Друг моего жениха, или Французский поцелуй (СИ) - Волкова Ольга

Я тут же подняла голову и уставилась на него. Глаза в глаза, и то, что было несколько минут назад в спальне, воспоминаниями заполонили мой взор. Эротические и самый интимные картинки сменялись кадрами перед глазами. Мне стало неловко, и я, не выдержав пристального внимания Влада, вновь принялась рассматривать клубы едва видимого дымка в своей кружке.

— Ты его любишь, Лиза? — привкус металла ощущался в его громоподобном тоне. Я продолжала отмалчиваться. Что я могла сказать мужчине, которого едва знала, но к которому испытывала такую гамму эмоций и чувств, которых никогда не знала за последние пару лет, живя бок о бок с мужчиной, которого вроде как любила… люблю.

— Я выхожу за него замуж, — пожала плечами, прошептав ответ. — Значит, люблю.

— Бред собачий, — вспыльчиво рявкнул Влад, затем отвернулся от меня. Он грузно оперся о края столешницы, и я побоялась, что он оставит на ней вмятины. Тело Влада напряглось, и теперь его струнные нити прорисовывались сквозь рубашку.

— Почему сразу бред, — возмутилась я, и села ровнее. Я не спускала с него глаз. — Мы вместе больше двух лет. Я знаю его. Он меня. Что в этом такого?

— В том, что двадцать минут назад ты стонала подо мной. И я уверен на все сто процентов: с тобой такое впервые. Под ним ты никогда не испытывала того, что было с нами, — Влад в буквальном смысле пробил во мне дыру. Зияющую, огромную и беспощадную к моим чувствам. Как удар пощечины за то, что я доверилась ему больше, чем самой себе. Влад снова повернулся ко мне лицом. Скулы на щеках ходили ходуном, но его взгляд чуть смягчился, чем прежде. — И я безумно рад, что эти мгновения были только моими, Лиза.

— Ты ненормальный, — я замотала головой. — Влад, то, что было между нами – останется только между нами. Моя минутная слабость обернулась огромной ошибкой…

— Ошибкой?! — удивленно воскликнул мужчина.

— Разве нет?

— Я думал, что ошибка – это выходить замуж за того, кто тебя не ценит.

— Это все не так, — запротестовала я.

— Где он? Лиза, ты знаешь, где твой жених? — с напором интересовался Влад, наталкивая меня на мысли будто бы он сам знал.

— С Лерой, возможно, — сухо ответила я. А сама ощутила в горле ком, который был острым по краям и теперь причинял боль моей гортани. Я не смогла посмотреть в глаза Владу только потому, что боялась увидеть в них подтверждение.

Несколько минут мы снова провели в абсолютной тишине, лишь разрываемой нашими движениями и дыханиями.

— После завтра у меня выставка в музее рядом с Лувром, — первым тишину прервал Влад, заговорил простым, будничным тоном. Словно ничего не было, и мы не говорили на самые колкие темы. Опасные темы, потому что я могла запросто сказать Владу правду и признаться в своих чувствах. Однако, мужчина не должен знать о них. Моя слабость будет в моих снах от ныне и навсегда.

— Прекрасно, — отметила я, мечтая добраться до следующей достопримечательности Парижа.

— Я приглашаю тебя в качестве своей почетной гостьи, — ухмылка коснулась его губ, вновь напоминая мне о наших крышесностных поцелуях.

— О… а в меня не вселится никакая нечисть? — шуткой отбилась я, вспомнимся очень давнишний фильм про мумию, душа которой вселилась в девушку. Влад рассмеялся в голос, и я следом за ним закатилась хохотом. (речь идет о фильме «Бельфегор – призрак Лувра. С участием Софи Марсо в роли девушки Лизы, в которую вселилась душа мумии).

— Ну ты – Лиза, а как правило на таких красоток некоторые мумии имеют свои виды. И к тому же, по сюжету помнится, Лиза была крайне страстной, — лукаво ухмыльнулся Влад, пряча за широкой ладонью насмешку.

— Тебе было недостаточно моей страсти в спальне? — ужаснувшись открытием, я задала ему вопрос, от чего Влад замотал головой. Мужчина приблизился ко мне и опустился передо мной на одно колено. Все происходило, как в замедленной съемке кино. Я затаила дыхание, потому что все казалось нереальным. Теплая ладонь Влада накрыла мое бедро, бесстыдно поднимаясь выше. Он следил за тем, как я реагировала на его ласки и заигрывания.

