Ни страха, ни надежды. Хроника Второй мировой войны глазами немецкого генерала. 1940-1945 - Фридо фон Зенгер

Внезапный ввод в бой моторизованной группы без танков имел следующие результаты:

1. Подтвердилось, что район к западу от боевой группы до участка Аксай-Есауловский свободен от противника.

2. Все коммуникации между частями 65-й танковой бригады, 81-й кавалерийской дивизией (оставшейся на Дону) и переместившимися на северо-восток основными силами, которые противник еще мог задействовать, отрезаны.

3. Создан трамплин для завтрашнего броска с целью атаковать русских с правого фланга севернее Аксая-Есауловского, где немецкая 4-я танковая армия не могла продвинуться ни на шаг. Там потерпели неудачу наши атаки против организованной противником линии танковой обороны, имелись значительные потери.

4. Предупреждена аналогичная операция со стороны противника, который, как нам стало известно из радиоперехвата, намеревался силами только моторизованных частей перекрыть вдоль берега пути снабжения нашей 6-й танковой дивизии.

18 декабря 1942 г. (карта 2). В ночь на 17-е я постарался направить как можно больше подкрепления на новый плацдарм, который мы удерживали малыми силами полковой группы. Но оно не успевало прийти вовремя, чтобы его можно было задействовать для танковой поддержки дальнейшего наступления 18-го числа. Тем не менее, я решил атаковать имеющимися силами, поскольку это создавало эффект внезапности. Для этого наступления 63-му гренадерскому полку были приданы две артиллерийские батареи. Танковый полк перебрасывался на плацдарм постепенно по одному взводу. Мороз дал возможность заправить танки горючим. Замысел состоял в том, чтобы удерживать этот плацдарм, пока не подойдут остальные подразделения полка, после чего возобновить атаку.

Первой целью был колхоз «8 Марта», один из ключевых пунктов всей русской оборонительной системы. Затем планировалось прорвать фронт русских атакой на Верхнекумский и обеспечить таким образом наступление 6-й танковой дивизии по всему фронту, которое в данный момент остановилось на левом фланге 4-й танковой армии.

Выдвижение первого танкового взвода задержалось, потому что его командир выбрал неверный маршрут: они вышли на склон, по которому танки, особенно «Т-4», рисковали скатиться по ледяной корке вниз. До тех пор, пока я не добрался до них и не перенаправил взвод по дороге, идущей севернее, невозможно было начать согласованную атаку трех основных подразделений. Целый час продолжался вокруг этого колхоза ожесточенный танковый бой, пока противник наконец не отступил. Это произошло около 11.00, было уничтожено 15 вражеских танков, большая часть которых оказалась обездвижена, и их использовали в качестве неподвижных огневых точек. Непонятно, то ли подобная тактика была вызвана нехваткой горючего, то ли решением стоять насмерть. Маневренный танковый бой шел против танков противника, пришедших с севера. Наши танки отошли на запад, а затем атаковали в северо-восточном направлении, вынудив противника отступить. К счастью, русские не избрали более эффективную тактику атаковать танками с северо-запада, что вызвало бы замешательство в моей дивизии. В ходе этого боя усиленная группа 40-го гренадерского полка, развивая успех танковой группы, взяла под свою защиту открытый левый фланг.

Из штаба корпуса сообщили, что противник, уверенный в том, что атака развивается в сторону его правого фланга, занимает новую линию обороны вдоль высот севернее Верхнекумского. Поэтому мы отказались от первоначального плана, предусматривавшего такой поворот событий и фронтальную атаку в этом случае силами 6-й танковой дивизии. Вместо этого мы возобновили атаку на высоты, расположенные северо-восточнее. Но уже в 15.00 стемнело, и завершить атаку мы не смогли. Дальнейшие попытки противника атаковать танками с севера отражались в этот день без особого труда.

6-я танковая дивизия тоже не смогла в этот день значительно продвинуться к северу и захватить Верхнекумский, так как сопротивление все еще было сильным. Еще одной причиной этому могло послужить то, что танки русской 85-й танковой бригады, которая, по имевшимся сведениям, выдвинулась в направлении пункта Дорофеев, под натиском немецкой дивизии оставили южный берег реки. Во время атаки немецких частей на колхоз «8 Марта» русские танки были замечены южнее этого пункта, они отходили в сторону Верхнекумского. Таким образом, 6-й танковой дивизии снова удалось занять Дорофеев.

В этот день оказалось возможным не только отразить на плацдарме угрозу для 6-й танковой дивизии, но и самим создать угрозу в глубь правого фланга противника. Все поменялось местами. Моя дивизия не просто хорошо сражалась, но в ходе этого гибко проведенного наступления – впервые за длительный период времени – быстро приспособилась к моим методам. Поэтому, направив передовую боевую группу в бой, я смог добиться эффективной поддержки всех трех боевых групп дивизии – результат удовлетворительный.

