Избранные лучшие детективные истории - Наталья Борохова

— Зачем ему убирать «жену» за границей? — искренне удивился Костя.

Я кивнула.

— Хороший вопрос. Следствие будет проводить местная полиция, а она не очень напрягается, когда речь идет о туристке, да еще русской. Выпила и утонула. В Москве дело начнут тщательно изучать, завопят газеты, а в Испании шум не поднимется.

Когда у меня в голове сформировалась эта версия, я вспомнила, что продавщица Стелла была удивлена, как я попала в «хитрую» кабинку, предназначенную для своих.

Я помчалась в торговый центр и спросила у девушки:

— Не работала ли у вас симпатичная рыжая девушка, вероятно, она недавно уволилась?

— Да, — ответила Стелла, — это Нина Кондратьева, она вроде во вторник ушла, но сегодня утром я ее в форме видела, наверное, заставили две недели отрабатывать.

Я замолчала, потом тихо договорила:

— А уж когда я увидела в Домодедове ногу «Даны» в босоножке, ее кривые пальцы, головоломка сложилась. Нина хорошо загримировалась, сделала «химию», надела зеленые контактные линзы, нарисовала веснушки, и издали вполне могла сойти за Володину, но вот пальцы ног! О них ни она, ни Сергей не подумали. Теперь мы в курсе, как происходило дело. Сергей и настоящая Дана все рассказали.

Муж предложил Дане поехать за покупками, они припарковались у торгового центра, и тут у Сергея заболела голова, он демонстративно выпил таблетку и сказал:

— Иди пока без меня, минут через десять я присоединюсь к тебе.

Дана отправилась в магазин.

— Стой! — воскликнула Катя. — Ее не насторожило, что супруг захотел прошвырнуться по лавкам? Продавец в «Алонсо» говорил, что чета не очень-то общалась!

Я снисходительно улыбнулась:

— Сергей привел в бутик переодетую Нину, хотел проверить, не вызовет ли «жена» подозрений. Репетиция прошла успешно. Антон не заметил подмены.

— Говори дальше, — велел Костя.

— Больше практически нечего сказать, — развела я руками. — Дана вошла внутрь, к ней приблизилась продавщица, это была Нина, помогла отобрать вещи и отвела ее в кабинку для своих. Через минуту туда влез амбал, нанятый Сергеем, и увез Володину в укромное место.

— Муж решил не убивать Дану? — поразился Рябин.

— Ему было нужно, чтобы она подписала пакет финансовых документов, — пояснила я, — как только несчастная подмахнет бумаги, ее судьба будет решена. Но, к несчастью, в соседней кабинке стояла я. Хорошо, что я поняла: магазин для похищения выбран не случайно, в нем работает сообщник Сергея, скорей всего женщина, его любовница. Она знает и про кабинку и про выход во двор, расположенный в метре от того коридорчика. Вот почему Дана с амбалом сразу исчезли, они не шли через толпу, «шкаф» воспользовался дверью, о которой неизвестно покупателям.

— Ты спасла Володиной жизнь! — воскликнула Катя. — Бросилась на помощь абсолютно чужому человеку.

Я посмотрела на жену Костика и тихо сказала:

— По улицам ходит огромное количество наших друзей, просто мы с ними еще не познакомились.

Марина Крамер

Ангел

Буквально за три дня до Рождества неожиданно начался такой снегопад, что в белом убранстве оказался и весь пригородный коттеджный поселок, и лес, его окружающий. В сочетании с тихой, безветренной и не по-зимнему солнечной погодой это добавляло в предпраздничную атмосферу какой-то особой прелести и красоты.

Около двенадцати часов дня молодая длинноволосая брюнетка в белой норковой шубе стояла на крыльце коттеджа и с улыбкой наблюдала за тем, как ее охранники пытаются освободить от снежных заносов ворота гаража.

— Мальчики, а вам не приходило в голову, что все это нужно делать пораньше, с утра, например, а? — поинтересовалась она низким, чуть хрипловатым голосом.

От компании старательно работающих лопатами мужчин отделился огромный, бритый наголо бугай с тонкими усиками, подошел к крыльцу и, глядя снизу вверх на хозяйку, процедил:

— Да тут не с утра, тут хоть круглые сутки маши лопатой — толку не будет.

— Ты, Хохол, всегда оправдание найдешь, — фыркнула брюнетка, небрежно отбрасывая назад волосы с плеча. — Вам лишь бы не делать ничего!

— Так я и не дворником тут приставлен! — резонно возразил бугай, бывший личным телохранителем этой женщины, известной в городе и за его пределами как Наковальня — глава одной из крупных криминальных группировок, а по совместительству — владелица нескольких ресторанов и казино.

