Твоя на три года - Валентина Игоревна Колесникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но все же поведение Марии казалось мне странным. Что бы это могло значить? Может, я ошибаюсь? Если их фирмы враждуют, то зачем она ко мне подошла? Может что-то оценивала? Ладно, мне нужно расслабиться и постараться выжить среди всех этих разговоров, взглядов и прочих неприятностей.
Кстати, Дмитрия, стоявшего неподалеку от выхода из зала, обступили юные (и не очень) дамы, явно требуя что-то им объяснить. Судя по тому, как они реагировали, Берг младший тихонько объявил им о моем статусе. Это значит, что я прошла? Я подхожу? Неужели, честно признать, я искренне верила в то, что меня попросят уйти со своей первой актерской должности.
Рядом с фуршетным столом, где я осторожно взяла бокал с водой, образовалась группка из троих людей. Этого мужчину я помнила, слегка полноват, чуть лысоват, небольшого роста — он тоже имел строительный бизнес, но конкурентом сильным не был, хоть и очень жаждал им стать. Кстати, свою дочь он пробовал свести с Лиамом — не вышло. Потом хотел с Дмитрием, но и там тоже не получилось.
Он что-то обсуждал, но я его почти не слышала, могла смотреть лишь на то, как Лиам что-то старательно объясняет своему собеседнику, продолжая изредка смотреть в мою сторону. Он бросал довольно холодный взгляд, и часто мне казалось, что в нем просматривается недоумение.
— … Нам всем дико интересно…
— … Что же вы…
Мне оставалось лишь отвечать на вопросы о нашей с Лиамом связи, не вдаваясь в подробности и игнорируя провокационные предположения, но лишь демонстрация кольца дала понять, что я не шучу и что возможно совсем скоро я стану носить фамилию “Берг”.
— Невозможно, — удивленно прощебетала шестнадцатилетняя Алекс. Свое полное имя она не любила, об этом тоже говорилось в досье. Девочка простая до одури, с огромными глазами как у оленя, в которых было не шибко много интеллекта. Она смотрела на меня с непониманием и недоверием, — он же неприступен, он же как мраморная статуя — им только любоваться. Кто и способен на чувства, так это его брат.
— А я с удовольствием им любуюсь, — не спорила я, подтверждая часть высказываний, — людям свойственно испытывать чувства, даже таким непростым, как Лиам. Просто каждый из нас проявляет их по-разному.
Меня забросали вопросами, но я все время отшучивалась, так вошла во вкус, что еле сдерживала себя от дерзости и язвительности. Говорили и о младшем Берге, но я все равно уходила от прямых ответов, чем сильно раздражала всех, кто подслушивал нашу беседу. В конечном итоге, в процессе разговора с Алекс, я прослушала часть фразы, сказанной ее отцом:
— …Так все же Берг туда едет?
— Простите, что? Вы про острова? — я подумала, что говорили о Берге младшем.
— Да-да, про острова… так вы знаете… — лицо мужчины изменилось, я же поняла, что кажется повлияла на какое-то его решение, — значит он решил меня опередить… Ну уж нет… Нет…
И, разговаривая с самим собой, он просто развернулся и ушел в толпу.
Как же мне хотелось уйти с этого аукциона…
Словно поймав мою мысль, Лиам осторожно взял меня под руку, тихонько подойдя сзади, и молча повел к выходу сразу после семьи Волковых. Так они тоже покидают это место.
— Поздравляю, — Виктор остановил нас уже у самого выхода из здания, протянул свою ладонь для рукопожатия, — я рад, что вы теперь не одиноки.
— Спасибо, — с сомнением ответил Лиам. Он все еще держал мою руку и видимо неосознанно ее сжал, невольно дав понять, что разговаривать с Виктором он не хотел.
— Этот тоже был ледышкой, — хмыкнула Мария, кивая в сторону мужа, — а теперь от люльки за уши не оттянуть. На самом деле я рада, что мы ушли, может вообще перестанем приходить, а?
— Я подумаю над этим, — совершенно серьезно ответил Виктор, чем явно удивил Лиама.
— Ты действительно готов выйти из игры? Серьезно?
— Серьезно, — я не чувствовала в словах мужчины фальши. Он был совершенно серьезен, — наша семья смогла многого достичь, мы всегда рвались в высшую лигу, но теперь… Знаешь, мне раньше было намного спокойней. Да и люди другие окружали, более простые и искренние. И самое главное, я устал тратить свое время… Мне кажется, твоя невеста понимает, о чем я.
— Понимаю. Семья важнее.
Мне ли не понимать этого… На этом наш странный разговор был окончен. Семья Волковых уехала с явным удовольствием и радостью от того, что покинула этот цирк, Лиам же был сильно раздражен, хоть и старался не показывать этого.
Стоило нам сесть в машину, как атмосфера в салоне мгновенно изменилась. Молниеносно, ежесекундно! Ни намека на нежность или интерес, полное игнорирование моего присутствия до такой степени, что даже простые вопросы не вызывали в мужчине совершенно никакой реакции.
Мне стало не по себе, все тело словно сковало льдом, я замерла в салоне, тихонько уставилась в окно и больше не рисковала завести с этим человеком беседу.
Да ему самому можно на сцене выступать, с таким-то талантом! Хотелось что-то сжать в ладонях, может салфетку или лист бумаги — из-за стресса присутствовала потребность что-нибудь разорвать, причем делать это медленно и скрупулезно.
Мы ехали в полной тишине, даже музыка не играла, но меня это не особо сильно напрягло. Лиам о чем-то задумался, слегка сдвинул брови и внимательно следил за дорогой.
Я невольно сжалась в какой-то комок, состоящий из неуверенности и страха. Изредка бросала в его сторону заинтересованные взгляды, но он вообще не обращал на меня никакого внимания.
Кажется, этот рабочий опыт дастся мне с большим трудом.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Именно это и пугает больше всего, — ночные разговоры с Мариной меня немного успокаивали, но в тоже время слышать ее голос было чем-то сродни прикосновению к раскаленному металлу. Вновь и вновь в памяти возникали кадры той аварии, тот страх, леденящий душу, то чувство свободного полета, когда душа покидает тело, вытолкнутая отчаянием и ужасом, граничащим с безумием, а затем… Затем все как в тумане и ты уже не живешь — ты существуешь. Плывешь среди людей, соединяясь с тенью, и мечтаешь поменяться с братом местами, — пугает то, что все… нормально, понимаешь?
— Не совсем, — честно прошептала невестка. Ее доченька
