Газета Завтра 893 (52 2010) - Газета Завтра Газета

      Что будто отлично живешь...

      И воин, идущий на битву

      И встретить готовый её,

      Как клятву шептал, как молитву,

      Далёкое имя твоё...

     А наш певец Израиля на белой кобыле совсем иначе:

     Еврейских жён не спутаешь с другими.

     Пусть даже и не близок им иврит.

     Я каждую возвел бы в ранг богини,

     Сперва умерив вес и аппетит...

     Ты хочешь сказать, будто все еврейки так уплетают, что за ушами трещит? И все имеют весовую категорию первого ранга? Да они за такой поклёп могут оплевать и заморозить. И будут правы.

     Затем автор нахваливает еврейских жен не как матерей и тружениц, а как великих спорщиц, даже "когда не правы, судя по всему". Опять сомнительная похвала. Если не права, зачем упорствовать, выслушай другого, может, он прав.

     И одну из таких записных спорщиц поэт "в друзья себе и выбрал". Ну, ладно, выбрал себе жену-еврейку, и что? "И стал чуть-чуть мудрее". Да ведь сделать мужа чуть-чуть мудрее может умная жена любой национальности. Что тут именно еврейского? Я благодаря своей жене стал в три раза умней.

     Но автор, обижая женщин всех других национальностей, уверен, что умудрять мужей могут только еврейки.

     Престиж еврейских жен недосягаем,

     непредсказуем и характер их...

     Ну, что за слово — "престиж"! Не нашел русского? Вспомни, как об этом же писал хотя бы один из великих собратьев:

     Я ль на свете всех милее,

     Всех румяней и белее?..

     Разве взбрело бы ему на ум написать, скажем, так:

     Я ль на свете всех престижней,

     Если без рубашки нижней?

     И потом, да почему же сей prestige недосягаем, если первое достоинство еврейских жен — страсть к спорам? Что в этом хорошего? Непонятно. Какая-то дурная мистика. А непредсказуемость отнюдь не всегда радует. Представь себе: муж уехал на десять дней в командировку, соскучился по жене, возвращается домой и вдруг находит на столе записку жены, до сих пор вроде бы столь верной и преданной: "Дорогой Андрюша, я полюбила бедного Мойшу из соседнего подъезда. Прощай навеки! Забудь. К твоему приезду приготовила кошерные котлеты, они в холодильнике. Неувядающая Роза".

     Что хорошего в такой непредсказуемости? Я лично не хотел бы. А ведь это только один возможный её вариант. Но поэт продолжает свои похвалы:

     Когда они своих мужей ругают,

     То потому, что очень верят в них,

     В их избранность, надёжность и удачу,

     Боясь — не потерялись бы в толпе.

     Вот ещё и на ругань горазды. Да ведь получается, просто склочницы, стервозы. Здесь ключевое понятие — "избранность", причём вовсе не в любовно-семейном, а в человеческом и общественном смысле, ибо тут же — боязнь потеряться в "толпе", неприязнь к "толпе", под которой понимаются, судя по всему, сограждане, народ. Но ведь недосягаемость это тоже избранность. Что ж получается? Союз избранных, в коем жены верят в мужей-избранных и верят, что они станут ещё более избранными —

     Была бы лишь уверенность в себе.

     И что дальше?

     А чтоб не обмануть их ожиданий,

     Мужья обречены на чудеса:

     Рекорды, книги, бизнес женам дарят

     Чтоб гордостью наполнить их глаза.

     Всё ради своих недосягаемых и непредсказуемых! Только бы угодить им, стервозам! О стране, о долге перед народом и в уме ничего нет. А вот у русских невозможно вообразить, чтобы, допустим, Шолохов, закончив свой "Тихий Дон", сказал бы жене: "Это, Маша, только для того, чтобы твои глаза наполнить гордостью. Наполнил?" Или, допустим, Юрий Гагарин, вернувшись из своего исторического полёта, то же сказал бы жене: "Это, Валечка..."

