История человеческих жертвоприношений - Олег Ивик

Впрочем, использование детей в качестве строительных жертв было достаточно широко распространено у многих народов. Но помимо этого у жителей Ханаана существовал еще один страшный обычай — принесение в жертву своих первенцев — их «всесожжение». Практиковался он, например, в Угарите — древнем городе-государстве, существовавшем на севере будущей Финикии в третьем — втором тысячелетиях до н. э. Сохранилась молитва, которую угаритцы возносили к своему богу Балу (он же Баал):

Когда осаждает сильный ворота ваши,витязь — стены ваши, глаза ваши к Балу поднимите:О Балу!Так! Прогони сильного от ворот наших,витязя — от стен наших!Тельца, о Балу, мы посвятим,посвящение по обету, Балу, мы выполним.Первородного, Балу, мы дадим!Добычу, Балу, мы дадим!Пиршество, Балу, мы устроим!К святыне, Балу, мы поднимемся,по дороге к храму, Балу, мы пойдем!И услышит Балу молитвы ваши,прогонит сильного от ворот ваших,витязя — от стен ваших.

Корни этого обычая — приносить в жертву именно первенцев — вызывают споры среди исследователей. Ведь у большинства народов первенец, как правило, считается привилегированным ребенком и наследником. Возможно, древние жители Угарита пытались смягчить своих кровожадных богов, отдавая им самое ценное, что у них было. Впрочем, есть и другая точка зрения. Дело в том, что религия и мировоззрение семитских народов, населявших эти края, были достаточно тесно связаны с шумеро-аккадской религией и мировоззрением. А у тех была своя точка зрения на ценность первенцев. Сохранилась аккадская поэма, записанная в одиннадцатом веке до н. э. вавилонским жрецом-заклинателем Эсагилкини-уббибом (она носит условное название «Вавилонская теодицея»). В ней говорится, в частности, о том, что богиня-мать Аруру создала первенцев менее жизнеспособными, чем младших детей:

Творение рук Аруру все существа живые —Отпрыск их первый у всех не ладен:Первый теленок мал у коровы,Приплод ее поздний — двое больше;Первый ребенок дурачком родится,Второму прозванье — сильный, смелый.Видят, да не поймут божью премудрость люди!Перевод И. С. Клочкова.

Греческий историк Филон Библский, ссылаясь на не дошедшую до наших дней книгу финикийца Санхунйатона Беритянина, описывает происхождение обычая детских жертвоприношений. Филон придерживался учения Эвгемера, считавшего, что прообразами языческих богов были реально существовавшие люди. Он пишет:

«У древних был обычай, по которому во время великих несчастий от опасностей властители городов или народа отдавали свое любимое дитя на заклание карателям-богам — в качестве искупления, вместо всеобщей гибели. Отданные на заклание убивались во время мистерий. Так, Крон, которого финикияне называют Элом и который царствовал над страною, а потом, после своей смерти, был обожествлен под видом священной звезды Крона, имел от туземной нимфы, называемой Анобрет, единственного сына, — его поэтому назвали Йехуд, так как еще и теперь у финикийцев это слово означает «единородный», — его Крон, когда на страну обрушились величайшие несчастия вследствие войны, украсив царским нарядом и соорудив жертвенник, принес в жертву».

В другом отрывке Филон говорит: «Когда же случилась губительная моровая язва, Крон приносит в жертву отцу своему Урану единородного своего сына». Таким образом, согласно Филону, обычай детских жертвоприношений был освящен божественным почином. Филон отождествляет Эла (Илу) с Кроном и считает, что жертвы приносились его отцу Урану. Более традиционным считалось принесение жертв Балу (Ваалу, Баалу), который тоже отождествлялся с Кроном, а иногда — с Зевсом. А в культе карфагенян ведущую роль играл Баал-Хаммон («хозяин-жаровик»), олицетворение солнца, которого в римское время почему-то отождествляли с Сатурном.

Позднее возникла версия еще об одном божестве — Молохе. О нем говорится в Библии, причем Молох назван здесь «мерзостью Аммонитской», ему строятся капища и приносятся жертвы. Однако реальных следов кровожадного Молоха ученые не нашли; есть основания думать, что он появился на свет в результате ошибки переводчиков. Отечественный историк, профессор Новгородского университета Ю. Циркин, в своей книге «Карфаген и его культура» пишет: «…жертвоприношение, как полагают многие современные исследователи, называлось «молк» (или «молек»). Это слово встречается в Библии. Неправильно понятое, оно послужило поводом для сконструирования несуществовавшего у финикийцев бога Молоха, пожирающего человеческие жизни». Версия эта, впервые выдвинутая немецким семитологом О.Эйсфельдтом, давно признана ученым миром, о ней говорится, в частности, и в солиднейшей энциклопедии «Мифы народов мира», написанной ведущими российскими учеными. Но это не мешает Молоху совершать победное шествие по множеству не только художественных, но и научно-популярных книг и словарей и даже иметь свои традиционные изображения.