Отношения с Хохлом были более чем дружескими, и он, пожалуй, единственный мог позволить себе вольности в общении с хозяйкой. Вот и сейчас он прислонил деревянную лопату к крыльцу, вынул пачку сигарет, закурил и проговорил в пространство:

— В лагере случай был на лесосеке. Есть там такое понятие — топтальщик, он протаптывает дорогу к дереву, с которого потом рубщик сучья будет снимать. Так у нас один черт ухитрился. Говорит напарнику: мол, давай сегодня я рубить буду. А тот ни в какую — нет, говорит, рожей ты не вышел, иди топчи. А как, если снегу по пояс? Ну, пошел парень. А когда рубщик топор взял да следом двинул — дороги к дереву-то и нет, хотя вокруг ствола все, как положено, — обтоптано, примято. И так по всей деляне. Пойди предъяви топтальщику — снег-то утоптан, даром что к дереву не подберешься.

Наковальня рассмеялась, чуть откинув назад голову:

— Ну, здоров ты, Хохол, байки травить! А как он сам-то к дереву попал, если тропы не было?

— А на лопате подъехал, вот на такой, — и охранник продемонстрировал лопату для уборки снега.

Это развеселило хозяйку еще сильнее, она даже на перила облокотилась, корчась от смеха, а Хохол невозмутимо докурил, щелчком отправил окурок в урну и заорал, обращаясь к охране:

— Ну, вы там пристыли, что ли? Долго еще стоять будем? Марина Викторовна мерзнет!

Через десять минут черный «Хаммер» Наковальни несся по направлению к городу. Это была вынужденная поездка — Марина готовилась к банкету, который устраивала строительная корпорация ее мужа Егора Малышева. Сама Наковальня праздников не любила и старалась не отмечать вовсе, а уж если мужу хотелось, то делали они это исключительно вдвоем и дома. На этот счет у них была даже собственная традиция — японские блюда, зажженный камин, свечи и белая медвежья шкура, которая вполне заменяла посиделки за столом. Но в этом году Егор настоял на Маринином обязательном присутствии на официальном торжестве, и ей ничего не оставалось, как подчиниться. Муж был единственным человеком, слово которого что-то значило для непокорной и независимой Коваль.

Первым пунктом программы значился салон красоты, не отнимавший много времени, так как Марина была там не только постоянной клиенткой, но и хозяйкой, и уж что-что, а ее вкусы персонал знал назубок.

Охранники скучали в креслах, читая журналы, и время от времени подходили к двери, чтобы вежливо объяснить очередной клиентке, что салон закрыт на несколько часов. Вынужденная мера предосторожности, но образ жизни диктовал условия существования.

Все процедуры были закончены. Марина и сама вздохнула с облегчением, и Хохол перевел дух. Его с самого утра не покидало нехорошее предчувствие, однако нервировать хозяйку он не решался.

— Теперь куда? — поддерживая Марину под локоть, чтобы не поскользнулась на крыльце, спросил Хохол.

— В торговый центр.

Эта часть поездки была не только наиболее опасна — обещала и немалую трату сил и нервов. Марина терпеть не могла походы по магазинам: ее всегда раздражала бестолковость и навязчивость продавцов, обилие дешевого ширпотреба, выдаваемого за брендовые вещи. Но выхода не было — нужно вечернее платье.

Сегодня определенно был не ее день. Марина раздраженно оглядывала витрины бутиков и понимала, что вряд ли ей удастся найти то, что она хочет. Обилие турецкого люрекса и китайских блесток выводило ее из себя — ну как можно нацепить на себя это ? Да и взгляды снующих покупателей, охваченных предпраздничной суетой, тоже раздражали, хотя их любопытство было оправданно. Молодая женщина в дорогой шубе, окруженная четырьмя мордоворотами в строгих костюмах — не каждый день такое встретишь.

— Так, Сева, Гена и Данила, в машину! — распорядилась Марина, устав от пристального внимания посетителей торгового центра.

Рыжеволосый Сева попробовал возразить, но наткнулся на «фирменный» взгляд хозяйки и замолчал. Все трое послушно направились к выходу, а Марина в сопровождении Хохла направилась на второй этаж. Едва сойдя с эскалатора, она увидела платье, поразившее ее буквально с первого взгляда. Черный шелк обливал манекен, струился складками, глубокий вырез мог подчеркнуть все достоинства груди, а длина до колена — продемонстрировать красивые ноги.

— Женя, все! Вот оно… — выдохнула Марина с облегчением, направляясь ко входу в бутик.