Дивизия моя потеряла 50 человек убитыми, тогда как противник потерял один танк и 150 человек пленными. Его потери убитыми не были установлены.

19 декабря 1942 г. (карта 3). В этот день и в последующую ночь бои не прерывались. Это был кульминационный момент всей операции, поскольку в попытке спасти 6-ю армию удалось достичь самой северной точки, после чего началось отступление. Сражение происходило в несколько этапов. В 5 утра штурмовые подразделения возобновили атаку с целью захватить опорный пункт в Верхнекумском, который все еще упорно оборонялся. Приказ по корпусу предписывал 17-й танковой дивизии наступать в восточном направлении, северо-восточнее этого населенного пункта, и занять высоты, расположенные севернее него. Нельзя было позволить противнику, вынужденному оставить Верхнекумский, закрепиться на этих высотах. Одновременно в ходе этой атаки 6-я танковая дивизия должна была соединиться с моей и завершить таким образом окружение Верхнекумского.

К 6.20 утра 63-я штурмовая группа достигла этих высот с юга, а с севера – танковая группа. Но прежде чем 6-й танковой дивизии удалось замкнуть кольцо, с нашей передовой доложили о стремительных перемещениях противника по сохранившейся дороге между Верхне– и Нижнекумским. Огонь был открыт с нескольких сотен метров, и одновременно наши передовые порядки подверглись бомбовому удару с нашего же самолета, пилоты которого оставались к тому времени в неведении относительно расположения передового отряда дивизии. Южнее перед 63-й штурмовой группой стояла задача отразить вылазку танков из Верхнекумского. К 9.00 6-я танковая дивизия прорвалась в него с юга.

У меня создалось впечатление, что кольцо вокруг Верхнекумского должно очень скоро замкнуться. Незначительным группам противника удалось вырваться из этого населенного пункта с другой стороны. Поскольку обстановка стремительно менялась, я решил, не дожидаясь приказов сверху, прекратить боевые действия своей танковой группы здесь и отправить ее преследовать противника, отступающего от Верхнекумского к Нижнекумскому, с целью достичь участка реки Мышкова прежде, чем противник сможет там закрепиться и получит подкрепление с севера. 63-я группа получила приказ установить контакт с 6-й танковой дивизией и блокировать последний северный выход из Верхнекумского.

Так как танки противника нацелились на северо-восток, я развернул танки «Т-4» левее для защиты наступления с фланга. Они вступили в бой, вынудив танки противника отступить и подбив несколько из них. Несколько раз передовая группа танков была атакована нашими собственными пикирующими бомбардировщиками.

Примерно к 11 утра кольцо вокруг Верхнекумского сомкнулось, этот населенный пункт был занят и зачищен. Оставшиеся русские части использовали многочисленные складки рельефа для отхода в юго-западном направлении.

Тем временем наша танковая группа под моим непосредственным командованием смело наступала в направлении Нижнекумского. Я считал важным захват этого населенного пункта, поскольку это обеспечило бы защиту фланга 4-й армии. И еще я надеялся создать плацдарм за участком реки Мышкова, чтобы повернуть оттуда на восток и возобновить атаку вместе с соседней 6-й танковой дивизией. В 12.45 мы достигли Нижнекумского, часть которого заняли, сломив сопротивление противника, пока наши танки окружали этот населенный пункт. Северный берег реки был занят свежими силами противника, подошедшими с севера, и у них была возможность соединиться с частями, отступающими из Верхнекумского.

Батальон 40-й группы, направленный вслед за танковым взводом для обеспечения пехотной поддержки, не сумел дойти до места засветло. Его продвижение осложнили наступившая темнота и поиски дороги, поэтому он не прибыл туда до 17.30.

Предыдущая разведка на левом фланге дивизии установила, что крупные силы противника наступают в южном направлении. Частично их продвижение было приостановлено батальоном 40-й группы, действующим западнее колхоза «8 Марта», частично – артиллерией, действовавшей на этом участке фронта. Очевидно, эти силы русских были стянуты с Дона, до того они занимали позиции на этой реке, образуя фронт, обращенный к западу. В некоторых населенных пунктах на Дону, например в Чаусовском, разведка обнаружила подразделения противника силой до батальона. Плацдарм в Генераловском, с которого вышла моя дивизия, нельзя было оставлять, чтобы не допустить нарушения ее тыловых коммуникаций. Важно также было держать не менее батальона западнее колхоза «8 Марта» для обеспечения защиты с фланга.