Слава, судьба и первый поцелуй - Кейси Уэст
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Донаван едва ощутимо усилил захват.
– Сделка?
Волна дрожи прошла сквозь мое тело. Я наклонилась вниз и укусила его за руку. Несильно, но достаточно, чтобы он почувствовал.
Он отпустил меня.
– Лейси Барнс, ты странная. Я серьезно.
Я наконец-то вышла из образа и засмеялась.
– Ой, да ладно тебе, это весело. Признай.
Удивительно, как весело было дурачиться с Донаваном. Может быть, потому что обычно он был таким серьезным. Я решила, что теперь моей миссией станет помочь этому парню вести себя как семнадцатилетнему. Хотя бы иногда.
– Подожди, тебе вообще семнадцать?
– Что? Да, – сказал он, удивившись вопросу.
– И тебе не нравится веселиться? – спросила я. – Развлечения отвлекают тебя от учебы?
– Мне нравится веселиться.
– Хорошо.
Я осмотрела комнату, в которой мы находились. В ней было чище, чем в других. Здесь как будто все еще жили. В углу стоял металлический остов кровати со старым матрасом в застарелых пятнах. Рядом была прикроватная тумбочка со сломанными ящиками. На ней стояла рамка с фотографией. Я подошла, чтобы рассмотреть, что именно там изображено. Мужчина, женщина и трое детей улыбались в объектив, по колено в пожелтевшей траве.
– Здесь что, забыли убраться? – спросила я.
Остальная часть комнаты была завалена всяким барахлом: напольная вешалка с мужской одеждой, совсем как у меня в гардеробной, стопка пыльных книг, фонарь.
– Не знаю, но ты только взгляни. Не думаю, что этот старик очень любил местных медсестер. – Донаван подошел к тумбочке и с трудом выдвинул скрипящий верхний ящик. Телефоном он посветил на содержимое.
Я заглянула внутрь и увидела большой нож.
– Вау. Вряд ли он обедал этим ножом.
Это был огромный нож с зазубренным краем. Я как-то видела нечто подобное на съемках фильма про наркобарона. Мои мысли ушли куда-то далеко. Пыталась представить, как такой нож мог оказаться в доме престарелых. Оценив все обстоятельства, я чувствовала, что была близка к разгадке.
– А что во втором ящике?
Донаван потянул за ручку, и на свет показался пластиковый пакет с белым порошком.
Я поймала ртом воздух, затем сказала.
– Кто-то все еще живет здесь.
Донаван замер, задумчиво поднял глаза, а затем выругался. Забавно было слышать от него такое, будто он сказал нечто подобное впервые в жизни. Он захлопнул ящик, схватил лежащее на кровати грязное полотенце и принялся протирать ручки так, будто его отпечатки магическим образом вдруг появятся во всех базах данных.
– Нам нужно идти, – сказал он. – Сейчас.
В тот самый момент, когда мы были уже у лестницы, на первом этаже раздался громкий хлопок.
Донаван снова выругался. Я вспомнила, что в коридоре позади нас был шкаф, поэтому взяла Донавана за руку и потянула его в обратную сторону. Мы забрались внутрь, и я закрыла за нами дверь.
– Кто бы это ни был, он видел мою машину, – прошептал Донаван. – Не мог не увидеть. Это единственная машина на парковке. Нас поймают. Или копы, или владелец ножа. Это внесут в мое личное дело.
– Или тебя убьют, – прошептала я в ответ.
– Точно. – Он замолчал на мгновение. – Ты думаешь, это смешно? Как такая ситуация вообще может тебя забавлять?
– Я не… Хорошо, это немного забавно. Мне кажется, как будто я попала в фильм Хита Холла.
Мне тоже было страшно. Сердце колотилось с бешеной скоростью, нервы напряжены. И все же в какой-то степени это будоражило.
– В фильм Хита Холла?
– Это персонаж, которого Грант обычно играет.
– Я знаю, кто такой Хит Холл, – огрызнулся он.
– О. – Я потянулась вперед и нащупала какую-то из частей тела Донавана. Спину? Грудь? По ощущениям походило на лопатку. – Не волнуйся.
– А когда можно начать волноваться? – Он снова сделал паузу. – Это что, розыгрыш? Ты все подстроила?
– Ага.
Мы оба замолчали в тот момент, когда шаги раздались совсем рядом. Кто бы это ни был, он не замедлился, а прошел дальше. Я могла ощутить, как напрягся Донаван. Мы оставались в шкафу, пока все звуки не стихли окончательно.
– Спасибо за то, что составил мне компанию, – прошептала я. – Тебе таких приключений не хватало?
Я была заперта внутри крохотного темного шкафа вместе с парнем, мы оба были невероятно напряжены.
– На самом деле, мне это очень помогло.
– Я рада, что мы извлекли из этого хоть что-то хорошее. Как думаешь, нам остаться здесь на ночь или попытаться выбраться сейчас? – спросила я.
– Это наши единственные варианты?
– Да.
– Тогда, думаю, попробуем сбежать.
И будто все это время он только и ждал этого предложения, Донаван открыл дверь и рванул вниз по ступенькам. Когда он добрался до окна, через которое мы сюда попали, буквально выкинул меня обратно, затем полетел следом. По инерции он покатился по земле, прежде чем встать и врезаться в свою машину.
Я поймала его, не сумев сдержать смех.
– Это не смешно, – сказал он, когда мы оказались в салоне и в полной безопасности. Двери были закрыты.
– А вот и смешно. На сто процентов. Ни на процент ниже от планки «абсолютно уморительно».
Он включил зажигание, выехал с парковки и только затем сказал:
– Семьдесят пять процентов. Не больше.
Я снова засмеялась.
Спустя несколько минут тишины Донаван сказал:
– Что бы ты сделала?
– Не поняла.
– Если бы этот кто-то открыл дверь и обнаружил нас там. Что бы ты сделала?
– Включила бы свой зомби-режим. Зашипела бы, захромала и так далее. Это бы сработало как эффект неожиданности, и тогда бы я сбежала.
– Ты бы правда так сделала, – сказал он, и это было утверждение, не вопрос.
– Да, – все равно ответила я.
– Ты сумасшедшая.
– Не забудь это.
Я принялась рассматривать его профиль, когда он посмотрел в окно. Его челюсть была напряжена, губы сжаты в тонкую линию.
– Что бы ты сделал, если бы нас обнаружили?
– Без понятия. Думаю, в сценарии «сражайся или беги» я бы выбрал последнее. Моим единственным инстинктом было уносить ноги.
– Звучит так, будто тебе самому это не нравится.
– Ну да. Мне никогда не нравились конфликты, но эта ситуация… Я в себе очень разочарован.
– А ты бы что хотел сделать? Наброситься на него и яростно поколотить? Спросить его, не нужна ли ему компания для проведения досуга?
– Нет… Не знаю.
Я взяла его за плечо и мягко встряхнула.
– Взбодрись, приятель. Ты абсолютно точно вытолкнул меня из окна, хотя мог выбраться первым. Можешь вспоминать об этом как о мужском поступке.
– Ты только что назвала
