Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола - Андрей Геннадьевич Кощиенко

– Главный дежурный министерства обороны, генерал-майор Со ТхеДжи. Слушаю Вас.

– Докладывает дежурный объединённого комитета штабов, полковник Пак. Воинская часть № 4510 атакована вооружёнными силами противника. Личный состав части приступил к отражению атаки.

– Доклад принят.

…

– Внимание всем! Говорит дежурный министерства обороны, генерал-майор Сон СынХон. Республика Корея подверглась атаке противника! Вооружённым силам страны объявляется Боевая тревога! Всем воинским подразделениям действовать согласно установленного плана. Всем командирам воинских частей отозвать личный состав из увольнений. Военно-воздушным силам производить воздушное патрулирование в установленных квадратах. Средствам ПВО перейти в режим готовности в девяносто процентов. Военно-морскому флоту, судам разведки, выйти на патрулирование охраняемых зон. Сухопутным войскам начать передислокацию к местам развёртывания. Всем войскам провести проверку средств связи!

– По завершению подготовительных мероприятий, предписанных планом по Боевой тревоге, ожидать приказаний вышестоящего командования.

– Действовать чётко, смело, без промедления. Победа будет за нами!

…

– Госпожа президент! В войсках объявлена Боевая тревога.

– Правда? А что случилось?

…

– Председатель Государственного совета! Поступил доклад разведки о том, что войска Тэхан приведены в состояние повышенной боевой готовности!

– Что эти ублюдки опять затеяли?! Объявите Боевую тревогу!

– Слушаюсь!

…

– Дежурный Тихоокеанского командования вооружённых сил США, генерал-майор Рональд Смит. Слушаю вас, сэр.

– Докладывает генерал-майор Ким ЧжеСон. Вооружённые войска Республики Корея подверглись атаке противника. В войсках объявлена Боевая тревога!

– Доклад принят, сэр.

…

– Джо, здесь контр-адмирал Алекс. Я только что получил приказ, по которому мой авианосец должен шлёпать к корейскому полуострову и «быть готовым к отражению атаки ядерного оружия». Джо, что происходит?

– Корейцы вдруг сообщили, что на них напали. Их войска приведены в состояние повышенной боевой готовности.

– Кто на них напал? Пхеньян?

– Пока ничего неизвестно. Сейчас идёт выяснение.

– Понял. Держи меня в курсе.

– Да, сэр Алекс.

…

Лежу в мелком окопчике, обложенным по периметру мешками с песком. Смотрю через оптический прицел винтовки в направлении бетонного забора. В сторону «установленного сектора ведения огня». Готов отражать атаку противника. Рядом, справа, в соседней «канаве», расположился пулемётный расчёт. Пулемётчики деловито разложили железные зелёные ящики с запасными лентами, одну ленту вставили в пулемёт. Тоже лежат, ждут.

С неба раздаётся свист реактивных двигателей. Поднимаю голову и из-под края съехавшей на глаза каски, провожаю взглядом два низко пролетевших истребителя. По спине гуляет холодок, а в животе – так вообще холодно от понимания размера ожидающих меня «люлей».

Всё-таки не нужно было этого делать. – с сожалением думаю я, опуская голову и поправляя каску. – Готовился бы сейчас ко сну, а не лежал бы в канаве… И ужин пропустил…

Не, ну а чё она, АйЮ, влезла на моё место? Моя песня и только я решаю, кто её исполняет! И этот, тоже, с идиотской улыбкой! Певец, блин!

Со щелчком опускаю вниз предохранитель. Передёргиваю затвор и, прижав плотней приклад винтовки к плечу, начинаю садить одиночными через пустырь в сторону забора. После третьего выстрела, видимо, сориентировавшись в направлении моей стрельбы, «к бою» подключается пулемётный расчёт. Пулемёт радостно ревёт, пожирая патроны. Слева от меня раздаются частые хлопки выстрелов ещё пары человек, лежащих в таких же канавках, как и у меня.

Обойма заканчивается. Пулемёт дожёвывает ленту и затыкается. Соседи слева тоже замолкают, опустошив магазины. Воняет сгоревшим порохом. И тишина…

– Что там, сангса? – долетает до меня из-за мешков напряжённый шёпот справа, от пулемётчиков.

– Показалось… – буркаю я в ответ и совсем уже только себе под нос, добавляю… – АйЮ пробежала…

Конец двадцать второй главы

Жизнь двадцать третья

Время действия: двенадцатое октября, утро

Место действия: воинская часть, столовая, завтрак

«Как здорово, что все мы здесь, сегодня, собрались…» – невольно вспоминаю я слова песни, наблюдая за творящейся суетой в зале.

Воскресное утро, как говорится, – спать да спать, а тут настоящее Вавилонское столпотворение. И главное, – все присутствующие энергичны, бодры и веселы. Скажите спасибо мне, что ваша осознанная жизнь будет часа на четыре длиннее. Лежали бы сейчас в своих постелях. Сонные, вялые…

Прижав ложку языком, неспешно тяну её за ручку наружу изо рта. Обвожу взглядом столовую. Народу, действительно, – полно. Очень многие – в экипировке. Бронежилеты, каски, налокотники, наколенники. Некоторые припёрлись завтракать даже с оружием. Это конечно, хорошо, что боеготовность на уровне. Но вот меню сегодня, – отвратное. Каша, – жидкая рисовая размазня и варёные яйца. Похоже, на кухне не ожидали, что к ним с утра привалит такая толпа и откровенно опрофанились. Написать бы на них жалобу… Мол, все готовы к отражению агрессии врага, а повара – нет. Пусть им кросс выпишут для поднятия боеготовности. Километров в пятнадцать…

Вздохнув, без энтузиазма зачерпываю новую порцию каши. Держа ложку на весу, некоторое время разглядываю её содержимое.

Где мясо? Где колбасы, где сосиски? Разве можно жить на одном крахмале с водой? Ну, ещё и на яйцах?

Ладно, чёрт с ними, с поварами! Пусть живут. Будем считать, что сегодня – разгрузочный завтрак. Сейчас есть более животрепещущий вопрос, чем еда. А именно – «когда за мной придут»? Что-то как-то не спешат. Думал, служба безопасности шустрее работает. Хотя, если части «привидения» упали прямо на ангары, то необходимо время, чтобы начальство сообразило отдать приказ, – «обыскать крыши!». Но, всё равно, чуть раньше или чуть позже, – меня найдут. Столько следов за собой оставил, просто «мама не горюй». Думаю, на моей стороне сейчас играет эффект внезапности. Никому в голову не смогло прийти, что кто-то, в сознании и в ясной памяти мог такое сотворить. Однако, как только «придёт», так за мной и явятся…

Что ж… Пока этого не случилось, будем наслаждаться каждым мгновением свободы. Которые портит этот мерзкий завтрак!

(несколько позже. Учебный класс. За столами, по одному, сидят военнослужащие. Перед каждым из них лежит листок бумаги, в котором они с серьёзным видом пишут.)

Сижу, пишу объяснительную. После завтрака, меня, вместе со всеми, кто в субботу находился