Золотая Орда: Судьбы поколений - Кульпин-Губайдуллин Эдуард Сальманович

Свидетельств экологического кризиса в степях Восточной Европы в начале XIV века мы не имеем. Следовательно, мы обязаны предположить, что хотя население степей, в соответствии с темпами роста населения в Букеевской орде, в начале XIV века перевалило рубеж одного миллиона, но не создала кризисной ситуации, сдерживающий цивилизационное развитие или обращающее ее вспять.

В то же время, население, судя по историческим прецедентам, достигло той критической массы, при которой этнос уже способен осуществить цивилизационный рывок. Мы знаем, что древнегреческая цивилизация возникла при переходе от архаики к полисной системе, когда население достигло примерно миллиона человек. Но одним количеством развитие еще не определяется. Количество необходимо, но не достаточно. Нужно еще и качество. Чтобы оценить потенции тюрок к развитию мы должны подвести суммарный итог процессов в жизни третьего поколения.

Все, о чем мы говорили до сих пор, можно коротко назвать еще не самим развитием, а лишь предпосылкой цивилизационного развития и одновременного развития этноса на принципиально новом качественном уровне. Теперь пришло время суммировать эти основные предпосылки, выявить характер и значение перехода власти от монголов к тюркам.

Итак, в третьем поколении завоевателей завершился переход роли ведущего этноса к тюркам, произошла тюркизация элиты при внешней ее престижной монголизации (одежда, прически, символы власти). В интересах тюрков было:

— устранение прямого политического и экономического надзора за покоренными народами,

— установление взаимодействия, взаимопонимания и уважения интересов всех этнических элит, делегирование властных полномочий вниз,

— установление единства элиты и общества в степном социониме и уважения прав простого народа,

— предоставление этносам прав на самостоятельное обустройство внутренней жизни в полиэтничном государстве.

В наследство от Монгольской империи Золотая Орда получила мощную армию, успешно защищавшую внешние границы государства и подавившую террором стремления оседлых народов к независимости, информационно-транспортную структуру, морально-этическую основу жизни — веротерпимость, административный центр, расположенный в центре географического пространства государства. Но было и негативное наследство. Система господства и подчинения в Монгольской империи держалась почти исключительно на насилии и страхе, а не на социальном договоре, определяющем права и обязанности социальных слоев и ответственность за исполнение обязанностей. Система насилия и страха не могла быть устойчивой, а следовательно, и долговечной. Дисбаланс межэтнических и социальных отношений мешал дальнейшему развитию общества и государства. Только заключение социального договора, неважно в каком виде: формальном, четко осознаваемом и фиксированном или неформальном на уровне общественного бессознательного, и только устранение межэтнических противоречий обеспечивает стабильность и жизнеспособность государства. Обеспечивает ли все это автоматически государственная независимость?

Обретение независимости, если оно не является результатом победоносного народного восстания, редко приводит к улучшению жизни общества. Создание Золотой Орды является редким исключением из этого правила. В Улусе Джучи прямого восстания тюрков против монголов не могло быть, поскольку в третьем поколении завоевателей уже не было четкой грани, пропасти, разделявшей представителей двух этносов завоевателей. Усиливавшийся процесс тюркизации монголов позволял решать проблемы иначе, хотя без прямого использования военной силы не обошлось. Именно итогом смуты стали основные перемены.

При первом рассмотрении кажется, что суверенитет Улуса Джучи — результат борьбы за власть-собственность различных правящих групп внутри монгольской элиты. Иностранные наблюдатели и после обретения независимости называли именно монголов настоящими жителями и хозяевами Золотой Орды. Так Ибн-Баттута писал: «Город Сарай — (один) из красивейших городов, достигший чрезвычайной величины… переполненный людьми, с красивыми базарами и широкими улицами… В нем (живут) разные народы, как то, монголы — это (настоящие) жители страны и владыки (ее)».

Однако иноземцы отмечали видимые внешние черты (о них см. работы М.В. Горелика). Иностранцы не утруждали себя количественным и качественным анализом элиты государства, процессом тюркизации монголов.

Влияние и активность социальных слоев и этнических групп в то время была прямо связана с их отношением к воинской службе. Народ-армия — тюрки в этом отношении имел возможность быть наиболее влиятельным и активным этносоциальным слоем, однако для этого тюрки должны были освободиться от подчиненности другому народу-армии — монголам. Три поколения тюрков не только отстранялись от монголов, они, образно говоря, выдавливали из себя раба. Конечным результатом этого процесса стало обретение независимости Улусом Джучи от монгольской империи.

Мы не можем осуществить конкретный социологический анализ, но, исходя из закономерностей существования социальных систем, можем вполне обоснованно предполагать, что в ходе достижения независимости и последующей смуты, помимо личностных интересов, подспудно шла борьба за групповые, социальные, этнические интересы, и видим результаты борьбы — достигнутый исторический компромисс интересов. При самом общем рассмотрении он выглядел так.

Как только тюркизированная монгольская элита перестала делиться данью с Каракорумом, тюрки перестали нести гарнизонную службу и охранять сборщиков дани. Все народы государства получили право на автономию внутренней жизни. Рюриковичи — политическая элита Руси, получили право на сбор дани и управление внутренней жизнью на Руси. Тем самым были делегированы властные полномочия вниз, а русская политическая элита, как социальный слой, стала частью политической элиты государства. Русские люди получили возможность самостоятельно устраивать повседневную жизнь, течение которой лишь изредка прерывалась не столько нашествиями, сколько послами Орды для разбора тех тяжб, которые не могли быть разрешены на месте (о разнице между немногими нашествиями и многократными посольствами см. Горского).

Главные перемены в жизни общества были связаны с устранением баскачества и сбором дани иноземцами. Как упоминалось, перемены были в интересах тюрков, как народа. Естественно предположить, что в ходе смуты тюрки добились не только отмены неприятных повинностей, но, возможно, если по примеру мамлюков не смогли поставить монгольскую элиту под свой контроль, то заставили считаться со своими интересами. Субъективно тюрки отстаивали собственные интересы, объективно — интересы всех народов империи.

Тюрки (активное участие русских князей в смуте в исторических документах не отмечается) заставили властную элиту не только считаться с собой, но и с политической элитой покоренных народов, делегировать право принятия решений вниз, фактически ввести русскую политическую элиту, как социальный слой в состав легитимно правящей элиты государства, как региональную часть.

Если в Монгольской империи элита принимала в свои ряды немногих вождей побежденных народов, из уважения к их личным качествам, как правило, по критерию рыцарской доблести и таланта военачальника (например, Александра Невского) или личной преданности (как его отца Ярослава), то с созданием Золотой Орды облаченной доверием стала элита побежденных народов как социальный слой. Разумеется, при этом предполагалась политическая лояльность русских князей. По отношению к тем немногим русским князьям, которые проявляли неповиновение, Узбек хан прибегал «к политике самого жесткого террора, чтобы устрашить остальных. Так, в 1318 г. был убит Михаил Александрович Тверской, в 1326 г. — Дмитрий Михайлович Тверской и Александр Новосильский, в 1327 г. — Иван Ярославич Рязанский, в 1330 г. — Федор Стародубский, в 1339 г. — Александр Михайлович Тверской и его сын Федор» (Егоров).