1759. Год завоевания Британией мирового господства - Фрэнк Маклинн

Фрэнсис Бармен блестяще подвел итоги военной кампании 1758 г.: «Центр французов триумфально держался в Тикондерога, но их левый фланг оттеснили в результате взятия Луисбурга, правый — при взятии форта Дюкень. Все правое крыло оказалось почти отрезанным в результате разрушения форта Фронтенак. Перспектива сделалась мрачной. Собственные индейцы пошли против французов».

Таков был отчаянный контекст миссии Бугенвиля во Францию. Усугубляя положение дел, Водрейль уже пытался сорвать ее. Завидуя великой победе Монкальма в форте Карильон, он писал в Версаль в духе пророчеств Сивиллы: мол, это будет иметь «пагубные последствия для колонии». Маркиз рекомендовал отозвать Монкальма.

Когда Бугенвиль и еще один эмиссар, Дорейль, отправились во Францию, Водрейль написал формальное послание, рекомендуя их ко двору. Но затем он отправил личное письмо, предупреждая: посланники являются «ставленниками» Монкальма. Позиция Дорейля, отвечающего за «военные хозяйственно-продовольственные склады» Канады, оказалась совершенно понятной: он засыпал военного министра скорбными и пессимистическими трактами в течение большей части 1758 г. Учитывая, что этот человек первым понял Дескау и Водрейла, он писал: все плохое изменилось к худшему: «Жадность, безрассудство, интриги, подлоги… Скорее всего, они полностью уничтожат эту колонию, которая так дорого обошлась королю. Мы не должны обольщаться тщетной надеждой. Мы потеряем Канаду, если этой зимой не будет мира… Она чудом уцелела в течение трех последних лет. В настоящее время ее может спасти только мир, несмотря на все усилия и таланты месье де Монкальма».

Бугенвиль и Дорейль отправились на борту разных судов: если одно из них захватят, то у второго будет шанс прибыть в Версаль. Бугенвилю повезло больше, он добрался до Парижа намного раньше Дорейля, на корабль которого обрушились ветры. Его выбросило на берег в Испании, откуда посланник прибыл сухопутным путем в столицу Франции.

Бугенвиль в заметках и памятных записках, которые писал во время путешествия, проявил незаурядное знание географии, позднее триумфально использованное им в Тихом океане. Он коснулся всех слабых мест Канады: отсутствия фортификаций в Квебеке, уязвимости Сент-Фредерика, опаснейшей позиции форта Карильон, обороняющего подходы к озеру Шамплейн, но открытого для выхода во фланг, состояния артиллерии в городах Сент-Жан и Шамбли на реке Сорель. Но прежде всего он сообщал о незащищенной позиции на озере Онтарио, которую англичане могут атаковать как с реки Шоуаген, так и с Ниагары.

Бугенвиль сделал подробную перепись имеющего личного состава, ясно показывая: в сезон военной кампании 1759 г. противник будет иметь численное превосходство из расчета пять к одному. Он также подготовился к личному поручению, полученному от Монкальма. Оно вкратце сводилось к тому, чтобы попытать счастья, заключив брак его старшего сына и дочери.

Невозможно найти ни одного столь же блестящего примера преданности в помпезной истории ненормальных личных отношений французов в период с 1758 г. по 1759 г. в Северной Америке, чем полное доверие Монкальма Бугенвилю. И последний смог достойно отплатить за него. Командующий писал своей матери мадам де Сен-Веран: «Относительно данных браков у нас с ним есть две идеи — первая романтическая и фантастическая, вторая — хорошая и практическая».

Бугенвиль оказался превосходным дипломатом и сватом. К началу весны он составил брачный контракт для графа де Монкальма (с шестнадцатилетней наследницей) и стал свидетелем брака дочери командующего.

Нечего и говорить, что в общественной сфере он не был способен на подобные чудеса. Монкальм отправил с Бугенвилем четыре отдельных меморандума для внимательного прочтения королем и министрами Высшего государственного совета. Автор меморандумов подчеркивал: хотя и были размышления об отставке из-за волнений после победы при Тикондерога, в настоящее время он решился отправиться на корабле, если это действительно необходимо. Командующий отмечал (как и сам Водрейль): в настоящее время в Новую Францию с большим трудом поступает снабжение провизией, оружием, боеприпасами и всем остальным. Река Св. Лаврентия блокирована британскими кораблями, урожай плох и незначителен, баррель муки стоил 200 франков, а большая часть крупного рогатого скота и лошадей забита на продовольствие.