— Более чем, Лиза, — искушено произнес Влад, облизнув свою верхнюю губу. — Но я хотел бы большего, — шепотом закончил он.

Затем раздался стук дверей, и мы с Владом были возвращены в реальность. Он встал и отошел от меня на приличное расстояние, а я замешкалась, стараясь скрыть следы вновь вспыхнувшего возбуждения.

— Лиза? — раздался раздраженный голос Стаса, затем мой жених вошел в кухню. — Опаньки, — он удивленно уставился на Влада, а потом перевел свой подозрительный взгляд на меня. — И что тут происходит?

Глава 17.

Увидев разъяренного Стаса, мое сердце ухнуло вниз. Не знаю, почему так отреагировала, но больше всего мне не понравилось то самое красное пятнышко от помады на его воротнике, которое я заприметила. Нахмурившись, я ничего не ответила своему жениху, а вот Влад напротив, встретил своего друга крепким рукопожатием и широкой улыбкой во все тридцать два зуба. Разительная перемена обоих мужчин меня дезориентировала на пару минут. Когда я попыталась сбежать из кухни, Стас намеренно перекрыл вход, встав на пороге дверей.

— Я хочу кофе, — заявил он, вскинув свою идеальную угловатую бровь. Я же фыркнула и ткнула ему пальцем прямо в грудь. Мой жених напрягся.

— Вот пусть та, что оставила вот это, — я многозначительно одарила его взглядом и потянула край воротника, стараясь не касаться красного отпечатка помады, затем продолжила, пока Стас, обалдев, потерял дар речи: — и делает его тебе! Сволочь!

Оттолкнув его в сторону, я все-таки смогла покинуть опасную территорию.

— Лиза! — Влад окликнул меня, но был остановлен Стасом.

— Ты что тут забыл, а? — издалека послышался вопль моего жениха, который набросился на своего друга. Обрывки фраз долетали до меня, но я их игнорировала. Быстро схватив свой плащ, я натянула на себя берет, укуталась в теплый шарф, напялила ботфорты и выбежала из квартиры на улицу. Прохладный, знойный ветерок ударил по моим щекам, слегка взбадривая. Мурашки промчались табуном по всему телу, и я машинально обняла саму себя. На улице вовсю кипела жизнь, а из-за угла ветерком навеяло аромат свежей выпечки. Я знала, что неподалеку от нашего дома располагалась пекарня местного жителя. Это стало довольно-таки большой редкостью, когда можно было встретить настоящую мастерскую по изготовлению различной выпечки. Недолго думая, я решила прогуляться до нее, и заставить себя не думать о мужчинах, которых я оставила в квартире.

Несколько молодых влюбленных парочек шли передо мной и щебетали, словно райские птички. Мелодичные слова лились из их уст, но не понимая, о чем они говорили, я все равно прислушивалась к звучанию языка любви. Мне тоже хотелось почувствовать ту самую атмосферу, которой накрыло парочку с головой в омут прекрасного. Перейдя улицу, выложенную из камня, я обратила внимание на одинокого мима, исполняющего забавную пантомиму. Остановившись близи него, стала рассматривать его трагичную комедию. Он исполнял роль отчаявшегося мужчины, даря розу каждой мимо проходящей и загруженной своими мыслями девушке, но он не замечал меня. Или видел, как я наблюдала за его исполнением. Никто из девушек не откликнулись на его подарок, и тут с его правого глаза скатилась черная слезинка; мим погрустнел. Опустил голову вниз и прижал к груди свою единственную розу, листочки которой на холоде чуть завяли. Мим стер предательскую слабость неразделенного счастья, затем опустился прямо на землю и сел, отложив в сторону цветок. Мне самой стало грустно. Закутавшись посильнее в свой плащ, я натянула до самого носа шарф, словно тоже пряталась от любопытных глаз, которые в упор не видели прекрасного вокруг себя.

Мим сидел неподвижно, затем вскочил на ноги и вновь заторопился дарить единственный подарок незнакомкам. Это действо продолжалось несколько раз, и я осознала, в какой же мы скорлупе порой сидим, что отгораживаемся ото всего. Все-таки я сама подошла к миму и протянула руку, желая получить его розочку.