Зафар-наме. Книга побед Амира Тимура - Шараф ад-Дин Йазди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После того, как отправили гонцов, царевич Ибрахим Султан, Шайх Нур ад-Дин-бек и Шах Малик-бек из Отрара направились в Самарканд. Берди-бек остался там.
После того, как Султан Хусайн взбунтовался, все войско, надев доспехи, пустилось в путь. Было точно время вечернего намаза, по льду переправились через реку Сайхун, и остановились. Удивительное событие, случившееся здесь, то, что когда царевичи, беки и войско, все переправились, лед сломался, и три верблюда казны в сундуках выпало с верблюдов в воду. Казалось, лед ждал, когда все пройдут.
Далее шли ночью и ко времени рассвета догнали ханум и госпож. Волей господней случилось так, что царевич Халил Султан, беки и все войско — тюрок и таджик, иракцы и румийцы — еще до прибытия к ним гонцов с письмами узнали, что Султан Хусайн распустил свое войско и с группой воинов идет к Самарканду. По этой причине, ввиду тяжкого времени, в их сердцах осел страх, и царевич Ахмад Умаршайх, амир Худайдад Хусайни, амир Ядгар Арлат, амир Шамс ад-Дин Аббас и другие бывшие там беки, сговорившись между собой, но не посовещавшись с ханумами, госпожами, с Шайх Нур ад-Дин-беком, Шах Малик-беком и другими беками, бывшими приближенными Сахибкирана, и вопреки недавнему соглашению, подняли царем царевича Халил Султана и присягали ему.
Рассказ о послании Шах Малик-беком и Шайх Нур ад-Дин-беком письма бекам, находившимся в Ташкенте
/309б/ Шах Малик-бек и Шайх Нур ад-Дин-бек когда узнали, что беки в Ташкенте, все, сговорившись, подняли царем Халил Султана, написали им письмо следующего содержания: «Государь Сахибкиран счастливый, покойный, перед смертью завещал и точно определил, что ему наследует и будет править царевич Пир Мухаммад Джахангир. По этому случаю он с нас брал клятвы, что мы не будем нарушать эту клятву. Мы верны условием этой клятвы и не нарушим ее. То, что вы замыслили, не соответствует завещанию государя. Удивительно то, что вы нарушаете слова нашего благодетеля и замыслили другие дела. Если кто-либо другой сделал таковое, вам следовало наказать и казнить его. Не знаем, почему вы делаете такие дела. Каждый, у кого есть ум, узнает, конечно, что это не хорошее дело. Безусловно, вы раскаетесь. Никогда не действуйте с дурными замыслами. Не растопчите свое имя и честь, иначе вы снищете в мире дурную славу».
Написав письмо, все беки расписались и послали с Абука Чехрой. Беки, прочитав письмо, поняли смысл и раскаялись в содеянном ими. Однако это было бесполезно, ибо они уже не располагали своей волей, так как отдали бразды правления.
Бурундук-бек из Ташкента везет ответ прибывшему туда письму
Царевичи, ханумы и беки остановились в Аксулате. Бурундук-бек, сын Джаханшах-бека, прибыл из Ташкента, вошел к ханумам и царевичам, выразил соболезнования. Затем посовещался с Шайх Нур ад-Дин-беком и Шах Малик-беком и письмо, написанное Худайдад-беком и Шамс ад-Дин Аббасом, показал им. Вот смысл этого письма: «Мы это дело сделали в интересах государства и правления страной, ибо сейчас /310а/ случилось великое событие. И мы боялись, что случатся смута и распри. Мы это сделали к лучшему, чтобы среди нас был кто-либо старший, дабы никто не смог поднять голову и чтобы царство осталось в этом доме, чтобы не разрушился мир. Мы полагали, что вы тоже будете придерживаться этого совета и будете заодно с нами. Однако оказывается, завещание Сахибкирана было другое, мы о нем не знали. Решение Сахибкирана — закон для нас, и пока мы живы, не будем противоречить ему. Что бы вы ни посоветовали, мы подчиняемся и принимаем».
Шайх Нур ад-Дин-бек и Шах Малик-бек, услышав слова беков, сказали Бурундуку: «Мы все будем придерживаться завещания Сахибкирана и царевичу Халил Султану не подчинимся». Бурундук-бек тоже одобрил их слова, он тоже присягнул царевичу Пир Мухаммаду и поклялся: «Не буду делать ничего, кроме следования завещанию Сахибкирана». И отсюда написали письмо Худайдаду Хусайни, Ядгар-шах Арлату, Шамс ад-Дин Аббасу и другим бекам, известив их о завещании Сахибкирана. Запретили им дурные замыслы, они сказали: «Не забывайте Сахибкирана, не осрамитесь в судный день перед ним. Не перечьте его словам, ибо иначе ни Бог, ни народ вас не одобрят. Ни в коем случае не вынашивайте другие замыслы, действуйте согласно тому, что завещал Сахибкиран». Написав эти письма, они передали их Бурундук-беку и сказали: «Передайте тем бекам, пусть ни в коем случае ни делают такого, что встревожило бы дух того дорогого. Все присягайте царевичу Пир Мухаммаду. Делайте так, чтобы царевич Халил Султан тоже подчинился. Все напишите об этом клятвенные письма и отправьте к нам в Самарканд. /310б/ Потом все клятвы мы пошлем царевичу-преемнику Пир Мухаммаду».
Бурундук-бек с письмами отправился обратно. Ханумы и госпожи, царевич Улугбек и Шах Малик-бек с войсками в полном снаряжении отправились по правому крылу. Ибрахим Султан, Шайх Нур ад-Дин-бек с беками и с войсками в полной готовности отправились по левому крылу. И все направились в Самарканд, дабы быстрее войти в город и занять позиции в нем, чтобы опередить неожиданные заговор и бунт.
В то время обоим царевичам было по одиннадцать лет, царевич Улугбек был на четыре месяца и двадцать семь дней старше Ибрахим Султана[1278].
Идя по дороге, дошли до местности Корчук. Шах Малик-бек шел впереди всех. Однако Аргуншах-бек, заперев ворота Самарканда, никого не впускал в город, так как царевич Халил Султан, написав ему, надавал много обещаний. В письме он писал: «Шайх Нур ад-Дин-бек и Шах Малик-бек направляются в Самарканд, не пускай их в город». И, сделав ему много обещаний, полностью склонил на свою сторону.
Шах Малик-бек, идя впереди, прибыл в город Самарканд и увидел его ворота запертыми. От ворот Шайхзаде прошел к воротам Чахар рама, где сидели Аргуншах-бек и Ходжа Юсуф, придя туда, поговорил с ними. Однако Аргуншах-бек не разрешил Шах Малик-беку войти в город. А слова его были таковы: «Сахибкиран этот город вручил мне. До тех пор, пока здесь не соберутся царевич-наследник Пир Мухаммад и другие царевичи и царевича Пир Мухаммада не возведут в царя, город я никому не сдам». Шах Малик-бек, услышав эти слова, понял, что он сторонник царевича Халил Султана, и сколько /311а/ бы он ни говорил тому подходящие слова, тот не принимал. Он повернул узду коня, плача — плача вернулся и, перейдя
