Курс Йоги 310. Йога Сутра Патанджали. Комментарии - Виктория Бегунова

25. У видящего различие прекращаются [все] размышления о собственном существовании.

Комментарий Вьясы: Подобно тому как можно заключить на основании появления побегов растений в сезон дождей о существовании их семян, так и по виду [йогина], у которого от радости поднимаются волоски на теле и текут слезы, когда он слышит о пути освобождения, можно заключить, что он обладает завершенной кармой, ведущей к освобождению, семя которой – знание различия между [Пурушей и сознанием]. Его мысли о собственном существовании текут самым естественным образом. [А о тех], у кого такая [карма] отсутствует, было сказано: "Отбросив из-за своих пороков естественность [таких размышлений], они испытывают удовлетворение от первого же возражения и избегают окончательного вывода".

Размышления о своем существовании таковы: "Кем я был? Как я жил [прежде]? Что такое это [рождение]? Чем оно обусловлено? Кем мы будем? Почему мы будем?" Однако эти [размышления] прекращаются у того, кто обладает знанием различия между [Пурушей и сознанием].

— Почему [это происходит]?

— Потому что все многообразие изменений присуще [только] сознанию. Однако Пуруша при отсутствии неведения пребывает чистым и свободным от [какого-либо] влияния качественно-определенных состояний сознания. Оттого у мудрого прекращаются [все] размышления о собственном существовании.

Комментарий Вадима Запорожцева: Это логичное продолжение о том, что как только ты увидишь вот это различие между пурушей и буддхи, или более сейчас тонко скажу, между сознанием окрашенным и сознанием неокрашенным, то вот это уже очень-очень хороший знак на пути. Ну, фактически это уже выход. Потому как, если мы понимаем, что мы как бы рабы ассоциаций, и что если мы смотрим на что-то, то мы поддерживаем это. А если мы на это не смотрим, оно разрушается. И мы иногда, как в кошмарном сне в жизни живем. Мы творим сами свои собственные кошмары тем фактом, что сосредоточены на них. И как только мы перестаем их поддерживать, они также исчезают. И это освобождение. Полнейшее освобождение. Все, больше ничего нет.

Больше нет ни одной цепи или кандалов, наручников, которые бы тебя приковывали. Эти наручники были окрашены сознанием. Сознание бесцветно идет-идет, и вот оно в этот океан буддхи или озеро буддхи погружается, и озеро начинает светиться. И вот до тех пор, пока пуруша отождествляет себя с этим светящимся озером, со всеми волнами, вихрями на нем, видя концепции о себе самом. Вот я такой-то, а объекты такие-то, а процесс проходит такой-то. Но это всего лишь, как смотреть в телевизор, а не в реальный мир. И вот как только начинается осознание того, что можно разъединиться, разделиться, приходит такое ощущение мистической радости. Йогины, как здесь упомянул Вьяса, начинают танцевать просто, бегать, прыгать просто, как сумасшедшие, то есть в таком состоянии, как сказал бы наблюдатель, крайней экзальтации. Они начинают себя вести, как безумные для внешнего наблюдателя. А причина тому, что они уже почувствовали этот запах свободы. Они уже: вот-вот оно уже, освобождение есть.

И такое интуитивное, это не какая-то концепция ментальная: вывел! Нет, ничего подобного. Это что-то интуитивное, как собака чувствует кость, я не знаю, каким-то шестым чувством, да? Вот ощущение приближающейся свободы. И это является единственным стимулом для йогина продолжать что-то делать. Вот, то есть по-настоящему заниматься йогой. Вот это ощущение свободы: где-то, где-то, где-то, где-то оно! Но с формальной точки зрения - это разъединение, различие, разотождествление. Как видишь, различие, да? Что, с одной стороны, слово «различие» - это то, что нас вводило в заблуждение, но, с другой стороны, оно же нас и вывело. И тогда уже все. То есть этот процесс идет, идет, идет по нарастающей. Как он, нам трудно что-либо сказать, это когда пуруша вдруг начинает осознавать сама себя.

Ученик: Вот мне нравится у буддистов, хороший этот пример: разум – это как волны на поверхности океана. А есть еще такое. Покойная статичная глубина. И вот, наверное, различение – заглядывание вот в эту глубину, как бы немножко даже такое погружение туда, в нее.

Вадим Запорожцев: Это что-то совершенно фантастическое, это что-то совершенно запредельное, это можно вот как запах уловить едва. Знаешь, когда идешь и едва-едва уловимый, приятный аромат цветов до тебя доносится. Раз-раз-раз – и исчез. Потом опять раз-раз-раз и исчез. Вот точно также ощущение свободы. Оно приходит, оно вызывает дикую радость, жуткую радость, то есть такую радость, по сравнению с которой все вообще блекнет. Потому что ты понимаешь, что ты свободен. Вот это единственный самый сильный, даже не знаю, как сказать, так вот, опять же, с формальной точки зрения, это разъединение. Ну, все, хватит на сегодня йоги. Достаточно сложные темы. Не будем слишком много их. Все, давай на этом завершим.

