Путь шамана или Шаманская практика Руководство по обретению силы и целительству - Мишель Харнер

Так среди Кокона, на реке Колорадо, животные являются во сне как человеческие существа. Среди Хиваро дух-хранитель обычно сначала появляется в видении в виде животного, а затем во сне в виде человека.

Способность животных появляться в человеческом виде не удивительна, учитывая широко распространенное убеждение, что люди и животные биологически родственны и в древние времена были способны беседовать друг с другом. В необыкновенной реальности животные продолжают иметь способности показывать себя в человеческом виде людям, впавшим, в ШСС. Единственно шаман или человек с шаманскими тенденциями способен возобновить утраченную способность сообщаться с другими животными. Так, когда человек становится шаманом, среди племен Западной пустыни Южной Австралии, он обретает способность говорить с птицами и другими животными. Когда Кастанеда вступает в разговор с кайотом, он приближается к превращению в шамана. Среди Хиваро, практически, если животное говорит с вами, это рассматривается как очевидность того, что оно есть ваш дух- хранитель.

Среди Лакота духи-хранители часто говорят, когда они являются искателю видений. Как рассказывает Лама Дир, что вдруг он увидел, а затем услышал, как вскрикнула большая птица, "затем она ударила меня по спине, коснулась меня распростертыми крыльями. Я услышал крик орла намного громче голосов других птиц. Он, казалось, говорил: "Мы ждали тебя! Мы знали, что ты придешь. Теперь ты здесь. Твоя тропа ведет отсюда… с тобой всегда будет призрак — другой ты".

Способность животных, духов-хранителей говорить с человеком или являться иногда в человеческом виде, принимается как указаниена их могущество. Другим доказательством их могущества является то, что они появляются плавающими в среде, которая не является их "обычным" окружением. Обычным, примером является млекопитающее или змея, летящие по воздуху с помошью крыльев или без этого. Все эти способности показывают, что животное действительно необычное, носитель силы, способный переступить природу обычного животного и его обычного существования. Когда происходит его перевоплощение в человеческий облик, то это бывает актом, магической силы. Принадлежа шаману, это животное действует, как альтерэго, наделяя его силой перевоплощения, и особенно силой перевоплощения из человека в животное — силы, так же, как и обратно.

Убеждение шамана в том, что он может перевоплотиться в форму своего духа-хранителя или животное-силы широко распространено и, очевидно, очень давно существует. Среди австралийских Арунта они часто принимают образ орла-ястреба. Во время посвящения одного шамана из племени Вараджери в Австралии он имел необыкновенное переживание, когда перья выступили из его рук и выросли крылья. Затем его учили летать. Впоследствии он удивил своих соплеменников, обсуждая этот опыт. На крайнем севере Скандинавии шаманы Лапландии превращались в волков, медведей, оленей и рыб. Сибирские и эскимосские шаманы часто превращаются в волков. Подобным же образом среди американских индейцев Юка, шаманов, которые считались имеющими силу превращаться в животных, медведей называли "медвежьими докторами". Начинающий медвежий шаман объединялся с настоящими медведями и ел их пишу и временами жил с ними, иногда целое лето.

Древняя шаманская вера в способность превращаться в животных жила в Западной Европе до Ренессанса. Христианская церковь, конечно, рассматривала людей, вовлеченных в животные метаморфозы, как колдунов и преследовала их при помощи инквизиции. Однако, коллега Галлилея, алхимик и ученый Джиованни Батиста Порта в 1562 году обладал старинным знанием, как проделать такую метаморфозу. Он опубликовал эту информацию в своей знаменитой книге "Природная магия". Он объясняет, как, употребляя галлюциногенное лекарство, человек стал бы верить, что он превратился в птицу или животное. Порта замечал:

"Этот человек стал бы казаться себе превратившимся в рыбу, и выбрасывал вперед руки, и плавал бы по земле; иногда он, казалось бы, выныривал, а потом нырял опять. Другой считал бы себя превращенным в гуся и стал бы есть траву и клевать землю своими губами, подобно гусю, и время от времени петь и хлопать руками, как крыльями. "

Подобно этому Кастанеда сообщает, что у него был опыт превращения в ворону с помощью галлюциногенной микстуры, и что дон Хенаро наблюдал, как шаманы превращались в орлов и сов.