Впрочем, как бы ни звали кровожадных ханаанских богов, требующих от своих последователей человеческих жертв, жертвы эти приносились. Детей сжигали в так называемых «тофетах» — небольших святилищах, вокруг которых простирались своего рода кладбища, здесь останки детей, помещенные в глиняные сосуды, зарывали в землю и над каждым ставили посвятительный камень с обращением к божеству, которому была принесена жертва. Но были и жертвоприношения другого рода. Сохранились египетские барельефы, на которых изображены сцены осады сиро-ханаанских городов. Их жители, совершая какой-то религиозный обряд, стоят над стеной и держат детей с вероятным намерением бросить их вниз. Это можно видеть, например, в храме Амона в Карнаке, где показано взятие южноханаа-нейского города Ашкелона в тринадцатом веке до н. э. Впрочем, поскольку это подозреваемое намерение на большинстве рельефов так и осталось неосуществленным (кроме, возможно, рельефа храма Бейт эль-Вали), исследователи не пришли к окончательному выводу о том, какой же обряд в действительности происходил на городских стенах.

Известны законы, за нарушение которых виновник должен был принести своих детей в жертву богам. Например, арамейский документ из Верхней Месопотамии (составленный на аккадском языке) гласит, что за осквернение царского имени преступнику положена следующая кара: «Пусть семеро его сыновей будут сожжены для Хаддада (одно из имен Баала.), а семь его дочерей отданы Иштар в качестве жриц».

Сохранились документы, в которых жители Сирии обещают, в случае нарушения делового контракта, принести своих детей в жертву божеству. Так, заключенный в 783 году до н. э. договор о покупке пахотной земли гласил, что в качестве неустойки возможный нарушитель «должен будет сжечь своего старшего сына для (бога) Сина, а свою старшую дочь — для Белет-цери (богиня степи. — О. И.)». В контракте, заключенном ста годами позже, говорится, что нарушитель «должен будет сжечь своего старшего наследника или свою старшую дочь для Белет-цери, а также два хомера (по разным версиям от 440 до 750 литров. — О. И.) хороших пряностей». Впрочем, здесь уже происходит смешение традиций, потому что и Син, и Белет-цери были аккадскими божествами, которые ни человеческих жертв, ни тем более сожжения детей традиционно не требовали.

С возникновением и развитием иудаизма, который категорически запретил любые человеческие жертвоприношения, значительная часть Ханаана избавилась от страшного обычая (об этом мы подробнее поговорим в главе «Жертвоприношение Авраама»). Но в приморских городах-государствах, смешанное население которых греки называли финикийцами (Тире, Сидоне, Библе и других), его продолжали практиковать. Примерно с шестнадцатого века до н. э. финикийцы начинают осваивать берега всего Средиземного моря, выводя колонии и насаждая страшный культ Баала-Хаммона во множестве новых городов и поселений.

Финикийцы издревле считались лучшими кораблестроителями и мореходами Ойкумены. Даже само слово «финикийцы», возможно, произошло от египетского слова «кораблестроитель» — «фенеху». Уже в четвертом тысячелетии до н. э. финикийцы начали заниматься морской торговлей. На рубеже второго и первого тысячелетий знаменитые финикийские пираты наводили ужас на все Средиземноморье. Финикийцы были первыми, кто совершил путешествие вокруг Африки, — когда на рубеже VII–VI веков до н. э. египетский фараон Нехо II организовал такую экспедицию, он пригласил в нее финикийских мореходов, и они выполнили заказ фараона за три года.

Естественно, что именно финикийцы были главной движущей силой колонизации Средиземноморья. И сегодня археологи находят традиционные следы финикийского культа — глиняные сосуды с обгоревшими детскими костями — о множестве древних береговых поселений. Около тысячи трехсот таких сосудов были найдены в одной из финикийских колоний, основанных на рубеже второго и первого тысячелетий до н. э., — в городе Моция на небольшом одноименном острове возле Сицилии. Над многими из них сохранились стелы с изображениями богов или посвятительными надписями. Подобные кладбища найдены в Хадрумете (в нынешнем Тунисе), в финикийских городах Сардинии и, конечно же, в Карфагене — крупнейшей колонии финикийцев.