Ученик: Есть вот у Патанджали, что у видящего… Собственно, он больше не задает себе вопросов о собственном существовании?

Вадим Запорожцев: Да-да, надо пояснить здесь. То есть, какая разница? Ты свободен. Понимаешь?

Ученик: Да, отпадают просто сами собой?

Вадим Запорожцев: Какая тебе разница? Тебе это интересно? Нет. Ну, то есть человек, душа его просто не задается этими вопросами. Они просто перестают быть интересными. Они превращаются в раздел тривиальных. Ты задаешь вопросы, когда ты на интеллектуальном уровне. У тебя там что-то перемалывается, какие-то концепции выстраиваются, рушатся, новые выстраиваются, а вот кем я был в своей прошлой жизни, а что я там делал, бр-бр-бр-бр, а что там и так далее и так далее. А тут свобода. Какая, на хрен, разница? Господи ты, Боже мой. Не все ли равно? Но вот это больше эмоциональное как бы. Уходят мысли, мысли уходят. То есть вот это прекрасно.

26. Тогда сознание растворяется в различении и тяготеет к абсолютному обособлению.

Комментарий Вьясы: В этом случае сознание [йогина], которое прежде было направлено на чувственные объекты и погружено в неведение, полностью изменяется. Оно тяготеет к абсолютному обособлению и растворяется в знании, порожденном различением.

Комментарий Вадима Запорожцева: Хороший очень афоризм. Он много, что объясняет в поведении жизни многих таких йогов, мастеров йоги. Человек, который занимается йогой, он иногда склонен вести такой, как бы аскетический образ жизни. И все удивляются. То есть живет в какой-нибудь там каморке, кровать да пара книг. Ну, в общем, совершенно ничего нет. Очень неприхотлив он в еде, в одежде. Ну, есть и есть. Хорошая там - хорошо. Не очень хорошая - тоже нормально. И, в общем, проводит жизнь, как бы сказать, простую.

Почему же такой образ жизни выбирает йог? С точки зрения вот так сказать обоснования Патанджали, вот этого трактата, все достаточно понятно. Потому что до того момента, как сознание нашего Я окрашено какими-то объектами, ну, как и субъектом, то, чем мы считаем самих себя, то есть эгоизмом, охамкарой. Мы как бы создаем внутри себя эгоизм этот. Так вот, до тех пор, пока свет сознания приобретает оттенки того, что он высвечивает, то человек погружен в жизнь. Он смотрит, он переживает. Вот подобно тому, как губка втягивает воду, впитывает в себя, точно также и все эти чувственные объекты. Все вот эти объекты и процессы, с которыми сталкивается человек, они как бы всасывают, впитывают в себя его свет сознания. А раз впитавшись, сознание, если угодно, оно увязло в этом болоте. И вот оно, сознание, там что-то делает, да? И такое впечатление, что болото это все вертится. А вертится оно, потому что сознание своими ногами как-то там пытается дрыгать.

По мере йоговской практики, когда человек начинает уже осознавать тот факт, что его сознание окрашено, и что есть неокрашенное сознание, и как мы в прошлый раз говорили, само это чувство вызывает просто какую-то немыслимую эйфорию. Вот сам даже запах, иногда называют вкус вот этого состояния – немыслимую радость саму по себе. А затем человек склонен вот эту воду из этой губки вытаскивать, не давать ей погрузиться. И проводить время в сознании незамутненном. То есть не окрашенным чем бы то ни было. И как он эту воду вытаскивает, она самоосвобождается. Она как бы в свободном, не связанном состоянии, и это блаженство, это высшее счастье, это высшая радость.

Конечно же, какая-то часть остается еще вовлеченной, но все больший и больший процент выходит. А на внешнем уровне человек перестает вовлекаться. Он перестает вовлекаться в окружающее. Его мало что начинает волновать в плане того, что, если раньше для него имело место, сидит он в убранной комнате или грязной, сидит он на троне или на какой-нибудь циновке. То, начиная с этого момента, он как-то где-то внутри не ощущает этой разницы. Причем добавить здесь можно следующее. Вот когда такое начинается, начинают идти структурные перестройки в самом мозге. И мозг, как бы это сказать, он начинает от этого чиститься. Если раньше его устройство было направлено на то, что сознания в нем будет очень много, то есть это был какой-то один механизм. Теперь, вот с этой нехваткой сознания, очень много мусора от него отваливается. Знаешь, как грязь, которая высыхает, она отваливается. Точно также очень многие такие вещи тоже начинают отваливаться. Паразитические.