Нейронная одержимость - Александр Стаматин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Баяли, что впервые за долгое время одному из этих пауков придётся с лобного места уйти без головы. А я, дурак, и поверил.
— М-даааа, не завидую я палачу — честно отработать всю смену, чтоб последнего клиента отпустить! — качает головой более расслабленный законник, проверяя мои записи по базе данных. — Счастливого пути, куда бы не шёл… шли, милсдарь!
Я улыбаюсь и киваю. Что-то меня беспокоит, но чёртово облегчения тела сбивает размышления. А, чёрт с ним. Если кивок это был грубым нарушением местного этикета, то с кулаками на меня не набросились. А значит — плевать. Запасы везения дно пока не показывают. Главное, чтоб и с путешествием на левый берег повезло.
Впрочем, уже через десять минут жизнь меня жестоко обламывает.
— Проблемы, милый?.. — воркует Ада, пока я осматриваю место, где надеялся увидеть набережную.
Пакгаузы, склады, какие-то кучи хлама размером с небольшой домик. Мрачные биомехи постоянно что-то тащат, катят, грузят — в корабли, в чадящие ржавые автомобили и даже на какой-то узкоколейный состав. Так вот где все люди. Работают на пристанях. Интересно, у них тут и хлебные ссыпки с шерстомойками в наличии? Тогда, пожалуй, идею переплыть Дон вплавь пока оставим. Рискованно-с. После вымывания свалявшейся шерсти от паразитов и грязи, после зерновой пыли и пролившихся химикатов хорошо, если тентакль вырастет не сразу после купания.
Но куда больше меня расстраивает вид справа. Я вижу мост, и не один, но — увы. Никакой красоты и изящества, которые могли бы стать «лицом» города. Скорее — набор приземистых уродцев. Их функция — перевозить людей и подчёркивать мощь Шпилей, перед размерами которых Дон-батюшка кажется ручьём похуже и поуже того, что течёт по дну балки Рябинина. Ближайший ко мне мост возвышается над Доном уродливой сороконожкой.
Если я правильно считал местность, то вообще на его месте должен быть великолепный «Американец» — разводной мост с двумя арками и шахтами подъёмной секции. На этом арка была одна. И у ближайшего ко мне наката стоит заметная пробка. Я настраиваю оптический имплант и вижу — подъём наглухо перекрыт церковниками. Хотя у меня глаз — не бинокль, но даже со своей точки я вижу крупных собак и «певцов» с коробами шарманок, так здорово срезавших мне красивый уход через рынок.
— Нам не пройти, — признаю я через пару минут разглядывания оцепления.
— А я говорила, — смеётся Ада.
— Ты вообще много говоришь.
— Посчитаю это комплиментом, дорогой.
Я пропускаю её лесть мимо ушей и оглядываю местность. Поезд, медленно плывущие баржи. Пара грузовых и легковых «летунов», то проносящихся на бреющем полёте, то садящихся, то увозящих во чреве какие-то грузы. А могли бы увезти… стоп. А что мешает мне взять под контроль что-то из двигающегося? Законы — это прекрасно, но я и так иду под костёр. Более ярким от одного угона он не станет.
— Слушай. А твоя власть над машинами, она распространяется только на роботов и биомехов?
— Хм… теоретически я могу повелевать любой машиной, в которой заточены мои младшие и сломленные сородичи. Но я не смогу сама выбрать цель и угнать машину.
Азарт бьёт в голову и стимулирует выброс адреналина. Демоница не может? Археолог поможет. Можно было бы просто купить одну из лодок, которые снуют по зеленоватой воде — но рисковать не хочется. Едва покажу кошель — и ненадёжный лодочник станет моим личным Хароном, сдав дружкам на Левом берегу. А то и просто приложит сразу багром. Конечно, Адриан бы скорее снял комнату в доходном доме, да отсиделся бы — но мне не хочется идти на поводу у осколков памяти, и памяти весьма трусоватой.
Впрочем, брать на абордаж баржу — не менее глупо. Куда лучше угнать один из тех воздушных катеров, которые так пригляделись ещё при первых мгновениях осознания себя. Ухожу в кусты, притворяясь, что приспичило сходить «до ветру». Осторожно, стараясь двигаться плавно и не хрустеть ветками, пробираюсь по задним дворам местных малоэтажных бараков. Пару раз на меня заглядываются оставленные с кормилицами дети. Но я успеваю проскользнуть прежде, чем привлечь чьё-то внимание.
Вот она, моя прелесть. Машина, на которой смогу перелететь реку. Не спорткар — скорее рабочая лошадка кого-то из «синих воротничков», которым нужно регулярно спускаться из середины шпилей в подулье. Искренне надеюсь, что у неё нет какого-нибудь якоря на чугунной цепи. С местных станется и такое придумать. Быстро, не спеша, но и не таясь, подхожу ближе. Ни одной замочной скважины. Лёгкий тычок левой, усиленной рукой — но пластик лишь гулко отдаётся. К моему удивлению, сигнализация не орёт.
— Я её заблокировала. Положи руку на замок, буквицы кода синхронизируют изображение.
Накладываю руку на замок, краем глаза замечая какое-то движение справа. Патруль? Прохожие? Неважно. Перед глазами всходит хитросплетение каких-то силовых линий, в которых разбираться сейчас мне недосуг. Патруль вот-вот заметит подозрительного гражданина — а там уже и милый пёсик окажется на груди. Может, попробуем невму?
Лезу в уже знакомый раздел с ключом. И в очередной раз убеждаюсь, что Адриан загрузил в себя полный хлам. Сложные письмена для заметания нюха орденских гончьих и следов входа в Пургаторий — но ни одной электронной отмычки. Ну и чёрт с ним! Какой там гальдрастав — для открытия двери? Черчу неровные линии, искренне надеясь, что нарушенная геометрия не развалит машину. Негромкий низкий звук, волнами раскатывающийся от машины, возвещает — шалость удалась. Правда, заодно — и привлекает внимание церковников, а именно они внимательно наблюдали за моей работой.
— Какой умница, а не мужчина…
Я не отвечаю. Извини, дорогая, но — не до того.
Опускаюсь на грубоватый диванчик, заменявший кресла. Опускаю явный ручник, ломом торчащий между водительским и пассажирским местом. Кнопка — пуск? «Старт/стоп», чтоб её? Жму. Так, мотор отвечает рыком и воем, словно под капотом — нечто вращающееся, вроде ротора. Прекрасно. Экскурс в местную механику сделаем потом. Патруль уже бежит, и думать надо быстрее, как взлетать. Адриан, скотина такая, тебя истории учили — а водить местные спиннеры нет? Или ты только спортивные любил? Выжимаю педаль газа до упора и дёргаю баранку-штурвал. К моему удивлению, она легко тянется мне
