Доминион - Кристофер Джон Сэнсом
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Было жутко холодно, с Пролива дул несильный, но пробиравший до костей ветер. Был прилив, он наступал медленно и тихо, потому как на море стоял мертвый штиль. В лунном свете виднелись маленькие белые гребешки там, где прибой накатывал на берег, – внизу, недалеко от тропы. Высоко в черном звездном небе висел полумесяц, его серебряный серп отражался в воде. Гюнтер вспомнил, как Михаэль рассказывал о купании в Черном море, о том, каким прекрасным выглядит берег с очертаниями гор вдалеке. Он споткнулся, наступив ногой на кусок мела, упавший с утеса. Сайм наклонился и крепко ухватил его за руку, помогая восстановить равновесие.
Гюнтер поблагодарил его кивком и выругался про себя – нужно быть осторожнее. Он отдавал себе отчет в том, что сильно проигрывает обоим спутникам по части физической формы.
Утро они провели над картами в кабинете Гесслера. Им помогал агент особой службы из Сассекса: еще одна важная услуга со стороны Сайма. Агенту сообщили только, что служба работает вместе с немцами над перехватом неких лиц, которые нужны немцам и этой ночью будут в Роттингдине. Агент рассказал, что у особой службы хватает своих забот: после известий о смерти Гитлера в нескольких еврейских лагерях едва не вспыхнул бунт и всех тамошних полицейских поставили в ружье на случай, если потребуется подмога. Помимо Гюнтера, Сайма и агента особой службы, присутствовали четверо эсэсовцев, отобранных Гесслером для участия в операции. С двумя из них Гюнтер ранее не пересекался. Кольвиц, молодой человек возрастом около тридцати, был прикомандирован к разведке СС при посольстве. Юное, на удивление непримечательное лицо, светлые волосы и ясные голубые глаза. Его коллега Борзиг тоже состоял при разведке и был обладателем тяжелой физиономии с квадратной челюстью, темной шевелюры и густых бровей над зоркими, как у кошки, глазами. Капп, ретивый юнец, принимавший участие в допросе Дракса, проворный и гибкий, служил на востоке, а Хаузер, офицер из подразделения охраны подвала, был старше и тяжелее, но при этом крепким и мускулистым. Все четверо были безоговорочно преданы СС. Как и Гюнтер, для совещания они надели штатские костюмы, чтобы не пугать агента, но тот все равно беспокойно поглядывал на них. Только Гесслер щеголял в обычном черном мундире и фуражке. Будучи сотрудниками посольства, все немцы хорошо говорили по-английски.
Коллега Сайма рассказал, что Роттингдин – крошечный населенный пункт, по сути деревушка. Расположенная между утесами, в давние времена она была приютом контрабандистов. Сопротивление там малоактивно, роттингдинцы не лезут не в свои дела. Летом приезжают туристы, но в холодную зимнюю ночь там будет совсем безлюдно. Местной полиции сообщили, что особая служба проводит на пляже операцию и вмешиваться не надо, даже если начнут стрелять. Но если воспользоваться тропой вдоль обрывов, нет нужды заходить в сам Роттингдин. Гюнтер и его люди могут выйти из Брайтона, а трое других зайдут с противоположной стороны.
Гюнтер поблагодарил агента особой службы, и тот ушел. Остальные собрались вокруг карты. Бойцы Сопротивления наверняка расставят дозорных вдоль череды утесов, ища следы необычной активности на море, но едва ли им придет в голову, что немцы станут поджидать беглецов на пляже. Гесслер сообщил, что, по данным радиоперехвата, некий рыбак встретит группу Манкастера в деревне и проводит к пляжу. Там они сядут в лодку и будут грести, направляясь к субмарине. Им придется спуститься по широкой асфальтированной дорожке, что ведет к короткой набережной, а затем пройти к галечному пляжу. Гюнтеру, Сайму и эсэсовцам предстоит найти укрытие и спрятаться либо на набережной, либо на пляже, чтобы в половине первого ночи, когда появится группа Манкастера, захватить ее врасплох.
– С ними будет только один лодочник? – спросил Кольвиц. – Больше никто из Сопротивления не сопровождает их, не встречает на пляже?
– Нет. Это ясно из радиоперехвата, – с удовлетворением ответил Гесслер. – Те немногие члены Сопротивления, которые имеются там, будут вести наблюдение с вершины утесов. Но действуйте осторожно, вдруг они переменят план.
– Нас шестерых будет достаточно?
– Вы – единственные опытные сотрудники, которых мы можем выделить.
– По нашим расчетам, к подводной лодке должны направиться шесть человек? – задал вопрос Борзиг. – Двое агентов Сопротивления и трое штатских: мужчина, женщина и этот псих? А рыбак – шестой? – Он пожал плечами. – Плевое дело.
– Да. – В тоне Гесслера слышалась легкая издевка. – По одному на каждому из вас. Полагаю, вы должны справиться.
– Те двое из Сопротивления – крепкие ребята, – предупредил Сайм. – Я столкнулся с ними во время рейда в Лондоне. Мужчина и женщина. А вот остальные – это да, штафирки.
– Гражданский служащий, Фицджеральд, когда я встретился с ним в Министерстве доминионов, показался мне физически крепким, – проговорил Гюнтер. – И он был на войне в сороковом году.
– У них должны быть пушки, – заметил Кольвиц. – У пары из Сопротивления – наверняка, у Фицджеральда и рыбака, возможно, тоже.
Гюнтер согласно кивнул:
– Но не у жены Фицджеральда. Насколько мне известно, она из этих английских пацифистов. – (Капп презрительно фыркнул.) – И не у Манкастера.
– Сумасшедшие бывают сильными, – заявил Борзиг.
– Только не этот, – сказал Сайм. – Я с ним встречался. Мелкий хлюпик, шарахается от собственной тени.
Гюнтер обвел взглядом парней из СС:
– Но помните, нам нужен именно он. Берлин желает получить его живым. Не помешает взять и людей из Сопротивления, все остальные – на втором плане.
Гесслер заерзал в кресле:
– У них могут иметься капсулы с ядом, поэтому главное – внезапность. Очень важно сразу обезоружить их. Придите пораньше и подыщите хорошее место. Должна светить луна, обещают ясную ночь.
Гюнтер посмотрел на Сайма:
– Говорите, пляж галечный?
– Да.
– Хорошо бы спрятаться там, если получится: мы услышим, как они приближаются.
Кольвиц кивнул:
– Звучит разумно. Неизвестно, где они обретаются в данный момент?
Гюнтер мотнул головой:
– Они могут быть где угодно, поблизости от
