Полчаса искренности - Настик

И только тогда оглядеться судорожно, суматошно. Где Северус хранит седьмой том Истории зельеварения?

Гарри нашел глазами книжную полку, немного нервно взмахнул палочкой, призывая книгу. Толстый том ударил его в грудь, Гарри отрывисто выдохнул и раскрыл книгу, ища нужную страницу. Вот, пятьдесят седьмая…

«…При правильном выполнении заклинания первые пять секунд эффект не чувствуется, впоследствии на две-три секунды появляется ощущение холода и при особой чувствительности - ощущение онемения…

Гарри оцепенел, глядя на страницу, пытаясь вспомнить, что же он чувствовал тогда, в первый раз с Северусом. Кажется, было что-то иное…

Пролистав чуть дальше, Гарри понял, что сходятся и ощущения - с первых дней беременности в мужском организме начиналась перестройка.

Но надежда еще оставалась…

- Дерьмо, - высказался Гарри, быстро листая книгу в поисках рецепта Выявляющего зелья. - Дерьмо… - повторил он, глядя на список ингредиентов, большая часть которых была ему незнакома.

У Северуса, кажется, оставалось еще зелье, которое он варил два года назад… Гарри вспомнил аккуратно подписанные колбы в лаборатории Северуса. Вряд ли он хранит его там… Значит, в личных вещах.

Рыться в вещах Северуса Гарри не хотелось, но делать было нечего. Оставалось только надеяться, что Северус не узнает.

В шкафу ничего не оказалось, в ящиках стола тоже. Гарри с трудом заметил сундук у окна - тот был прикрыт опускающейся до пола шторой. Сундук был заперт, на Алохомору не отзывался, но пока Гарри думал, как его открыть, замок открылся сам, словно после долгих колебаний. Гарри, впрочем, не задумывался над этим.

Колба оказалась в сундуке, небольшая, с прозрачным зельем, напоминающим воду. Гарри открыл ее, осторожно понюхал - легкий сладковатый запах был отмечен в книге как одно из свойств Выявляющего зелья.

Руки у Гарри дрожали от волнения. Он взмахнул палочкой, произнося режущее заклинание - не рассчитал: кровь из пореза тонкой струйкой побежала на пол. Гарри неловко подставил под нее тонкое горлышко колбы.

Бурая капля убийственно медленно стекала по стеклу. Мутно-белые разводы, поплывшие от нее, когда она, наконец, попала в зелье, растворяясь, напоминали клубы удушающего дыма.

По крайней мере, Гарри мог бы с твердой уверенностью сказать, что в комнате стало меньше воздуха.

Колба выскользнула из разжавшихся пальцев, покатилась по полу, оставляя за собой след полупрозрачной жидкости. Гарри осел на кровать, уставившись на нее безумным взглядом.

«Реакция на выявляющее зелье. Зелье остается прозрачным - реакция отрицательная. Зелье становится мутно-белым - реакция положительная».

Вспомнился почему-то сон, приснившийся ему накануне приема в Министерстве: окровавленное, уродливое детское тело.

Сил хватило только на то, чтобы уничтожить разлившееся зелье, задвинуть на место сундук, убрать книгу и вещи Северуса. Гарри казалось, что он забыл что-то, но сообразить что, никак не мог.

Поэтому он снова сел на диван, уставившись куда-то в пустоту.

* * *

Неестественно обаятельный торговец в лавке, куда я зашел, уже полчаса разливался соловьем, расхваливая качество своего товара и стараясь раскошелить меня на сумму крупнее, чем предложенные мной три галеона. Его проблема была в том, что он переоценивал мою платежеспособность.

- Четыре галлеона, - повторил я свое решение, измененное десять минут назад. Торговец картинно схватился за сердце. Я со скучающим видом отвернулся и начал рассматривать содержимое застекленных шкафов. Ничего интересного - запрещенные ингредиенты, которые мне и были нужны, торговец держал в другом месте, более защищенном, чем наложенное здесь заклятие Неразбиваемости.

Торговец продолжал вещать что-то о том, что за такие сокровища, которые он предлагает мне всего за восемь галеонов, другие отвалили бы целое состояние. Я всерьез прикинул возможность заказать портключ в Австралию, где подобные «сокровища» можно было купить за полтора галлеона, или на Восток. Портключ туда обойдется дешевле, чем в Австралию, но неизвестно, будут ли там эти ингредиенты, да и поиски займут целый день. Нет, здесь можно купить все с наименьшими потерями… и финансовыми, и моральными.

- Четыре, - еще раз сообщил я в ответ на жалобный взгляд торговца. Теперь он всплеснул руками и забормотал что-то про то, что «специально для меня отрывает их от сердца». Я усмехнулся: не знал, что его сердце обладает жабрами травовидного ревуна…

Я уже задумался над вопросом, почему у меня такое неестественное желание работать в то время, когда все мои коллеги отдыхают, но, к счастью, прозвенел дверной колокольчик. Торговец со странной сердечной аномалией мгновенно протянул мне завернутые в старую бумагу ингредиенты, получил четыре галлеона и бросился к пришедшему, надеясь, что тот окажется сговорчивей, чем я. Я сдержал желание посоветовать торговцу убавить количество принимаемого зелья Обаяния раза в два и вышел на улицу, хлопнув дверью.

Было одиннадцать часов вечера, что ужасно меня нервировало.

Когда я добрался до дома, в гостиной было темно, камин не горел. Я прошел к лестнице, чудом не наступив на кота, который подвернулся мне под ноги.

Дверь в спальню была заперта. Я не задумываясь произнес заклинание, отпирая ее. Что-что, а в собственную спальню я имею право зайти в любую минуту…

Поттер сидел в темноте на кровати, сгорбившись, обхватив себя руками. При звуке открывающейся двери он поднял голову, и я разглядел страх на его лице, впрочем, мне могло показаться. Было слишком темно.

- Не спишь? - я прищурился, стараясь разглядеть его внимательней, но Поттер отвернулся. Опять что-то случилось? Чего и следовало ожидать. Поттер - просто ходячая катастрофа. Я уже начал относиться к этому философски - по крайней мере, мне не грозит скучная жизнь.

Судя по виду Поттера, он не ждал меня и был несколько ошарашен как моим появлением, так и тем, что в комнате уже темно.

Я зажег свет, открыл шкаф, чуть помедлил, прежде чем взять с полки полотенце: беспорядок в моих вещах сразу бросался в глаза. Но, обернувшись к Поттеру, я увидел, что он действительно подавлен чем-то.

Наверное, надо было что-то сказать, но я, признаться, слишком давно не видел его в таком состоянии, чтобы спокойно заговорить. Надо было подумать, и я молча зашел в ванную, закрыв дверь.

Холодная вода позволяла собраться. Я слишком привык к холоду еще тогда, давно, много лет назад, и сейчас холод, как и тогда, успокаивал.

Я забыл ночную рубашку - вспомнил я, уже откладывая влажное полотенце. Накинул мантию на голое тело и вышел в комнату.

Поттер стоял у окна. Я бросил на него быстрый взгляд и повернулся к шкафу, роясь на полках: все вещи были перепутаны.