Пропаданец - Евгений Шепельский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторая часть пытки, задуманной Грануаль – мертвецы жрут привязанного к мачте Олежку. Он и закуска, и основное блюдо. Гонг! Гром! Молния!
Я вернулся к сознанию рывком, вскочил, выдираясь из липких объятий зомби-матроса, и завопил что есть духу:
– Франног! На помощь!
Страх, который меня объял, сложно с чем-то сравнить. Я ненавижу магию, а живых мертвецов боюсь сильнее всего. Пусть они лучше сожрут Франнога, чем меня. А может, он сумеет с ними управиться – колдун, как-никак.
Зомби светились призрачным гнилостным светом, вроде как фосфором натерлись.
Впереди оказалась грот-мачта с гиком – такой поперечиной, к которой крепится парус… крепился, вернее – теперь от парусов только лохмы: Грануаль все предусмотрела. Я запрыгнул на планшир и ухватился за ванты, по ним перебрался на мачту и оседлал гик, подобрав ноги. Зомби бродили внизу – три тени, медленно наливавшиеся дурным зеленым сиянием и вонью: это внутренняя топка включилась, пережигая плоть зомби в энергию. Ай-ай-ай – теперь с каждой минутой зомби будут становиться сильнее и быстрее, внутренний котел они не контролируют. Он сжигает их плоть, одновременно наделяя невероятной физической мощью. Если я свалюсь и они меня сграбастают – мне хана.
– На помощь! Нэйту убивают!
И тишина. Слышно только одышливое сопение мертвецов.
– На помощь, старый хрен!
Зомби, пыхтя, медленно сползались к грот-мачте. Я с ужасом узрел евнуха Каруха – одутловатое лицо с тремя подбородками мертвенно сияло, как морда собаки Баскервилей. В груди евнуха красовалась порядочных размеров дыра, откуда доносилось самое громкое сопение. Он поднял голову и неестественно широко распялил рот – светящуюся бледно-зеленым дыру в ад. Но не завыл, просто защелкал зубами. Знакомый зомби-матрос присоединился к Каруху. Третьим оказался Энцо, сардоническая ухмылка так и застыла на его пустоглазом лице.
Аура смерти, которую толкали перед собой зомби, была просто физически ощутима и наполняла меня ужасом. Хотелось орать, дергаться, бегать кругами.
Я оглянулся в панике: сколько еще мертвецов закляла Грануаль? И счастливо вздохнул: больше ни одного.
Все нормально, пересижу, прикрыв глаза и прикусив губы, и потея за троих, пока зомби не сожрут сами себя. Или старика – он и так порядочно прожил.
Тем не менее, вновь призывать Франнога я не стал: вспомнил, что Грануаль, скорее всего, закляла зомби именно на меня, как гончих. Они не будут никого больше жрать, им важно расчленить именно мое ладное тело.
Конечно, хороший зомби – мертвый зомби. Я имею в виду – совсем мертвый зомби. Только у меня нет, чтобы их прикончить, никакого оружия. А убить их можно, размозжив голову (не свою, а зомби), тут я не открою вам Америки (Северной или Южной, по вашему выбору). Двигательные и все прочие центры – они в мозгу, хотя некоторыми живыми людьми управляет орган, известный как «шило в жопе».
Я закрыл глаза, слушая шарканье мертвецов, затем, не выдержав, посмотрел. Все трое толклись у грот-мачты, задрав дурные бошки; лица покрыты темными пятнами, стеклянные глаза отражают серп луны и, кажется, одного испуганного кретина, облапившего гик.
Внезапно сквозь трупную вонь я услышал запах жженой ткани. Покрутил головой, выглянул из-за мачты, опасно нагнувшись.
Вот что значит: не везет! Свечка из опрокинутого мною фонаря выкатилась на палубу и подожгла канат!
Еще пять-семь минут, и начнется такой пожар, какой я не смогу потушить.
Я пришел к убеждению, что сегодня мой самый неудачный день: мне нужно как можно быстрее уничтожить зомби, иначе «Выстрел» сгорит ярким пламенем, и я пойду на дно вместе с его обломками.
Оружие? Полцарства даже за самый дохлый меч! Я начал оглядываться, я снова перебрался на ванты, цепляясь за веревочные выбленки. Выбленки, несмотря на пугающее название, не имеют отношения к блевотине и падшим женщинам. Это просто поперечины на вантах, ну а ванты – это такие штуки, которые служат для удержания мачты.
Я не слишком зануден?
Небо меня услышало, но, как всегда, по-своему, насмешливо.
«Выстрел» – судно двухмачтовое, пузатенькое и незатейливое. Я был на вантах грот-мачты. Отрубленная по локоть рука, сжимающая в окостеневших пальцах абордажный топор, запуталась в выбленках фок-мачты, к счастью, на той же стороне борта, где находился я.
Мне нужно было решиться…
И я решился.
Плача от ужаса.