Однако, употребление галлюциногенного зелья никоим образом не нужно человеку, чтобы проделать превращение в птицу или другое животное. Пляска — куда более обычный метод, применяемый на большей части первобытного мира для получения шаманского состояния сознания, достаточного для этого опыта. Пляска с барабанным боем. Посвящение в шаманы среди карибских индейцев, например, включает в себя ночные пляски, во время которых неофиты подражают движениям, животных. Это часть процесса обучения тому, как превратиться в животное.

Но не только шаманы и шаманские аспиранты исполняют пляску для превращения в образы животных. Во многих первобытных культурах кто-нибудь, имеющий духа-хранителя, может воспользоваться пляской, как средством вызвать альтерэго. Среди индейцев Салйш сезон Зимних плясок предоставляет возможность какому-нибудь инвидууму сознательно стать единым целым со своим животным-силой. Дух танцующего находит драматическое выражение в танцевальных па, темпе, движениях, выражении лица и жестах: в змеином шаге, затем летучих прыжках свирепо кричащего воина или в покачивающейся рыси, неуклюжей, горько плачущей матери медведя. Часто шаман во время таких плясок носит специальные маски и одеяния, чтобы усилить подобие со своими животными-силы. Все это служит соединению своего личного сознания с сознанием животного-силы.

Подобно этому, танцор Зуни, носящий маску одного из богов Качино, делает больше, чем воплощает Качина. Перенесенный в измененное состояние сознания пляской, боем барабана, звуком трещеток и жужжанием бычьих пузырей, он становится на это время истинным воплощением того духа, которого считают находящимся в маске. Как сказал один Салиш:

— Во время пляски я не действую, я только покоряюсь твоей силе, я только следую путем твоей силы.

Шаманы, выполняя пляску своих животных духов-помощников обычно не только производят движения этих животных, но и звуки. В Сибири, в Америке и других местах шаманы издают звуки и зовы птиц, рычание и другие звуки своих животных-силы при выполнения перевоплощения. Как говорит Хромой Олень о духе медведя:

— Он производит медвежьи звуки…

У Кастанеды можно встретить подобное. То, что говорит Хромой Олень, не бесконтрольное владение культом, но скорее поддержание шаманом единства со своим животным-компаньоном.

Среди индейцев Мексики и Гватемалы дух-хранитель известен под названием нагваль, производное от ацтекского нахуалли. Нагваль относится как к животному духу-хранителю, так и к шаману, в него перевоплощающемуся. /Сложное слово, производное от нахуалли, имеет значение "быть скрытым, замаскированным"/. Нагваль также применяется в Мексике к шаману, способному проделать такое превращение, независимо от того, делает ли он это в настоящий момент или нет. Так Кастанеда упоминает о дон Хуане, как о Нагвале.

Случайно Кастанеда отличает понятие нагваль от тонапь в пространной, хотя немного смущающей дискусии. Недоразумение может быть немного рассеяно, если понять, что тональ происходит от ацтекского термина тоналли. Это слово относилось особо к насущной душе и символу дня рождения, который был часто каким-нибудь животным. Тоналли было частью тщательно разработанного календаря со включением предопределения, нечто аналогичное нашему знаку зодиака западной астрологии. Таким образом, все понятие несет на себе подразумевающий рок, предопределение и судьбу вашей жизни от рождения до смерти.

Рассуждения Кастанеды в общем следует этому понятию. Таким образом можно считать, что жизненный опыт в обычной реальности определен тональным животным, но это животное не то же, что нагваль шамана, которое, подобно животным духам-хранителям в других местах, связано с ШСС и, как предполагает Кастанеда, находится за обычной реальностью.

Смешение тонального и нагвального животного иногда получается в антропологической литературе — в Мексике и Гватемале. Это может происходить от неправильного обучения и от действительного слияния этих двух животных в их космологии некоторыми первобытными мексиканскими и гватемальскими группами в колониальное время.

Хотя в отношении некоторых племен сообщается, что фактически каждый взрослый имеет духа-хранителя, более обычная ситуация такова, что это не касается всех людей. Так среди индейцев североамериканской равнины отдельные личности часто упускали случай получить его и в результате обычно считались обреченными на отсутствие могущества и успеха в жизни.