Фантастические миниатюры. Сборник рассказов - Ирина Станковская

Но на всякий случай Салако-мбенбе придал себе загадочный вид и позволил народу чествовать себя как избавителя. Ближайшей ночью он тайком отнёс Кубулу-фуфу накидку из меха пальмовых пиарщиков, не переставая возносить хвалу своим и чужим богам, наконец-то снизошедшим к его мольбам.

Ещё до Рипли

Она вошла в горницу и встала, спокойно ожидая, когда он обратится к ней.

– Марфа Прокоповна, присядьте, – вежливо попросил худощавый господин с невзрачной бородёнкой. – Влас о вас много рассказывал, не могли бы вы повторить вашу необыкновенную историю?

Женщина осторожно присела на лавку. В приоткрытую дверь тянуло аппетитным запахом кислых щей. Марфе Прокоповне очень хотелось есть, но она отбросила мысли об ожидающем её обеде и сложила на коленях натруженные руки.

– Вы, барин, не поверите, – улыбнулась крестьянка. Её полное красивое лицо неожиданно засветилось мягким светом, а в голубых глазах заплясали весёлые искорки.

– Влас изрядный выдумщик, – не мог не улыбнуться в ответ господин, – но вы, на мой взгляд, рассудительная женщина и скажете всё, как было.

– Что вы, барин, – женщина покачала головой, – и смешно, и грустно, и рассказывать совестно. Ведь действительно, история-то на сказку похожа!

Барин был приятно удивлён. Неграмотная крестьянка говорила складно и держалась с редким достоинством. Он вспомнил, что Влас болтал о том, что в юности она была горничной у дочери помещика.

– Вы умеете читать? – поинтересовался он, не в силах отвести от неё взгляд.

– Да, барин, и читать, и писать умею. И французскому языку учена. С барышней нашей домашние учителя занимались, вот и мне пришлось. Только нам, крестьянам, науки ни к чему.

Марфа Прокоповна усмехнулась, как показалось ему, иронически.

– Барин, вы уж не гневайтесь, я вам только правду, как на духу, а вы, если наскучит, прямо скажите!

Марфа Прокоповна незаметно покосилась на дверь. Запах исчез. Палашка, наверное, дверь закрыла, умница-девочка.

Она вздохнула и под ободряющим взглядом собеседника начала рассказ.

Коромысло совсем не натирало плечо. Сколько же лет она ходила за водой к дальнему роднику, а сохранила девичью походку! Стоял тёплый летний вечер, вокруг простирались поля цвета тёмного золота, вдали, в вечерней дымке, зеленел знаменитый на всю округу лес: вследствие путаницы в документах – предмет ожесточённых споров двух соседей-помещиков.

Марфа Прокоповна шла по меже, скользя по окружающим красотам привычным взглядом – в молодости, в молодости налюбовалась, а теперь уж недосуг. Солдатка с двумя малолетками – жизнь не часто бывает мёдом.

Внезапно ужасный треск и скрежет нарушили тишину. Прямо перед ней, в, слава Богу, уже убранном поле, упало с неба гигантское яйцо. На глазах Марфы Прокоповны оно раскололось, и взору потрясённой женщины предстало страшное существо. Огромное, чёрное, с жуткими когтистыми конечностями, с уродливой мордой и зубами, сквозь которые сочилась мерзкая слизь. Чудовище долго не думало, а резво направилось к застывшей, как жена Лота, крестьянке.

– Изыди, изыди, – Марфа Прокоповна мелко закрестилась, но дьявол всё приближался.

Подойдя совсем близко, он остановился. Несколько секунд они смотрели друг на друга.

«Детушки мои, кровиночки», – подумала крестьянка, и мужество вернулось к ней. Она вспомнила, как любит кислые щи свекровь, как смешно подчищает чугунок с кашей свёкор, как ждут пирожков с капустой Танюшенька и Алёшенька.

Существо неуклюже шагнуло к Марфе Прокоповне, но она успела стащить с плеч коромысло и, сподручнее перехватив его, нанесла первый яростный удар.

Прибежавшие мужики долго разглядывали чёрную бесформенную кучу, которая шипела, подёргивалась и испускала отвратительное зловоние.

Игнат Анкудинович, староста и головастый мужик, велел как следует засыпать останки чёртова отродья. Тут же порешили сохранить всё в тайне: зачем начальству знать, что чудовище было забито коромыслом именно в их деревне. Ещё неизвестно, каким боком это повернётся. Нет, лучше помалкивать. Разве что рассказывать детишкам в долгие зимние вечера.

Марфа Прокоповна закончила повествование. Бородатый господин скептически хмыкнул. Да, ну и фантазия у наших крестьян! Это тебе не «Замок Отранто» и не «Франкенштейн». Что-то своё, мощное, русское, эпическое, глубинное!

Он встал и сунул крестьянке рубль. Марфа Прокоповна, не ожидавшая от городского барина такого подарка, расплылась в счастливой улыбке. Женщина проводила благодетеля до брички и даже попыталась подсадить его.

Седой старик Влас взял вожжи и причмокнул, лошадка тронулась, бричка покатилась, барин приподнял шляпу и откинулся на сиденье. Марфа Прокоповна долго махала приезжему вслед и кланялась в пояс.

Господин некоторое время неподвижно сидел, погружённый в думы, затем оживился, достал записную книжку в потёртом кожаном переплёте и аккуратно заточенный карандаш. Как будто сами собой начали складываться строки: «Есть женщины в русских селеньях…»

Фиаско ясновидца

– Ясновидец Паоло Монтекроче, – издевательски протянул Энгус Плой, и его жирные щеки балагура, эпикурейца и любителя пива затряслись от смеха.

– Ха! – только и сказал Каллен Луцис, подливая вина в фамильную серебряную рюмку.

Граф, как всегда, выглядел спокойным и невозмутимым, но многочисленные друзья знали, что за его строгой и даже чопорной внешностью скрывается любитель весёлых розыгрышей, азартный игрок и отменный танцор. Он славился вежливым и ровным обхождением с простым людом. Слуги, за глаза обсуждая его похождения, были преданы хозяину и старались по мере возможности не распускать язык с посторонними даже за кружкой-другой пива.

– И что, он устраивает сеанс прямо в твоём трактире? – произнес Каллен Луцис, сделав хороший глоток.

– Да, Ваша светлость, я выделил для его выступления главный зал, – почтительно сказал трактирщик, сразу прекратив хохотать, – я и подумал, что мы можем здорово проучить этого прощелыгу. Он уже начал расспрашивать прислугу о видных людях нашего города.

Каллен Луцис зевнул. День выдался слякотный и промозглый, окна подрагивали под порывами зимнего ветра. Скоротать ненастный вечер в тёплом помещении в окружении лучшего общества этого городишки было неплохой перспективой. Может быть, явится и дочка бургомистра, розовощёкая белокурая Эмилия. Эх, на нее хоть посмотреть приятно.

– Ну-ну, – сказал он, – старый ты шельмец, неужели у тебя хватит наглости просить меня выступить в качестве объекта шарлатанских трюков?