Ложь во имя любви - Розмари Роджерс

Только сейчас, когда до нее наконец дошло, что он задумал, она начала сопротивляться всерьез:

– Нет, Педро, нет! Ты обещал… Ты не говорил…

– Разве я говорил, что не поступлю именно так? Ты подчинишься моему желанию сейчас, женушка, как будешь подчиняться всегда. Мне хочется, чтобы ты хорошо запомнила, как я впервые тобой овладел.

Факел едва не погас, словно в душное подземелье каким-то образом просочился сквозняк, по стенам забегали причудливые тени: тень Марисы, бившейся так, словно речь шла о жизни и смерти, и Педро, опрокинувшего ее на пол ударом в лицо, подпрыгнувшего к ней и разорвавшего на ней платье.

В следующее мгновение он заломил ей руки за спину и заглянул ей в лицо, словно они остались одни.

– Вы теперь моя жена, донья Мария Антония Каталина, и я буду овладевать вами там и тогда, где и когда мне этого захочется. После того как я это сделаю сейчас, здесь, вы никогда больше не ляжете в постель с другим мужчиной, иначе я вас убью. С меня довольно чужих детей!

– Если вы совершите это со мной здесь и сейчас, Педро Ортега, то, клянусь, вам придется всякий раз брать меня силой, пока я не улучу момента и не убью вас, если вы не прикончите меня первой.

Он с ухмылкой оттолкнул ее, не выпуская ее руку, заломленную за спину.

– Сначала мы займемся этим здесь и сейчас. Это будет полезно тебе и ему. А потом…

От отчаяния Мариса завизжала, зная лишь одно: она не будет больше терпеть надругательств над своим телом. Но, как она ни билась, усталость брала свое, а полковник имел богатый опыт по части усмирения непокорных заключенных. Он опять мощным ударом сбил ее с ног. Сжимая одной рукой ее запястья, он другой сорвал с нее остатки одежды.

– Для начала покончим с этим! Будешь знать, кто твой хозяин… – цедил он сквозь зубы.

Мариса еще раз взвизгнула, и он наотмашь ударил ее в лицо, разбив в кровь губы. Ее визг метался между стенами, отдаваясь у нее в ушах.

Педро стал раздеваться, злорадно скалясь.

– А теперь…

– Теперь, сеньор, вы уберете от нее руки, встанете и изволите сразиться со мной. Немедленно, не то я буду вынужден проткнуть вас шпагой!

– В чем дело, капитан Игера? Вы совсем забылись! Вы всерьез вызываете меня на дуэль из-за моей законной супруги? На вашем месте я бы призадумался! В конце концов, мы оба знаем, кто она такая…

Педро тем не менее поднялся, отпустив ее руки и избавив ее от тяжести своего тела. Мариса села и рыдая вцепилась в обрывки своего платья, которое оказалось настолько изодранным, что уже не могло прикрыть ее наготу.

На нижней ступеньке лестницы стоял с суровым выражением на лице Фернандо, обнаживший шпагу. Педро выпрямился и, не отходя от Марисы, потянулся к поясу.

– Кем бы она ни была, я не позволю над ней издеваться, полковник. Защищайтесь!

Он стал наступать. Педро попятился, но в голосе его звучало прежнее презрение:

– Вы безумец, капитан! Забыли, кто вы и кто я? Я просто собирался преподать своей жене урок, который она давно заслужила, в присутствии ее прежнего любовника. Ваше жалкое рыцарство неуместно и бессмысленно! Или вам захотелось оказаться на моем месте? Вот оно что! – Он захохотал. – Мне вас жаль: в дуэлях я не имею равных. Боюсь, капитанишка, на сей раз тебя покинул здравый смысл.

– Это мы еще посмотрим. – Хриплый голос Фернандо Игеры был полон решимости.

– Осторожнее, у него пистолет!

Услышала она эти слова или сама их выкрикнула? Не обрел ли дар речи Доминик? У нее не было времени на размышления. Дальнейшие события заняли считанные мгновения.

Педро отступил на шаг, выхватив из-за пояса пистолет. Фернандо замер на месте с обнаженной шпагой, поблескивающей в пламени факела. Педро со злорадным смехом навел на противника пистолет. Мариса наблюдала за разыгрывавшейся трагедией сквозь пелену слез. Внезапно Доминик ударил Педро скованными ногами сзади под колени. Педро потерял равновесие и выстрелил в стену, раскачиваясь, как неумелый балетный танцовщик.

Перед ним разверзся колодец. Он перешагнул через него, едва не налетев на обнаженный клинок Фернандо, отшатнулся – и провалился в пустоту. Его крик долго доносился изнутри, стремительно удаляясь, затем раздался зловещий всплеск, и все стихло.

– Боже! Я слышал, у этого колодца вообще нет дна…

Мариса не стала слушать, а, забыв про свою наготу, метнулась к растянувшемуся на соломе и задыхающемуся от недавнего усилия Доминику.

– Доминик, Доминик!..

Его глаза, поблескивающие как сталь, впервые обратились к ней. Она потянулась к нему, но его хриплый голос, полный усталости и горечи, заставил ее замереть:

– Не надо! Ты все испортишь. Твой муж погиб. Уходи со своим любовником и оплакивай его! – Он зажмурился, не желая видеть ее искаженное страданием лицо. – Зачем ты притащилась днем на площадь? Почему не оставила меня в покое? В смерти есть хоть какое-то достоинство, но нет, тебе понадобилось продать свое тело за еду, воду и проклятого лекаря, чтобы я дожил до того момента, когда буду болтаться на виселице! Боже, не довольно ли?

– Ты не понимаешь! Педро грозил, что…

– Зачем мне это слушать? Неужели мне приятно было лежать и смотреть, как эти двое грызутся из-за тебя, как кобели из-за суки? Теперь ты принадлежишь победителю. Он тебя ждет. Почему ты не уходишь с ним?

Она ощущала присутствие Фернандо. На лестнице зазвучало несколько голосов. Фернандо накинул на ее обнаженные плечи свой плащ и резко произнес:

– Пойдем, Мариса! Так надо!

Доминик отвернулся, не разжимая век. Зная, что он не сможет ей помешать, Мариса наклонилась над ним и прижалась ртом к его плотно сомкнутым губам.

– Причина всех моих поступков – любовь к тебе. Я не позволю тебе умереть, слышишь? Я на все пойду…

– Вот и уйди. Боже, почему я должен тебя умолять? Дай мне спокойно умереть. – Он перешел на шепот и открыл глаза, чтобы поймать ее взгляд. – Живи дальше, а мне позволь закончить жизнь. Не лишай меня последних остатков гордости!

Фернандо заставил ее выпрямиться, удерживая на ней запахнутым свой плащ. Она слышала как сквозь вату его объяснение со столпившимися вокруг них солдатами. Солдаты ошеломленно заглядывали в колодец, переговариваясь между собой:

– Боже! Ну и конец! Как это произошло? А эта женщина, его жена…

– Пусть несколько человек пойдут с нами. Я все объясню лично губернатору. А вы держите язык за зубами!

– Но, капитан…

– Губернатор лично объявит вам свое решение.

– Мы не найдем тело, если оно само не всплывет, – мрачно пробурчал кто-то, и Мариса содрогнулась, чувствуя, как Фернандо сжимает ей плечи.

Повсюду валялись обрывки ее одежды, позволяя желающим делать собственные заключения. Впрочем, не все ли равно? Пусть думают, что хотят. Она чувствовала, что впадает в оцепенение. В голове звучало: «Доминик, Доминик…» Но он отверг ее…