Деньги, банковский кредит и экономические циклы - Хесус Уэрта де Сото

За Саймонсом[820] последовали Фриц Леман со своей статьей «Стопроцентные деньги»[821] и Фрэнк Грэхэм, который в сентябре 1936 г. опубликовал статью под заголовком «Деньги частичного резервирования и предложение о 100 %-ных резервах»[822].

Этот набор предложений дополняет книга Ирвинга Фишера, внесшего свой вклад в виде книги «Стопроцентные деньги»[823]. После Второй мировой войны эта тема вновь была поднята в уже упоминавшейся книге Саймонса. Она затрагивалась также в книге Ллойда Минтса «Денежная политика для конкурентного общества»[824]. Кульминацией этого потока публикаций стало появление в 1959 г. работы Милтона Фридмена «Программа стабилизации денежной системы»[825]. Как и его предшественники, Милтон Фридмен рекомендовал замену действующей ныне системы на такую, в которой бы действовало требование 100 %-ного резервирования[826]. Единственное отличие состояло в том, что Фридмен предложил выплачивать процент на эти резервы и в любопытном примечании упомянул систему с полной свободой банковской деятельности, отстаиваемую Гэри Беккером как один из способов решения этой задачи[827].

Ближе всех к признанию юридически-институциональной потребности в установлении 100 %-ного резервирования подошел Генри Саймонс[828]. Но в целом теоретики чикагской школы выдвигали тезис о необходимости 100 %-ного резервирования, руководствуясь исключительно практическими соображениями. Они считали, что это облегчит государству проведение более предсказуемой денежной политики. Теоретиков чикагской школы можно упрекнуть в наивности – они приписывали государству и желание, и возможности такого администрирования денежной системы, чтобы при любых обстоятельствах денежная политика оставалась стабильной[829]. Эта наивность схожа с той, которую демонстрируют современные сторонники свободы банковской деятельности с частичным резервированием, когда они полагаются на способность стихийных процессов сальдирования межбанковских обязательств и механизмов клиринга остановить одновременное расширение кредита большинством банков. Эти теоретики не понимают, что, хотя свободная банковская деятельность с частичным резервированием накладывает больше ограничений, чем нынешняя система, она не предотвращает ни создания фидуциарных средств обращения, ни, что является логическим следствием этого, не обеспечивает защиты рынка от экономических кризисов. Поэтому мы должны заключить, что единственным эффективным способом избавить общество от привилегий избранных и экономических циклов является система свободной банковской деятельности, подчиняющаяся общим принципам права, т. е. требованию 100 %-ного резервирования[830].

2 Наше предложение по реформе банковской системы

Результаты исследования, предпринятого в этой книге, логически подводят нас к совершенно конкретной программе реформы банковской системы. С одной стороны, институты, относящиеся к финансовому рынку, должны быть приведены в соответствие с традиционными принципами права. С другой стороны, должны быть упразднены государственные агентства, которые до сего дня контролируют финансовую систему и руководят ею. Для того чтобы создать по-настоящему стабильную финансовую и денежную систему XXI в., которая защитит экономику от экономических кризисов и спадов, необходимо обеспечить: (1) полную свободу в выборе валюты; (2) свободу банковской деятельности и упразднение центрального банка и самое важное (3) обязательное соблюдение традиционных правил и принципов права всеми субъектами, участвующими в свободной банковской деятельности, в частности соблюдение принципа, в соответствии с которым никто не пользуется привилегией предоставлять ссуды из доверенных ему на хранение вкладов до востребования. Короче говоря, в банковской системе необходимо постоянно поддерживать 100 %-ный коэффициент резервирования. Теперь перейдем к подробному рассмотрению каждого элемента нашего предложения.

Мы рекомендуем приватизировать деньги и прекратить вмешательство со стороны государства или центрального банка в вопросы их эмиссии или контроль за их покупательной способностью. Эта задача предполагает упразднение законодательства об узаконенном средстве платежа, которое принуждает всех граждан, даже против их воли, во всех случаях принимать денежные единицы, эмитируемые государством, в качестве средств добровольного платежа. Отмена законов об узаконении средств платежа тем самым является существенным моментом всякого дерегулирования финансового рынка. Такая «денационализация денег», по выражению Хайека, позволит экономическим агентам, обладающим гораздо более точной, из первых рук, информацией о специфических обстоятельствах времени и места, в которых они действуют, в каждом конкретном случае решать, какой тип денежной единицы им удобно использовать в своих договорах.

О будущей эволюции денег невозможно теоретизировать априори. Теоретическое исследование ограничивается констатацией: деньги являются стихийно возникающим институтом, подобно праву, языку и другим юридическим и экономическим институтам, в которых воплощены гигантские объемы информации. Такие институты возникают эволюционным путем, в течение длительных периодов времени, с участием многих поколений людей. Далее, подобно тому, как это имеет место с языком, определенные институты, которые в ходе общественного процесса проб и ошибок выполняют свои функции лучше, постепенно начинают преобладать. Только опыт посредством стихийного, эволюционного рыночного процесса может привести к преобладанию тех институтов, которые лучше обеспечивают общественное сотрудничество. Ни один человек или группа не располагает прозорливостью и информацией, необходимой для создания таких институтов ex novo.

Эти соображения полностью приложимы к процессу возникновения и эволюции денег[831]. Следовательно, в этой сфере мы должны с особой осторожностью подходить ко всем предложениям, предполагающим создание искусственных денег, безотносительно к тому, какие преимущества, как представляется, сулят эти планы на первый взгляд[832].

Таким образом, наше предложение о свободном выборе валюты понятно. В процессе перехода, который мы разбираем ниже, деньги в своей нынешней форме подлежат приватизации посредством их замены на такую форму, которая в ходе эволюции, поколение за поколением, утвердилась в истории, – на золото[833]. На самом деле, достаточно бессмысленно пытаться внезапно внедрить на рынок новую широко распространенную денежную единицу, игнорируя тысячи лет эволюции, в течение которых золото стихийно заняло доминирующую позицию в качестве денег. В соответствии с теоремой регрессии такой трюк невозможен, поскольку никакая форма денег не может использоваться в обществе в качестве общепризнанного средства обмена, если она не опирается на весьма продолжительный исторический опыт, начало которого восходит к первому промышленному или коммерческому применению обсуждаемого товара, подобно золоту и серебру. Таким образом, наше предложение сводится к приватизации денег в их сегодняшней форме посредством ее замены на металлический эквивалент в золоте. С момента перехода рынок должен получить возможность развиваться свободно, в результате чего либо подтвердится статус золота как общепризнанной формы денег, либо в ходе стихийного и постепенного процесса возникнет новый денежный стандарт[834].