Звездный легион смерти. Пленных не брать! - Федор Вихрев

– А конверт вскрыть?

– Тоже не получится. Шнуры мешают. Нет, в принципе, конверт вскрыть можно, но безвозвратно: сургучные печати посыплются.

Три человека задумчиво смотрели на конверт.

Из динамика над дверью раздался колокольный звон, потом какое-то хрипение, и наконец бодрый девичий голосок известил: «Всему экипажу пройти к своим местам и пристегнуться. Наш корабль начинает маневр стыковки».

Один из троицы начал в истерике хихикать.

– Боже мой! Тысячу лет в космосе летаем, а какое-то средневековое письмо вскрывать не научились. А может, того… спустить конверт в унитаз? Нет письма, нет проблемы.

«Серый» буквально взметнулся с кресла и бешено взглянул на говорящего.

– Я вас самих сейчас в унитаз спущу! А-а-а… надоело! А ну, дай сюда это гребаное письмо.

«Серый» схватил со стола конверт. Во все стороны с треском полетели обрывки шнуров и клочки бумаги, с глухим стуком упали на пол обломки сургучных печатей. Металлическая пломба с обрывком шнура, раскрученная, как праща, влетела под кровать.

Оперативники в ужасе уставились на «Серого». А он с недоумением смотрел на фотографию в своих руках.

– Не понял? Это что?

«Серый» перевернул снимок. На обороте было написано: «Хель. Маме от Леи. Мама, зацени парнишу. Обратный адрес: Мир Наемников, до востребования».

– А где диск? Она что, издевается над нами? Мы что, здесь неделю кувыркались из-за этой фотки?

Один из оперативников отвернулся и, зажав рот ладонью, начал судорожно всхлипывать. Другой пытался скрыть ехидную улыбку.

– Ну, что встали? Быстро фотку в сканер, уроды!

Через некоторое время…

– Вы обещали. – Вся фигура второго пилота джампера выражала мировую скорбь. – Вы обещали, что с письмом ничего не случится. Что письмо и печати будут целыми. Что я теперь делать буду?

«Серый» излучал непрошибаемую уверенность.

– Что мы тебе обещали? Ты за словами-то следи. Мы обещали, что письмо будет целым. Вот смотри. – По носу пилота с треском хлопнула фотография. – В конверте лежал вот этот снимок. Именно это – письмо. Оно целое. Не помятое, не порванное. А вот пломба. – Перед лицом пилота закрутился металлический барельеф с обрывком шнура. – Вот, видишь, она целая. Не сломанная, даже не надкусанная. Письмо целое, пломба целая? Чего тебе еще надо? Возьми всю эту байду и засунь их себе в… В бумажник ее себе засунь! И иди, работай! И не зли меня!

Три километра… Это много или мало? Глупый вопрос. Сколько стоит глоток воды? Для тонущего в реке или для бредущего через пустыню? Все на свете относительно.

Прошел месяц со времени прилета на Заимку части экспедиционного корпуса с Земли. Прошла «прописка» прибывших, которая вылилась в еженедельные «веселые старты», где команды с Земли и Заимки соревновались в таких чисто мужских видах спорта, как рукопашный бой с оружием и без, преодоление полосы препятствий разной степени извращенности и футбол. Шло вживание землян в обстановку, изучение местности и техники. И шли споры, ну куда уж без них. Сегодня, по просьбе командующего ограниченным контингентом генерала Соколова, предстояло решить один из таких споров. Саперы с Земли поспорили с местными, что их минные закладки не будут обнаружены местными средствами и поразят все мишени. Для проверки этого утверждения решили выделить участок дороги длиной три километра и провести учения.

Эти три километра составляли часть трассы, ведущей в один из заброшенных шахтных поселков. После выработки полиметаллической жилы его официально закрыли. А через год без лишней огласки стали использовать для проведения тренировок «Борогоза» в условиях городской застройки. Кусок дороги, отмеченный вешками, начинался на равнине, делал поворот и заканчивался уже в ущелье среди довольно крутых склонов. По обочинам лежали кучки камней, рос невысокий кустарник, поодаль стояли несколько деревьев. Обычный для Заимки пейзаж, не лучше и не хуже многих других мест на планете.

На холме, возвышающемся над дорогой, стояли несколько человек. Командование контингента с Земли представляли Махов и Стовер, от сил самообороны Заимки присутствовали командир «Борогоза» – Штайн, несколько человек из местного Штаба и, наконец, сам председатель Мазур. Все они пристально смотрели на колонну бронетехники, стоящую у первой отметки.

