Миры (сборник) - Джо Холдеман

Мне же практичности было не занимать. Поэтому я спокойно отпустила птичку на свободу. Он будет на корабле. Я тоже там буду. Десять лет спустя наша разница в возрасте станет не такой заметной.

Евангелие от Чарли

После кровавого побоища в Сити-Холле переходный период шел сравнительно гладко. Большая часть оружия на Острове была изъята и надежно упрятана в тюрьме под замок. Уполномоченные, которых назначил Стом, конечно, носили оружие, но они были целиком на нашей стороне.

Островитяне охотно клюнули на перспективу «бесконечной» жизни. Они вели комфортабельное существование на единственном, к югу от Нью-Йорка и к северу от Антарктиды, уцелевшем после крушения обломке довоенной цивилизации. То был действительно единственный в полушарии город, выживший после войны и почти не изменивший при этом свой внешний облик. Не составило труда убедить детей, что чума – отнюдь не благословение Господне.

Отучать их от каннибальства оказалось куда тяжелее. В этом отношении Джефф не получил никакой помощи ни от Стома (тот по-прежнему всей душой ненавидел рыбу), ни от Теда, который сам человечинкой не баловался, но не желал создавать лишнюю проблему там, где таковой, по его мнению, не существовало. Большинство остальных детей имело лишь самые смутные воспоминания о мясе животных и птиц.

Как ни странно, но решение нашла Мэри Сью. Она в любом случае собиралась вернуться на свою ферму и предложила наладить обмен товарами между двумя группами. Домой ее проводила бы вооруженная охрана, которая и доставила бы обратно кроликов-производителей и кур. А при возможности даже поросят. На ферме сейчас были бы рады получить в обмен рефрижератор: старый сломался, другой же в рабочем состоянии им пока не попадался.

Конечно, группа Мэри Сью могла бы просто отправиться в Тампу, устроить там набег на магазины бытовых электротоваров и найти какой-нибудь холодильник прямо в фабричной упаковке. Но Джефф отговорил Мэри, туманно сославшись на соображения безопасности. Вместо этого он выбрал в одном из огромных особняков самую дорогую модель и торжественно водрузил ее на повозку, некогда доставившую сюда его самого. Джефф лично запряг в повозку мулов, отправил в качестве сопровождения четырех добровольцев, снабдив их подробными картами и кучей оружия, после чего погрузился в приятные мечты о мороженых цыплятах.

Стом не собирался претендовать на место Генерала, предпочитая куда более безопасное положение правой руки Джеффа. Джефф прекрасно понимал, что необходимо как можно скорее цивилизовать здешнюю орду дикарей. Хотя бы из соображений собственной безопасности. Но он никак не мог решить, с чего же начать.

Общественное устройство, которое существовало здесь до него, было настолько расплывчатым, что порой казалось, вообще отсутствовало. Конечно, у каждого имелись определенные, не слишком обременительные обязанности, и ребята по возможности старались освободить Генерала и Стома от повседневных забот. Беда в том, что Ки-Уэст очень уж походил на райские кущи. Когда-то он с лихвой обеспечивал водой, едой, жильем и электроэнергией около ста тысяч человек, теперь же здесь жила только горстка людей. Поэтому, несмотря на постепенно выходящие из строя механизмы, Остров еще долго мог служить им убежищем. Большую часть времени дети проводили либо уставившись в видеокуб, либо просто «груши носом околачивали», бесконечно обсуждая одно и то же с одними и теми же собеседниками. Избыток энергий находил себе выход или в драках, иногда со смертельным исходом, или в постельных упражнениях, зачастую – гетеросексуальных.

По счастью, истинных мансонитов здесь оказалось совсем немного. Необходимо было восполнить этот пробел другой религией, которая помогла бы Джеффу удерживать дикарей в определенных рамках. Его собственный американский таоизм был учением слишком кротким и утонченным, чтобы как-то повлиять на детей. Некоторое время Джефф прокручивал в мыслях идею самому стать отцом-основателем новой религии. Впрочем, такие соображения приходили ему на ум и раньше. С длинной густой белой бородой, с всклокоченной гривой седых волос, он выглядел в точности как ветхозаветный пророк; дети помладше разговаривали с ним запинаясь, настолько их переполняло благоговейное почтение.

Только вот ему все никак не удавалось наскрести достаточное количество горделивого цинизма, необходимого для подобного мероприятия.

В конце концов Джефф решил хотя бы положить начало организованной жизни. Он отобрал дюжину мальчиков и девочек, имевших задатки лидеров, и назначил каждого из них «начальником дома». Домам дал названия, использовав для этой цели знаки Зодиака. Затем он взял у Стома списки, некое подобие переписи населения, и распределил по домам ребят. На дом приходилось по двадцать три – двадцать четыре человека, примерно по два мальчика на одну девочку. Он велел начальникам домов подобрать себе помощников, которые отвечали бы за «звено» из пяти-шести человек. Получилась простейшая схема на военный манер: рота – взвод – отделение, но он сознательно не хотел использовать военную терминологию.

Затея оказалась успешной. Во всяком случае, авторитет Джеффа прошел первую серьезную проверку. Ребята сначала ворчали, досадуя на то, что их друзья и сексуальные партнеры оказались разбросанными по разным домам, но быстро смирились. Тем более разделение вовсе не было таким уж жестким. Условные «дома» служили лишь местом для общих собраний, а так каждый продолжал жить где хотел и с кем хотел.

Кроме Джеффа, Стома и Теда на Острове нашлось всего четыре человека, умевших сносно читать и писать. Они стали учителями. Джефф поставил их вне созданной им структуры и освободил от повседневных обязанностей. Для домов были составлены индивидуальные расписания занятий. Тем, кто достиг школьного возраста, два часа в день отводилось на изучение основных школьных дисциплин. Пропуск занятий влек за собой дополнительные четыре часа общих работ. Уклонение от этих работ означало день отсидки в тюрьме у Стома, на одной воде.

Джефф довольно сносно разбирался в детской психологии, чтобы не обольщаться первоначальным всплеском всеобщего энтузиазма. К тому же ему никак не удавалось придумать, что же делать потом, после того, как потускнеет позолота первой новизны. Тед предложил пустить в оборот деньги. Тогда можно будет как-то вознаграждать тех, кто лучше успевает в школе: имея деньги, те смогут откупаться от общих работ. Джефф понимал, что Тед говорит дело, но колебался, поскольку с детства твердо усвоил: деньги изначально несут в себе зло. Ему не хотелось, едва начав строить новое общество, сознательно заносить в него семена будущей коррупции. Все же он пошел на это. Не кто иной, как он сам, уже подал детям дурной пример не торговли, но коммерции, променяв ничего не стоящий холодильник на поистине бесценную домашнюю живность. По мере того, как дети будут подрастать, здесь и на севере, у Мэри Сью, они будут все чаще вступать в контакт друг с другом и с остальным миром. Торговля лучше, чем война.