Его знала вся Москва. К столетию С. Д. Индурского - Евгений Сидоров

Примеров взаимной привязанности писателей и редакции «Вечерней Москвы» хоть отбавляй. Сошлюсь еще на свидетельство В. Катаева, которое он сделал на страницах «Литературной газеты» в День советской печати 5 мая 1933 г.:

«…Газета учила жизни. Спасибо за это газете! С газетой не порываю и сейчас. То «Вечерка», то «Известия»… Газета – надежная связь с массой».

В. Катаев и Ю. Олеша писали репортажи с первомайских и октябрьских парадов и демонстраций на Красной площади. В годы коллективизации Катаев выезжал в политотдел Раздольской МТС и опубликовал в «Вечерке» серию очерков.

Прозаики и поэты всегда стремились наилучшим образом выполнить задания редакции. Они писали о восстановлении заводов и фабрик после Гражданской войны, строительстве метрополитена, рождении новых архитектурных ансамблей, первом Генеральном плане реконструкции Москвы, обо всем том, чем жил город и его люди. В годы войны своим вдохновенным словом писатели звали к победе над ненавистным врагом.

А. Караваева проявила качества подлинного репортера, когда, готовя материал для «Вечерки», поднялась на Останкинскую башню, чтобы набраться свежих впечатлений. Е. Долматовский в юности работал на Метрострое. По просьбе редакции он тряхнул стариной, опустился в метростроевскую шахту, чтобы дать газете репортаж. Е. Воробьев провел день с бригадой передовых строителей.

Весь город – от больших дел до мелочей быта – находится в поле зрения столичного писателя. Ему близки проблемы, которые волнуют москвичей. Охрана памятников старины… Зеленые посадки города… Проекты архитекторов… Дела медицинские, транспортные, торговые… Писатель видит зорче, находит такие слова, которые, как говорится, попадают в самое яблочко, неизменно вызывают ответную реакцию читателя.

Взволнованная, благодарная реакция читателя на печатную строку… Сколько сил, энергии приносит она автору, особенно в трудную для него пору. В «Вечерке» знали, как тяжело был болен руководитель Московской писательской организации, постоянный автор нашей газеты С. С. Смирнов. Никто из редакции не осмеливался попросить его что-то написать. И вдруг случайная встреча с ним. Слово за слово, и Смирнов неожиданно говорит: «Созрела тема о Москве, хочется высказаться». 20 февраля 1976 г. появляется полная оптимизма статья «Ритм созидания» – насколько мне известно, последняя прижизненная публикация Сергея Сергеевича.

В редакционных планах всегда предусматриваются темы для писателей. Важно только заинтересовать автора темой, зажечь его (многим сотрудникам редакции, особенно отдела литературы и искусства, этого умения не занимать), а там дело наверняка пойдет на лад. И выходил в свет материал с подписью хорошо знакомого читателям прозаика, поэта, драматурга.

Зачастую многолетняя совместная работа связывает не столько редакцию и литераторов вообще, сколько конкретного журналиста, не исключая и автора этих строк, и конкретного писателя. Одно время я коллекционировал так называемые «редакционные улыбки» – веселые истории, которыми богата жизнь газетчиков. Иные из этих «улыбок» публиковал в журнале «Москва», на страницах «Литературной газеты», «Литературной России» и других газет. Задумал было издать книгу, познакомил с «улыбками» Л. Ленча. Он вернул мне их с… предисловием. Посоветовал использовать добрые связи с писателями: «Ну что вам стоит повстречаться с одним, другим, третьим, записать эпизоды, связанные с их участием в газетах? Такая глава только обогатит книгу». Я согласился, и вот уже не первый год пополняется рукопись, в которой есть и такой раздел: «А это мне рассказали…» Ее герои И. Андроников, А. Безыменский, Л. Кассиль, Л. Леонов, Л. Никулин. Так что я и другие руководители газеты годами дружим с писателями, что, несомненно, дает себя знать на страницах «Вечерней Москвы», идет на пользу читателю.

Доводилось мне сталкиваться с фактами, когда молодой сотрудник «Вечерки», собираясь обратиться к популярному писателю с какой-либо редакционной просьбой, заранее настраивался на отказ, причем вроде бы убедительный: «Заканчиваю рукопись романа», или «Выезжаю в творческую командировку», или «Сердце что-то пошаливает»… Случалось, такой сотрудник не прочь был бы переложить задание на плечи редактора, его заместителя: с вами, дескать, и разговор будет другой. Однако со временем наши молодые товарищи на собственном опыте убеждались, что не должности покоряют писательское, сердце, а имя нашей газеты – «Вечерняя Москва». И все же очень важно, чтобы был хороший личный контакт. Нередко давнее знакомство приводит к тому, что писатель подсказывает своему редакционному товарищу тему из городской жизни, которая, как ему кажется, представляет интерес для газеты.

В. Лидин пишет добрые слова о врачах и медицинских сестрах Института имени Склифосовского, и редакция охотно помещает его «читательское письмо». А в другой раз он дает рекомендации книголюбам. Серьезный писатель, он не считает, что роняет свой авторитет мелкими публикациями, потому что остается писателем даже в нескольких скупых строках, вызывающих, как правило, значительную читательскую почту.

Никто в редакции не удивился, когда позвонил поэт П. Антокольский и попросил опубликовать его письмо о блоковской усадьбе в Шахматове, о ее судьбе. Письмо увидело свет. Как положено, редакция получила официальный ответ на это выступление и множество читательских откликов.

Примечательна история появления в «Вечерней Москве» одной из злободневных басен С. Михалкова. Как-то во время концертного выступления И. Любезнова моим соседом в зрительном зале оказался С. Михалков. У меня осталось впечатление, что он громче и дольше всех аплодировал артисту. Вскоре поэт позвонил мне по телефону, сказал: «Подошли, пожалуйста, курьера, забери басню. Понравится – напечатай».

В тот же вечер басня увидела свет. Ей предшествовали слова, рассказывающие историю ее возникновения: «На днях я прочитал в «Вечерней Москве» фельетон Ивана Любезнова «Басни, побасенки…» – о тех, кто падок на всякого рода слухи. У меня появилось желание написать басню, которую, надеюсь, автор фельетона включит в свой репертуар». А вот и сама басня, озаглавленная «Жертвы слухов»:

У Редькиных не жизнь, а сущий ад —Превращена квартира в целый склад,Семья живет, как на торговой базе:Засыпан чай в большой цветочной вазе,Комод пошел под сахар-рафинад,Под гречку занята наличная посуда —Ведь что ни говори, а запасли два пуда!Супруга Редькина тревожно, чутко спит,От разных запахов пропал весь аппетит,Но более всего супругу раздражает,Что дни идут, а соль не дорожает.А от проклятой этой самой солиТого гляди и рухнут антресоли.А тут еще сосед купил вчера утюг —Неужто утюги подорожают вдруг?!Так обывательские слухиРазносят рыночные мухи.

Не прошло и дня, как народный артист СССР И. Любезнов уже читал эту басню с эстрады…