Практика любви. Осознанный подход к восстановлению и развитию отношений - Лэйр Торрент
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сказал Лиз и Джону:
— Честно говоря, я сомневаюсь, что вам нужен сексолог. Думаю, дело в чем-то другом. Мне кажется, отсутствие секса — симптом другой проблемы. Именно из-за нее вам так сложно договориться. — По их жестикуляции я понял, что они ждут продолжения. — Реальная проблема состоит в том, какую сторону себя вы демонстрируете друг другу, — отметил я.
Проблемные части
Многие авторы и исследователи полагают, что отношения развиваются поэтапно. Это объясняет трения и разногласия в парах. Первый этап — медовый месяц, когда мозг купается в дофамине, а любимый человек кажется лучше всех на свете. Далее следуют этапы с названиями «Реальность», «Кризис», «Работа» и моя любимая — «Разочарование». За редким исключением, на этих этапах люди испытывают подавленность, неуверенность и страх. Если вам удастся преодолеть беспокойные периоды переходных этапов, вас ждет «Серьезность намерений»: на этой стадии вы с некоторыми оговорками смиряетесь с несовершенством ваших отношений вообще и партнера в частности. Знать бы, где раздают билеты на этот этап, я бы занял очередь.
В отношениях приходится принимать то, что нам не очень нравится. Исследователи считают конфликты и страдания частью отношений. Но пока мало кто понимает, насколько большую роль в романтических отношениях играют субличности. Я считаю, что они несут ответственность за проблемы на всех этапах отношений.
Дело в том, что дофаминовый фонтан вскоре иссякает, розовые очки разбиваются, начинаются ссоры, люди совершают ошибки и ранят друг друга. Проблемы переходных этапов, когда все идет наперекосяк, создает Обиженный Ребенок. Он просыпается, вызывая в памяти болезненный опыт из прошлого, и тут в дело вступает Защитник. Эта часть нашего «я» выстраивает оборону, заботясь о безопасности. Все это происходит подсознательно, и со стороны кажется, что пара притирается, как все.
Но вскоре оба привыкают общаться в такой манере. Одни не помнят, с чего все началось, а другие не могут забыть. Как психолог, я считаю, что пора обратить внимание на субличности, которые напоминают о себе в сложных ситуациях.
Обычно это субличности, которые испытывают страдания и готовы нас защищать. К сожалению, им чужды сострадание, эмпатия и понимание. Когда эти части берут над нами верх, мы идентифицируем себя с ними и смотрим на мир их глазами через призму страхов и ограничений. О других субличностях мы знаем мало и располагаем лишь навыками и способностями напуганных частей личности, что негативно сказывается на романтических отношениях.
Эти субличности не стремятся к близости и не умеют формировать близкие отношения. Собственно, они их отрицают ради нашей же безопасности. Сближаться от лица Защитника или Обиженного Ребенка так же бесполезно, как пытаться отправить письмо с аккаунта в соцсетях. Эволюционный психолог Роберт Курцбан говорил, что мозг развивался как структурированный модульный организм, нацеленный на решение разных задач. Он похож на смартфон или швейцарский армейский нож. Выражаясь терминами Курцбана, чтобы сохранить любовь в отношениях, надо выбрать подходящее для этого приложение в смартфоне (часть нашего «я») или, если проводить аналогию с ножом, не пилить канат штопором. К сожалению, именно этим пары и занимаются, поворачиваясь к партнеру своими обиженными и защищающими частями.
Понимание субличностей и их роли в нашей жизни пришло ко мне не благодаря романтическим отношениям, а более извилистым путем — во время подготовки к экзамену на получение лицензии.
Стандартизированный тест по семейной и брачной терапии насчитывает двести сложных вопросов. В подготовительных тестах я неправильно ответил на пугающее количество вопросов, несмотря на три года обучения, почти две тысячи часов работы и бесчисленные групповые и индивидуальные супервизии. Мне грозил отказ в получении лицензии.
Создатели теста представлялись мне мрачными персонажами с закрученными усами над изогнутыми в бесовских улыбках ртами или бесстрастными, бесчувственными врачами в белых халатах. Нарратив об их намерениях у меня складывался самый неприглядный.
Этот пример никак не связан с романтическими отношениями, но здесь я впервые понял, как части нашего «я» реагируют на возбудитель. Выбрав не ту субличность, мы все делаем не то и не так.
Тесты мне и раньше давались плохо, особенно стандартизированные. По-моему, вопросы для них формулируют с подвохом и предлагают нелепые варианты ответов, которые должны вас запутать. С приближением экзамена я все больше нервничал, поскольку на кону стояло мое профессиональное и финансовое будущее. Я не понимал, откуда у меня столько ошибок. На курсе я был одним из лучших со средним баллом 3,78, читал, ходил на лекции и писал статьи. Я разбирался в теме, но почему не мог ответить правильно? В каких глубинах мозга нужно было искать необходимую информацию?
Однажды вечером я, сгорбившись, сидел за столом, обуреваемый негодованием и страхом. Я задумался об осознанности, частях моего «я» и работе с клиентами, которую вел в интернатуре. Я предлагал клиентам стратегию осознанности, чтобы понять, какие субличности выходят на первый план в сложных ситуациях в отношениях и в жизни. Может, мне и самому попробовать? Тут я сделал глубокий вдох и выполнил практику, позже названную «Осознанность», — в этой книге она идет под номером один.
Я задумался о том, что я ощущаю, о чем думаю, и понял, что из-за теста чувствую себя испуганным и беспомощным. Я злился на его злонамеренных подлых создателей. Глядя на проблему с точки
