Звездный страж (Авторский сборник) - Эрик Рассел

Двое остались с ним, когда он направился к строению возле единственных ворот в мощном частоколе. Один из них мягко увещевал:

— Ну, хорошо. Людям надо спать. Так откуда ж мы знали, сколько время? Почему не повесить там какие-нибудь часы?

— Последние сперли. Обошлись мне, между прочим, в полсотни… Ша! — воскликнул старый ворчун Кампенфельдт. — Время — ни при чем. Какое мне дело? Поменьше шума — и на боковую. Мы не держим часов, потому как на хазе полно воров. Меня на нары не тянет.

Сопровождающий Кампенфельдта по другую сторону вскинул голову с внезапным интересом.

— Вот не думал, что ты, оказывается, был в тюряге.

— После десятка лет на ночной вахте за длинным баксом где только не побываешь, — бросил первый. — Даже в дурке, а то и на кладбище. — Тут он приостановился, вытягивая шею и вглядываясь в северном направлении.

— Что это?

— Что — что? — переспросил Кампенфельдт, хмуря брови и тяжело сопя.

— Какое-то кольцо света — яркое такое и красное. Сплыло вниз — куда-то в лес.

— Метеор, — предположил Кампенфельдт, слегка заинтересованный.

— Почудилось, — сказал третий, который ничего не увидел.

— Слишком медленно для метеора, — заявил наблюдатель, не отрывая взгляда от темноты. — Он сплыл вниз, я же сказал — сплыл. А метеоры не сплывают. Метеоры слетают, свистят или грохают. К тому же что-то не приходилось мне слышать о метеоре, похожем на красный бублик. Это, скорее, похоже на горящий самолет. Может, это и в самом деле горящий самолет?

— Узнаем… Через часок-другой… — пообещал Кампенфельдт, вконец раздосадованный при мысли о беспокойствах ночного дежурства.

— Как это мы узнаем?

— Лесной пожар раскатится миль на десять. Такого сухостоя еще не бывало — чистый порох. — Он косолапо взмахнул пухлой ладонью. — Ни огня там, ни самолета.

— Ну а что ж там еще может быть?

Усталым голосом Кампенфельдт сообщил:

— Знать не знаю, и дела мне нет. Мне утром еще встать надо.

Он поволокся в свою хижину, широко зевая. Остальные некоторое время постояли у порога, глядя в северном направлении. Ничего из ряда вон выходящего им увидеть так и не удалось.

— Почудилось, — снова повторил один.

— Нет, я что-то странное увидал. Ума не приложу, что могло быть там, в этой дровяной свалке, но что-то я видел, а глаз у меня — алмаз. — Наконец, пожав плечами, он вышел из наблюдательного ступора. — Ладно, леший с ним, что бы там ни стряслось — надо спать.

И они пошли спать.

Капитан Ид-Ван отдавал распоряжения начальнику разведгруппы:

— Воплотитесь в местные жизнеформы, в какие сподручнее, принимая во внимание размеры. Нам надо их проверить.

— Слушаюсь, капитан.

— Собирайте непосредственно по соседству. К югу расположен лагерь, где наверняка обнаружатся высшие формы жизни. Держитесь от них подальше. Лагерем займемся после того, как будут освоены более примитивные формы.

— Понимаю, капитан.

— Ничего вы не понимаете! — ощетинился Ид-Ван. — Иначе вы давно бы заметили, что я отрастил подвижные пальцы на ногах.

— Прошу прощения, капитан, — проговорил начальник разведгруппы, торопливо восполняя недостающие формы.

— Прощено, но впредь будьте осмотрительнее. Во главе группы направите радиста, дальнейшие инструкции станете получать через него. — Офицеру-связисту, отрастившему нижние пальцы с похвальным проворством, он сказал: — Что имеете доложить?

— То же, что было замечено еще до посадки, — они перегоняют воздух.

— Что? — Ид-Ван удивленно вытянул ухо, которого у него еще за секунду до этого не было. Ухо напоминало сильно деформированную резиновую грелку. — Почему меня своевременно не проинформировали?

— Виноват, забыл, — начал было Би-Нак, но тут же осекся и выложился в подражании, напрягаясь, прежде чем Ид Ван успел увидеть его без уха-грелки.

— Они перегоняют воздух внутри тела, — повторил офицер-связист, корректно и образцово повторивший одноухость начальника. — Мы собрали все воспроизводимые ими шумы — от верхнего до нижнего порога. Похоже, здесь сосуществуют не менее десяти различных речевых паттернов.

— Отсутствие единого языка… — задумчиво пробормотал Би-Нак. — Это усложняет дело.

— Это облегчает дело, — круто возразил Ид-Ван. — Разведчики смогут замаскироваться под иностранцев и таким образом избежать языковых проблем. Едва ли сам Великий и Зеленый смог бы устроить лучше.

— Есть также и другие источники импульсов, — продолжал докладывать связист. — Подозреваем передачи пиктограмм изобразительного содержания.

— Подозреваете? Вы что — не знаете наверняка?

— Наши приемники не расшифровывают этих волн, капитан.

— Отчего же?

Как можно более спокойным и умиротворяющим тоном офицер сообщил:

— Их методы не соответствуют нашим. Различие чисто техническое. Детальное разъяснение займет неделю. Вкратце, наши приемники не способны принимать их видеопередачи. Частично, методом проб и ошибок, мы можем овладеть этой системой. Но для этого потребуется время.

— Но вы, по крайней мере, получили доступ к их речи?

— Да, она относительно несложная.

— Что ж, и этого хватит. Надо же, они добрались до радиосвязи. Ладно, значит, общаясь звуками, они вряд ли способны к телепатии. Ради такой поживы стоило пролететь космос вдоль и поперек. — Капитан корабля проследовал мимо офицера-связиста и встал у люка, вглядываясь в окутанный тьмою лес: что там поделывают разведчики?

Его странное ригелианское зрение позволяло определить добычу с первого взгляда — даже жизнь, вспыхнувшую в кромешной тьме подобно крошечному язычку пламени. Вот огонек вспыхнул в кроне ближайшего дерева. Вот он кувыркнулся вниз, парализованный стрелкой из ружья разведчика. Пламя затрепетало, приземлясь, но не угасая. Охотник поднял его и вынес к свету. Это оказалось крохотное животное с острыми ушками, густой рыжей шерстью и длинным пушистым хвостом.

Вскоре восемь разведчиков вступили в борьбу с каким-то мешком — здоровенным, покрытым шерстью и весьма агрессивного нрава. Он оказался косолап, когтист и бесхвост. Пах он точно кровь молобатера, смешанная с застарелым сыром. Еще с полудюжины иных форм вступили в борьбу за существование, причем у двух из них обнаружились крылья. Все были парализованы стрелами, и закрыв глаза, утратили способность к передвижению. Все были взяты на обследование.

Один из экспертов явился к Ид-Вану в самый разгар лабораторной работы. Он весь был покрыт алыми пятнами и пах чем-то едким.

— Безвредны. Все без исключения.