Месяц знойных ласк - Фиона Бранд

– Тебе нужен тот, кто не подчиняется твоим приказам.

– Насколько я знаю, ты специалист по любовным отношениям. – Она вдохнула и подняла голову, что было ошибкой. Их губы почти соприкасались. – Может, посоветуешь мне кого‑нибудь?

Его глаза страстно сверкнули, и он категорично ответил:

– Раз ты заговорила об этом, то я посоветую себя.

Глава 9

Желание почти пригвоздило Аллегру к месту. Она уставилась на Тобиаса в упор:

– Я думала, ты не хочешь отношений.

– Я просто не могу себя сдерживать, – сказал он.

– Тем хуже для тебя!

Он наклонил голову и прикусил мочку ее уха. Уступив чувствам, она вспомнила страстные моменты на балконе ее спальни. Она также вспомнила о ночи, которую они провели вместе, и о том, как ей было плохо после.

Она отстранилась от Тобиаса.

– Почему ты думаешь, что я все еще хочу тебя?

– Вот почему. – Он провел губами по ее рту.

Аллегра затаила дыхание:

– Это нечестно.

Тобиас намотал прядь ее волос себе на палец и слегка потянул к себе.

– Поверь, если бы я мог контролировать все, что происходит со мной, когда ты рядом, я бы это сделал.

– Значит, ты действительно хочешь меня.

С тех пор как они впервые стали близки, он не переставал хотеть ее.

– Шесть лет, и это не предел, – ответил он.

У Аллегры перехватило дыхание. Она ожидала, что он упомянет два года, а не шесть лет. Шесть лет назад она впервые проводила отпуск в Майами. Это был подарок от Эсме по случаю успешного завершения первого курса в Стэнфорде. В тот год Аллегра увлеклась Тобиасом, яхта которого стояла на якоре в конце пирса Эсме. Аллегра сидела на пляже в солнцезащитных очках, с журналом и старалась притвориться, что ей наплевать на Тобиаса, который повсюду появлялся со своей красивой подругой‑блондинкой.

Двоюродная бабушка пригласила Аллегру на каникулы в следующем году. Все это время Тобиас, холодный и отстраненный, почти не замечал ее. Но потом они уселись рядом на пляжной вечеринке по случаю дня рождения Эсме…

Аллегра положила ладони на теплые и твердые мышцы его груди:

– Почему же ты ушел после нашей ночи вместе? Не говори мне, что это из‑за истории с Джебедайей и Александрой.

– Честно говоря, я никогда об этом не думал…

– Потому что та история не связана с нами, – пылко ответила Аллегра.

Он притянул ее к себе:

– За пару недель до той ночи я расстался с Линдси.

– Высокая блондинка, с которой ты был помолвлен?

И вдруг до нее дошло. Он сказал про шесть лет, а это означает, что он хотел ее, пока был с Линдси.

– И ты чувствовал себя виноватым, потому что хотел меня.

– Что‑то вроде того.

Поднявшись на цыпочки, она наклонила голову, обвила руками его шею и крепче прижалась к нему. Положив руки ей на талию, он вышел вместе с Аллегрой за дверь. Несмотря на тусклое освещение, она догадалась, что они идут в спальню, где занимались любовью в прошлый раз. Еще два шага, и она почувствовала ногами мягкую, но прочную кровать.

Тобиас поднял голову, но Аллегра снова притянула его к себе и целовала до тех пор, пока не утонула в ощущениях. Тобиас расстегнул молнию на ее платье, и оно соскользнуло вниз. Потом он снял с нее бюстгальтер.

Она быстро расстегнула пуговицы его рубашки и почувствовала под пальцами его обнаженную кожу и шероховатые волоски. Нетерпеливо избавившись от рубашки, он коснулся руками ее груди. Потом опустил голову и втянул один сосок в рот. Аллегре показалось, что время остановилось.

Она вздрогнула, когда ее спина коснулась прохладной льняной простыни. На улице поднялся ветер и начался дождь. Но в темной комнате, освещенной только фонариками от телефонов, было по‑прежнему душно и жарко.

Чувствуя себя внезапно уязвимой и незащищенной, Аллегра наблюдала, как Тобиас снимает брюки. Свет и тени касались его широких плеч, мускулистого торса и узких бедер. Она едва заметила, как Тобиас надевает презерватив.

Шесть лет назад Аллегра впервые взглянула на Тобиаса, и из ее головы вылетели все мысли. Она испытала к нему сильное влечение, которое преследовало ее до сих пор.

Кровать просела, когда Тобиас опустился рядом с Аллегрой. Она обвила руками его шею и прижалась к нему, ее дыхание ласкало его кожу. Потом он долго и мучительно неторопливо целовал ее, стягивая с нее трусики. Аллегра схватила его пальцами за плечи, и он медленно вошел в нее. Прошло два года с тех пор, как она занималась любовью с мужчиной. Тобиас был ее первым и единственным любовником.

Он уставился на Аллегру, полностью погрузившись в нее:

– С тобой все в порядке?

Она напряглась, когда он начал двигаться.

– Я в порядке. – Она затаила дыхание. – Хорошо, что мы предохраняемся, потому что я не хочу быть матерью‑одиночкой. Не останавливайся.

Тобиас замер и усмехнулся:

– Ты любишь командовать, да?

– Конечно, я люблю, – пробормотала Аллегра.

– Но я упрямее тебя. – Он то ли простонал, то ли хихикнул и опять задвигался.

Она цеплялась за его плечи, чтобы хоть немного сдержать сильные волны ощущений и эмоций, окутавших ее. Прошло так много времени с тех пор, как они занимались любовью. С тех пор она впервые чувствовала себя по‑настоящему желанной. Аллегра никогда не считала себя особенно чувственной женщиной, но рядом с Тобиасом она становилась необузданной и живой. Удовольствие захватило ее, она довольно замурлыкала. До сегодняшнего дня она не до конца понимала, как сильно соскучилась по Тобиасу, несмотря на обиду и все попытки удалить его из своей жизни.

Аллегра не знала, сколько прошло времени, прежде чем она открыла глаза. Ей показалось, что она опустила веки всего на несколько минут, но за это время погас свет на ее телефоне. Наверняка прошел час или больше.

Снаружи дул порывистый ветер, а в окна стучал дождик. В комнате стало прохладнее. Тобиас обнимал ее рукой за талию, словно не желал расставаться с ней даже во сне.

Повернув голову на подушке, Аллегра старалась разглядеть его лицо, но было слишком темно. Не чувствуя усталости, она снова хотела заниматься с ним любовью.

Дождь прекратился, облака расступились, и в комнате стало светлее. Опершись на локоть, Аллегра уставилась на Тобиаса. Лунный свет проникал через балконные двери, освещая его четкий профиль, волевой подбородок и иссиня‑черный серп его ресниц.

У нее возникло почти непреодолимое желание протянуть руку и погладить его подбородок, разбудить Тобиаса и поцеловать. Но потом она призадумалась. Головокружительное счастье, желание забыть об осторожности и