Но, признавая трудности, связанные с отправкой значительного подкрепления в Северную Америку из-за британской блокады, Монкальм предлагал новую стратегию — нанесение мощного отвлекающего удара по Виргинии или Каролине. Это заставило бы британцев прекратить осаду Канады. Более того, Королевский Флот не сможет охранять все подходы к восточной морской границе Америки.

Дополнительное преимущество отвлекающего удара по Каролине заключалось в том, что, возможно, удалось бы вызвать восстание рабов, численность которых огромна. Прямую помощь Канаде следует ограничить восполнением потерь, понесенных в сражениях, а также за счет больных (по списку) и отправки новой когорты специалистов в артиллерии. Но еще важнее оказались бы поставки стрелкового оружия и боеприпасов в огромном количестве, а также продовольствия для колонии и товаров для торговли с индейцами — союзниками Франции.

Во втором докладе рассматривалась стратегическая обстановка. В основном существовало три основных границы — Квебек, озеро Шамплейн и озеро Онтарио. Имелись основания полагать, что в 1759 г. британцы нападут на каждую из них. Для отражения этого тройного удара в Новой Франции найдется 3 500 солдат регулярных войск, 1 500 морских пехотинцев и 6 000 солдат канадских нерегулярных войск. При дефиците боеприпасов, припасов и продовольствия, у французов не имелось специализированных военнослужащих — особенно не хватало бомбардиров и офицеров-артиллеристов. В провинции находились всего лишь два военных инженера и ни одного сапера.

Против этого британцы могли выдвинуть на поле боя 60 000 солдат, включая колониальные войска. Были основания считать, что подкрепление даже численностью 10 000 солдат регулярных войск, которое предполагалось (по меньшей мере) в качестве временной военно-морской команды в Атлантике, не смогло бы изменить баланс сил в Северной Америке.

Ожидая неминуемого поражения, Монкальм предусмотрел возможные паллиативные варианты — например, отвлекающие удары по Виргинии и по Каролине, а также переход на фабиановскую изобретательность для отсрочки неизбежной победы британцев.

В техническом меморандуме Монкальм предлагал лучше использовать канадских ополченцев, проведя более тщательный и эффективный отбор и организовав три отряда, два из которых следует включить в состав регулярной армии и колониальных войск, а третий отряд сохранить для выполнения непосредственных обязанностей территориалов.

Это была честная попытка лучшего использования личного состава. Но сторонники Водрейля заявили, что это просто прозрачная попытка Монкальма получить прямой контроль над ополчением.

В следующем меморандуме командующий рассмотрел вероятность военного поражения в Канаде и спокойно обсуждал планы отвода в чрезвычайной обстановке всех лучших солдат из Канады в Луизиану по Миссисипи вместо того, чтобы смиренно сдаться британцам. В его намерение входило показать себя мыслителем, решающим проблемы косвенным путем, применяя алогические методы. В этом он и был противоположностью губернатору.

А Водрейль в своей самой последней депеше, датированной 3 ноября 1758 г., повторял старые просьбы, умоляя Францию приложить по возможности все усилия, чтобы спасти Канаду, невзирая, что это может привести к необходимости на некоторое время заморозить войну в Европе, оставив прусского короля Фридриха воевать с Россией на Восточном фронте.

Бугенвиль своевременно представил меморандумы и добавил в поддержку свои собственные комментарии. Учитывая обычный процесс принятия решений, отличавшийся черепашьими темпами при старом режиме, ответ был получен удивительно быстро. Совет возражал, сообщая: Франция, будучи прижатой спиной к стене в Европе, просто не имеет ресурсов, чтобы выполнить тотальные усилия в Канаде. Военно-морской флот не был в состоянии достичь величия британского флота.

Опасная авантюра оставила бы берега Франции без защиты. А британцы совершали частые «набеги» на Бретань и на запад Франции, сжигая все подряд и мародерствуя. Но Бугенвиль понимал заранее, откуда дует ветер. Министр военно-морских сил Николя Беррьер был другом и сторонником Водрейля и очень холодно принял Бугенвиля в Версале. Когда последний особо подчеркнул ужасающее положение дел и обстановку в Новой Франции, Беррьер лишь пожал плечами:

— Но, месье, когда дом охвачен пожаром, не следует беспокоиться о конюшнях.

Действительно ли произнес Бугенвиля такой ответ, или это придумано позднее, но слова, безусловно, стали крайне неуважительными: