Перерождение (СИ) - Артур Прост

- Родство или схожесть – это ерунда. По одной простой причине: мония – это протоорганизм, а не вирус.

- Но это невозможно! – вскрикнул Кирилл, пытался пробить толстолобость профессорши.

Охранник, стоявший рядом с Еленой, приготовился выхватить из-за пояса электродубинку. Кирилл не обратил на него никакого внимания. Ему нужно было срочно доказать свою правоту.

- Поймите: я не исследовал родство гриппона и «белой язвы». Я искал лекарство от вируса нулевого иммунитета. И я нашел его.

- Это уже больше похоже на слова ученого.

- Я вывел, как мне считалось, позитивный штамм, который способен адаптироваться к условиям, - Кроберг придвинулась к столу. – Я использовал полученный штамм в симбиозе с мониями. И это стало лекарством.

- Смею предположить, что вирус все же в вылеченных клетках остался? – Елена вздернула правую бровь.

- Как вы догадались?

- Таковы монии. Они не пожирают, а изменяют. Это их защитный механизм. Через мутацию опасного для них вируса, они изменяют его. Поэтому вы и подумали, что получили лекарство. На самом деле вы просто скрестили непонятный штамм, - Кроберг усмехнулась, - с мониями и посчитали, что изобрели лекарство он ВиНИ. Теоретически мониями можно лечить все болезни, если бы не высокая смертность от их деятельности в организме. У тех, кто так или иначе положительно переносит перерождение моний здоровье можно сказать идеальное.

- Вы рано списываете мой положительный штамм, - сопротивлялся Кирилл. – Он взаимодействовал с мониями и они действительно изменили его. Но именно эта мутация позволила мне предположить, что из такого симбиоза можно создать некий биорегулятор для моний. Попросту говоря – создать лекарство, способное контролировать степень активности моний в организме.

- И от чего же вы не создали такой чудо-биорегулятор и не заявили во всеуслышание? – Кроберг язвила, но в голове она тщательно раскладывала сказанное Кириллом по полочкам.

Он был не таким уж обреченным мечтателем, желающим, во что бы то ни стало добиться положения в научном обществе. Его идеи были близки Елене. Когда-то и она билась над поиском необходимого регулятора жизнедеятельности моний. Однако эти исследования каждый раз заканчивались неудачей. То ли от того, что она не сильно уделяла им внимания, то ли сильное желание заняться трансформацией Каро, но плодов не было. И сейчас перед ней сидит молодой ученый, заявивший, что нашел способ как вывести биорегулятор для самой сложной из бактерий на Земле.

- Я спрашиваю как, но ты ведь не ответишь? – Кроберг улыбнулась своим мыслям.

- А вы думаете почему я проводил все свои опыты тайно?

- Не скажу что твой ход мыслей мне не нравится, - Кроберг встала с кресла и медленно обходила стол, - но ты должен уяснить раз и навсегда – от моний в организме избавиться нельзя.

- Но можно контролировать, - перебил Кирилл.

Кроберг остановилась перед столом и слегка присела на него. Слова подающего надежды молодого ученого заставили ее улыбнуться.

- Вы чем-то напоминаете меня в мои молодые годы. Такой же неуемный искатель, способный пойти на многое, - змеиным голоском произнесла Елена. – И это мне нравится. К тому же, чем черт не шутит? Испытания над Каро завершились. По сути, мы на пути создания идеальных его копий. А это значит, что я могу дать вам шанс, чтобы вы создали то, что назвали биорегулятором. Может вы тот гений, которого ждала наука и ваш регулятор откроет нам тайны монии? Я не профессор Данилевский. Ваши опыты вы будете проводить не таясь.

Кирилл ликовал. Ему хотелось встать и закричать о том, что ему наконец-то не нужно прятаться. Кроберг могла стать человеком погубившим его, высосав до капли кровь, но сейчас она давала ему ключ от лаборатории. Вот она – дверь в то будущее, на встречу с которым он так опаздывал. И все же он не сиял радостью. В его голове был угол, который он не мог осветить пламенем надежды. Кроберг заметила сомнения в его глазах.

- Что же ты не радуешься?

- Дело в том, - осторожничал Кирилл, - чтобы создать лекарство, то есть биорегулятор мне нужно очень редкое вещество. Оно должно стать катализатором направленной мутации.

Кроберг быстро пролистывала в памяти все самые редкие вещества. Она смотрела на озабоченный взгляд Кирилла и продолжала листать. Уж очень он был встревожен редкостью необходимого реагента.

- Что же это? – устав рыться в энциклопедии мозга, спросила Елена.

- Сал-Аманд-6, - четко произнес Кирилл и устремил взгляд на Кроберг.

Но та лишь улыбнулась. Она покрутилась на месте и готова была расхохотаться.

