ЗЕРО (СИ) - sillvercat

Однако поутру паренька в фургоне не оказалось. На лежанке валялась только скомканная попона.

Быстрыми шагами, с тревожно колотящимся сердцем Бруно обошёл весь свой маленький лагерь, уже безо всяких церемоний заглядывая в каждый фургон. Бесполезно.

Зеро как в воду канул.

Собравшиеся вокруг хозяина циркачи слушали его внимательно, не перебивая. Бруно коротко поведал о вчерашнем визите «жентмуна», представившегося Сайрусом Хардингом, о том, как сам он не решился разбудить паренька ночью и не обнаружил его на месте утром. Джейкоб открыл было рот, наверняка намереваясь что-то съязвить, но поглядел на расстроенные лица окружающих и смолчал. Удивительное дело!

— Зеро рассказывал кому-нибудь из вас о себе? Хоть что-то? — негромко спросил Бруно, поочерёдно оглядывая каждого из циркачей. — Оголец горазд болтать. Мозес? Тильда? Мари?

Силач в явном замешательстве кашлянул и поскрёб курчавый затылок.

— Горазд-то горазд, но о себе не шибко болтал, — сообщил он хмуро. — Только и помянул, что сирота, мол. А я непривыкший человеку в душу лезть с расспросами. Захочет — сам расскажет.

— Вот и рассказал… — с досадой проворчал Бруно. — Дамы? Вы-то уж могли бы и выспросить мальчишку, откуда он родом и что с ним приключилось. Вы же любопытнее сорок!

«Когда не надо», — мысленно добавил он.

— Только не я! — оскорбленно вспыхнула Мари.

— Ей он только песнюшки нежные в ушки дудел, до расспросов ли тут было, — не удержавшись, ввернул Джейкоб и непритворно взвыл, когда острый каблучок наездницы с силой впечатался в его лодыжку.

— О своей бабушке он рассказывал, — словно нехотя вымолвила Тильда. — Говорил, что добра была к нему единственной из всех его домашних. Только и всего.

Бруно уныло ругнулся себе в усы и внимательно посмотрел на Вичашу. Мальчишка стоял, опустив голову, и словно бы о чём-то напряжённо раздумывал.

— А ты что скажешь, чертёнок? Вы же дружны.

Дакота сперва лишь плотнее сжал губы, а потом без лишних слов указал на Чакси, который, как всегда, тенью следовал за ним и сейчас сидел на траве у его ног, обутых в мокасины:

— Чакси его найдёт.

Пёс поднял к нему лобастую голову и слегка вильнул хвостом, будто подтверждая сказанное. Его золотистые глаза блеснули, уши встали торчком, словно он сообразил, про что толкует его хозяин.

Бруно понятия не имел, хочет ли сам Зеро, чтобы его искали. Может быть, тот просто сбежал, очутившись в безвыходном положении? Но Бруно не мог просто так бросить парня наедине с его судьбой, даже не попытавшись выяснить, что же с ним такое стряслось.

«Вы столь глупы или наивны?» — как презрительно осведомился этот «Schwanz», Сайрус Хардинг. Что ж, пусть так, подумал Бруно устало. Но Зеро был его человеком. Его другом. И он собирался бороться за него сколько хватит сил.

— Лошади все на месте, — бесстрастно констатировал он, обращаясь к Вичаше. — Верхом он не уехал. Пешим ушёл. Пускай Чакси и вправду попробует взять след.

— Может, он Папашу угнал? — елейным голоском предположил клоун. На сей раз сам хозяин отвесил насмешнику подзатыльник — нечего зубы скалить, когда у всех на душе тошно. Джейкоб оскорблено надулся и запыхтел. Но именно он нашёл под фургоном Мозеса валявшуюся там тряпку, пропитанную мерзким едким запахом.

— Хлороформ, — вылезая из-под фургона, отрывисто произнёс клоун и сразу посерьёзнел. — Доктора им пациентов во время операций усыпляют, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Вичаши. — Ну, когда ногу отрезают или ещё что.

— Боже мой! — Мари всплеснула руками, и её хорошенькое личико побледнело как полотно.

— Ого, — промолвил Бруно, сильнее нахмурившись. Ему тоже стало не по себе от слов Джейкоба.

Всё-таки Зеро не сам ушёл из лагеря. Но его не просто похитили. Тот, кто это сделал, подлейшим образом отравил его во сне. Негодяй так боялся, что не справится с парнишкой? Что тот подымет шум и разбудит своих друзей? Но вместе с тем такая подлость выглядела проявлением некоей странной и отвратительной заботы — не оглушить Зеро ударом по голове, не придушить, а лишить сознания безболезненно!

И это проделал либо сам лощёный «Schwanz» Сайрус Хардинг, либо нанятые им головорезы по его приказу, что было более вероятным. Бруно не мог представить себе, чтобы этакий надменный гад прятался под фургоном Мозеса с флаконом хлороформа в кармане, рискуя тем, что пудели Тильды вцепятся ему в задницу.

«Ну, по крайней мере, Чакси легко учует и распознает вонь этой отравы», — подумал Бруно, наблюдая за псом, который уверенно вёл циркачей далеко в обход лагеря по едва заметным следам в примятой траве, пока не закружился на месте, выжидательно посматривая то на Вичашу, то на Бруно.

Словно ждал от них какого-то решения.

Циркачи безмолвно переглянулись. Нежаркое осеннее солнце поднималось из-за гор на востоке, налетел порыв холодного колкого ветра, и невольная дрожь пробрала всех, даже Джейкоба, скроившего безразличную мину.

— Здесь они сели на лошадей, — негромко произнёс Вичаша, указывая на пожухлую траву. Следы — человеческие и звериные — он читал не хуже Чакси, ему можно было верить.

Бруно глянул в сторону Биг-Тимбера. Сейчас любопытствующие горожане снова потянутся к лагерю циркачей — сперва, конечно, вездесущие и крикливые, как галчата, мальчишки, потом все остальные, вплоть до почтенных