     Но —

     Еврейским жёнам угодить не просто.

     Избранник — он единственный из всех.

     Они хотят любимых видеть в звездах,

     В деяньях, обреченных на успех.

     То есть в заранее беспроигрышных деяниях, острым нюхом на которые эти жены, как надо понимать, обладают.

     И потому ни в чем не знают меры,

     Когда мужей выводят в короли...

     Без женской одержимости и веры

     Они бы на вершины не взошли...

     Неужто и впрямь так уж не знают меры абсолютно ни в чём? Короче говоря, поэт представляет нам еврейских жен одержимыми толкачами своих мужей, проводниками на вершины, устроителями их "королевских карьер".

     Поэтому, когда приятель-художник развелся с женой, вероятно, русской, и был очень огорчен, не знал, как ему быть, автор решительно дал ему совет: "Езжай в Израиль. Престиж еврейских жён недосягаем". Там, дескать, найдёшь жену, и она устроит тебе королевскую карьеру. Право, похоже, поэт завербован в качестве агента какого-то израильского брачного бюро. Вот и старается в ущерб многонациональной родине. Поэтому стихотворение следовало честно назвать не "Еврейские", а "Израильские жены".

     Ну, Дементьев, я лучше думаю о еврейках. Такое впечатление, будто Антисионистский комитет и не прекращал свою работу, а ты — ещё и его тайный агент.

     Я знал евреек немало. И ни одну не могу представить оголтелой спорщицей, стервозой и уж, конечно, — толкачом мужа.

     Что, бесталанного Костю Ваншенкина "вывела в короли" Инна Гофф? Чепуха! Они оба талантливы были, и каждый шёл своей дорогой, но, конечно, в чем-то помогали друг другу.

     А Родион Щедрин "взошёл на вершину" верхом на Майе Плисецкой?

     И невозможно представить в роли устроительниц карьеры своих мужей ни академика Лину Штерн, ни Героя Советского Союза Полину Гельман, штурмана ночного бомбардировочного полка, не говоря уж об Алле Гербер.

     Жены многих крупных политических деятелей Советского времени тоже были еврейками: Молотова, Ворошилова, Куйбышева, Кирова, Андреева... Они были вполне самостоятельными фигурами, некоторые, как Полина Жемчужина, жена Молотова,— даже народными комиссарами. Но ни одна не сделала мужа членом Политбюро.

     О женах и матерях, о сёстрах и невестах писал и Ярослав Смеляков:

      Мы ещё оденем вас шелками,

      Плечи вам согреем соболями.

      Мы построим вам дворцы большие,

      Милые красавицы России.

      Мы о вас напишем сочиненья,

      Полные любви и удивленья.

     И всё это было бы сделано, построено и написано, если бы не нагрянула прожорливая орда лысеньких, седеньких и шустреньких зайцев в законе, об одном из которых поэт сказал:

      Он был певцом Страны Советов,

      Он комсомольский был вожак...

      Да есть продажные поэты,

      Но чтобы так, но чтобы так?..

     "Вышли новые книги Владимира Бушина "Пляски на сковороде", "В прекрасном и яростном мире", "На службе Отечеству"(избранное), "Это они, Господи!"

     Справки по телефону 8-965-149-44-04.

table.firstPanel {width: 100%} td.feedbackLink {text-align: right} input.gBookAuthor {width: 50%} textarea.gBookBody {width: 99%} div.error {color: red} p.gBookMessage { width: 100%; /* This helps in MSIE7 to keep the text withing the outer bounds. */ border: 1px dashed rgb(200,200,200); padding: 10px; margin-top: 2pt }

1

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

В синем море акулы набросились на купающихся. Одного разорвали на куски. Одного тяжело ранили. Прибывшие спецсотрудники блокировали стаю, загнали в отсек. Дело на этом не закончилось: переписав породу задержанных за убийство акул, выпустили всех, кроме одной.