- Вот она школа Данилевского, - Кроберг лисьим взглядом смотрела на Кирилла. – «Саламандру» в открытом доступе ты конечно не найдешь. Я могла бы сделать официальный запрос в эталонное хранилище, где законсервирована последняя легальная доза этого наркотика. Но я не стану – мне тогда придется заполнять огромное количество документов, да и контроль над «саламандрой» достаточно некомфортен, если ты понимаешь о чем я.

Кирилл старался не упустить смысла слов Елены. Но почему она высмеяла его, он ни как не мог сообразить.

- Видишь ли, очень много наших опытов, здесь в Деревне, требуют использования «саламандры». Она действительно уникальна. Идеальный катализатор. Но ее у нас нет, но наши опыты идут, - хитрила Кроберг. – Не буду больше тебя мучить. У нас есть заменитель. Мы синтезируем его из тканей жителей.

Кирилл не верил своему счастью. Кроберг выглядела серьезной. Она наигралась и говорила ему то, что она так жаждал услышать. Его опыт будет завершен.

- Это прекрасно, - Кирилл медленно встал с кресла и словно завороженный смотрел на Кроберг.

Елена улыбнулась змеиной улыбкой.

- Сколько тебе нужно дней, чтобы получить биорегулятор? – Кроберг вернула его в реальность.

- В смысле?

- Здесь у тебя есть все. Наше хранилище вирусов не менее многолико, чем то, что взлетело на воздух вместе с БиоНИЦ. Я даю тебе лабораторию, даже комнату, где ты будешь спать. Через сколько ты мне покажешь результат, по которому я пойму – гений ты или болтун?

- Два, максимум три дня, - голос Кирилла задрожал от волнения.

- Ты, наверное, весь отдаешься работе, - шипя, произнесла Кроберг.

- Когда я могу приступать?

- Этот молодой, - Кроберг повернулась к охраннику, - не молодой человек отведет тебя к моей ассистентке Ольге. Она тебе все покажет и расскажет.

Охранник обошел стол и встал возле Кирилла.

- Небольшой вопрос, - Кроберг взяла со стола прозрачный планшет и включила его. На нем появились две небольшие фотографии двух женщин. – Екатерина Валерьевна и Маргарита Сергеевна Семиовские – твои родственники?

Кроберг держала планшет так, чтобы фотографии женщин было хорошо видно. Она медленно сделала шаг в сторону Кирилла, внимательно наблюдая за его реакцией. Он узнал их. Это были его мама и сестра. Кирилл сглотнул комок, подступивший к горлу. Он думал над тем, что его мать может оказаться в Деревне, но каким образом сюда попала его сестра и здесь ли они вообще? Он посмотрел на Кроберг и испугался ее прямого взгляда.

- Нет, - ответил Кирилл, и в тот же миг ему стало противно за себя.

- Замечательно, - Кроберг смотрела ядовитым взглядом на него. – Если ты так уверенно отказываешься от родных, то сможешь сам добыть себе заменитель «саламандры».

Не слова, но гром обрушились на него. Кирилл не понимал, как Кроберг поняла, что он лжет.

- Что вы имеете в виду? – с опаской спросил Кирилл.

- Самое идеальное тело, из которого ты сможешь синтезировать катализатор это Таня – маленький подвижный сундучок с сокровищами. У нее очень хорошая стадия мутации и тебе не составит труда получить заменитель «саламандры».

- Это причинит ей вред? – замялся Кирилл.

- Разве это имеет какое-то значение?

Кирилл отвел взгляд в сторону. Кроберг разила взглядом в самую цель.

- Чтобы синтезировать катализатор тебе нужно вырезать часть тканей. Больше всего необходимых тебе ферментов содержится в новых образованиях печени, поджелудочной железы и желудка.

- И много тканей нужно для синтеза? Процент выживаемости? – Кирилл уперся взглядом в пол, чувствуя как Кроберг заставляет его посмотреть на нее.

- Выживаемость 50 на 50. Все же это очень важные органы.

- Я не хирург…

- Ты и не будешь оперировать. Органы вырежут специалисты. Тебе решать у кого.

Кирилл посмотрел на Кроберг. Ее взгляд сверкал. Она получала удовольствие от наблюдения за его реакцией.

- Есть кто-то еще?

- Ты чем слушал? – Кроберг скорчила недовольное лицо. – Каждый, кто проходит перерождение моний – подходит. Но Таня больше всех. Жаль терять такого ребенка, но детей у нас достаточно. Однако ты можешь поискать похожие показатели по ферментам и у других. У тебя же есть на это время. Ты сам сказал: два, максимум три дня, - Кроберг загоняла Кирилла в угол. – Но дам тебе подсказу. У нас в карцере сидят новые кандидаты на ночную жизнь: короткую, но очень продуктивную, - грозно утверждала Елена. – Если отказываешься от моего предложения. Значит, ищи среди них подходящего кандидата. Только боюсь одним телом ты там не ограничишься. И если тебе это интересно: твоя мать умерла, сестра – жива. Но и ее век скоротечен.