– Итак, повторяю задание. Подразделение «Борогоза», состоящее из робота «Стилет» и пяти бронемашин, должно проехать три километра от одной отметки до другой в условиях минной опасности и не потерять ни одной машины. Время на выполнение задания – двадцать минут. Начали!

Первой линию старта пересекла бронемашина инженерной разведки. Снабженная несколькими детекторами, она должна была обнаружить те сюрпризы, которые заложили саперы с Земли. Кроме того, она несла в своем кузове систему радиоэлектронного подавления и минного траления. Следом за ней неспешно двинулся «Стилет», сканируя окрестности своими сенсорами, за ним потянулись четыре машины разного типа, от танка до обычного грузовика.

– Полковник, сколько времени выделили вашим саперам? – спросил вдруг Мазур у Соколова.

– Сутки, товарищ председатель.

– Уверены в успехе?

– Так точно, товарищ председатель.

– Ну-ну, посмотрим, – вмешался командир «Борогоза». – Условия проигрыша помнишь?

– А ты сам-то как? – задиристо парировал Соколов.

– Я все помню, а ты? – Штайн мгновенно подхватил перчатку.

– Да ладно вам, как дети малые. – Голос Мазура излучал добродушие. – Все равно вместе пить будете.

– Будем, конечно. Но! Кто кого будет угощать? – Штайн не унимался.

– Поживем – увидим. Лучше на дорогу смотри, спорщик! Скоро первая закладка будет.

На дороге тем временем колонна преодолела первые полкилометра и продолжала свое неторопливое движение.

– Сейчас начнется!

Внезапно в сторону «Стилета» откуда-то с обочины рванули разноцветные дымные жгуты. Робот дернулся, но увернуться не успел – слишком неожиданно все произошло. Через секунду до холма долетел треск и какие-то хлопки.

Колонна встала. На груди робота красовались три крупных желтых пятна, на спине – четыре красных. Пятна медленно сползали вниз, оставляя за собой дорожки.

– Четыре ракеты ближнего действия в спину и три термобарических гранаты в грудь. От одного одной он все-таки увернулся, молодец. Что будет с роботом?

– Броня на спине пробита, как минимум поврежден один из радиаторов. Если не повезло, то взорвался боекомплект к пулемету, а это критические повреждения реактора и гироскопа. Также – гарантированный перегрев. Ни бегать, ни прыгать он уже не может. В общем, робот выведен из строя.

– Отлично. Минус один.

Тем временем колонна двинулась дальше, уже с меньшей скоростью. «Стилет», развернувшись, пошел назад, к точке старта. На холме установилась тишина. Через пять минут Соколов заговорил снова:

– Подходят ко второй закладке.

Через несколько секунд опять раздались хлопки и треск. За секунду инженерная бронемашина оказалась разукрашена желто-красными пятнами от колес до крыши с обоих бортов. И изрядный кусок дороги – тоже.

– Семь ближних ракет и пять объемно-детонирующих зарядов – все в борта. Что с ним будет?

– Уцелеет, скорее всего, но экипажу придется плохо. Возможны повреждения ходовой. Сенсоры получат повреждения, аппаратура разбита. – В голосе командира «Борогоза» стали явно слышны нотки восхищения.

– Значит, минус два.

Четыре оставшихся машины вновь начали движение. Первым выдвинулся танк, сразу набрав приличную скорость. За ним с большим интервалом последовали остальные. Набрав скорость и сильно растянувшись, колонна неслась к финишу. Инженерная машина осталась стоять. Из нее выбрались несколько человек и побежали к обочине, где еще курился дымок на месте сработавшей ловушки.

– Скоро… Сейчас!

С танком ничего не произошло, а вот со следующей за ним боевой машиной пехоты приключилось то же, что и с инженерной машиной. Только теперь раскрашенной оказалась корма. За красно-желтым буйством пятен первоначальная раскраска казалась совершенно не видна.

– Три ракеты и две гранаты. Как я понимаю, минус три?

Ответом ему стал согласный кивок. Все, не отрываясь, смотрели на дорогу.

Остальные машины полным ходом обогнули вставшую БМП. Теперь они старались держаться ближе к обочине, хотя так повышался риск слететь с дороги.

– Сейчас будет последняя.

Когда до финишной отметки оставалось всего полкилометра, со склонов начавшегося ущелья ударили синие фонтаны. Над дорогой несколько секунд словно шел ливень. Когда он закончился, ведущий танк и кусок ущелья получили веселенькую расцветку – в синий горошек.

– И что это было?

– Ну, вообще-то это имитация подрыва зарядов на склоне с целью вызвать обвал. Дорога теперь заблокирована, танк завалило, остальные машины встали. С тебя ящик, майор, как договаривались. Твои саперы ничего не засекли.