Соскользнув на планшир, я, мелко семеня и проклиная все на свете, пробежал к вантам фок-мачты, влез на них и сграбастал руку мертвеца с топором. Она словно примерзла к рукояти. Матерясь вполголоса на чистом русском, я начал отламывать закосневшие пальцы по одному, будто ломал клешни у лобстера. Мерзкий хруст пронзал меня с головы до пят. Я работал быстро, чуя, как усиливается запах жженой ткани, а мой Ктулху сидел и не пикал, зная, что если он поспособствует моей панике – сгинем мы оба.
Липкая от крови рукоять легла в мою ладонь. Я бросил взгляд на палубу: зомби толклись у фок-мачты, бестолково пихались, протянув ко мне руки со скрюченными пальцами.
Я сиганул за их спины, молясь, чтобы не потерять сознание от страха, и всадил топор в складчатый затылок Каруха. Дернул к себе, удерживая рукоять обеими руками. Зомби упал, топор со скрежетом высвободился. Пока я обрабатывал евнуха, матрос и Энцо успели зайти с боков, протягивая загребущие костлявые руки. Из распахнутых ртов, из стеклянных глаз в меня били потоки мертвенно-зеленого света.
Я отмахнулся топором, ударив Энцо по кисти руки, что норовила вцепиться в мою физиономию. От вони мой организм норовил самопроизвольно вывернуться наизнанку.
Лезвие шаркнуло по кости, рука Энцо сместилась вниз и вцепилась в мое плечо.
Матрос накинулся сбоку. Черты его лица плыли, искажались, плоть шла складками и таяла.
Я двинул его в рыло торцом рукояти, раз, другой, третий! Он отшагнул, бестолково размахивая руками.
Я попытался завопить от безумного страха, но легкие выдавили только хрип.
Взмах топора – и кисть руки Энцо отрублена, но продолжает конвульсивно стискивать мое плечо и рубаху. Бывший гвардеец попытался достать меня уцелевшей рукой и одновременно укусить.
Без обид, дружок!
Я ударил под шею, и зазубренное лезвие абордажного топора легко отделило голову от туловища – она с глухим стуком упала на доски палубы и покатилась, источая мертвенное сияние. Матрос схватил в горсть ворот моей сорочки. Я рыкнул, ухнул и снова ударил его в лоб торцом топора, а когда зомби откачнулся, от души вмазал по черепушке – сначала обухом, а затем и лезвием.
Усе, студентики. Полный конец урока. Я отшвырнул топор и вприпрыжку метнулся к тлеющей бухте каната.
И выкинул ее, слегка измазавшись в саже.
– Франног, старый павиан! Пожар! Пожар, горим!
Спит.
Я сел у борта, руки тряслись, зубы щелкали, сердце металось испуганным зайчиком. Думал, отрублюсь, потеряю сознание – но организм не выдал разрешения на отдых.
Так, а теперь, не откладывая дела в долгий ящик, снимем одежду, чтобы еще больше не измараться, и выбросим за борт мертвецов. Кто знает, может, чертова пиратка зарядила на вставание еще пару зомби. Да и вообще, покойник на корабле – дурная примета.
За полчаса, я, взопрев, как портовый грузчик, измазавшись подсохшей кровью, как вампир, спровадил в морскую пучину всех мертвецов и все, что от них осталось – обрубки конечностей, протухшие ошметки плоти от зомби… Пираты большего и не заслуживали. А матросы и гвардейцы… Что ж, простите, ребята. Да, вас, прежде чем бросать в море, следует зашить в парусину и привязать к ногам груз. Но вас больше двадцати, а я – один, раненый, с головой, которая раскалывается от боли. И горло у меня саднит! И вообще, хватит разводить сопли! Мне пофиг на всех, кроме себя.
Среди мертвецов не было капитана Заррага, боцмана Зенко, Мамаши Тэль и Рика. Может, кого-то я найду в каюте Нэйты. Придется ее осмотреть – только теперь я вооружусь топором.
Я отдохнул минут двадцать, затем, кое-как вымывшись, отправился на камбуз за новой свечой. Франног дрых как сурок.
Я не удержался и угольком написал на его лбу слово «…».
Глава седьмая (печальная)
Хождение по трупам[9]
– Франног, не спать!
– А?
– Сон – свинячье дело.
– Сынок, зачем ты так про стари… хр-р-р… Ох, не сплю, не сплю!
Я убрал с огня кастрюльку с выкипевшей водой, прихватив полой рубашки. Ну, кто мог знать, что меня задержат зомби и мертвецы. Мы с вами не в книге, где все происходит по воле автора, в реальной жизни события зачастую хаотичны и случайны и редко идут на пользу сюжету. А если какой-то благообразный умник, оттопырив мизинчик, будет поучать вас, как правильно строить сюжет и мотивации героев – плюньте ему в глаз, а мизинчик положите на край стола и сломайте, я разрешаю.
– Не спать, Франног, я иду в каюту Нэйты. Скоро буду.
Мудрец встряхнулся, мелко закивал.