Записки охотника Восточной Сибири - Александр Черкасов

Я уже сказал выше, что сибирские промышленники почти вовсе не имеют пистонных ружей, а все кремневые. Они и не понимают всей важности и даже необходимости пистонов. Но что делать, в этом случае им надо простить — они так мало еще образованы и так еще мало знакомы с нововведениями, что даже трудно себе представить. Впрочем, кого тут винить? Их ли лично или судьбу, которая забросила их в Восточную Сибирь? Мне кажется, скорее последнюю.

В некоторых отдаленных местах Сибири на пистонные ружья смотрят как на какую-нибудь диковинку, долго повертывают их в руках, почесывают в голове, почмокивают губами и никак не могут догадаться, в чем дело. Взведут курок, наконец выстрелят (по указанию) и все-таки не понимают; это затмение продолжается обыкновенно до тех пор, покуда возьмешь пистон, положишь его на камень или на обух топора и ударишь по нем чем-нибудь твердым; он лопнет и разъяснит дело. Скажите, разве это не простительно сибирскому простолюдину? Выслушав подробности, всегда внимательно, относительно устройства пистонных ружей и самих пистонов, наконец — всю важность и преимущество этих ружей над кремневыми, сибиряки тотчас сознаются в своем невежестве и соглашаются с тем, что это устройство гораздо лучше и безопаснее старого или, лучше сказать, их собственного, но все-таки не согласятся переделать свои винтовки в пистонные.

Действительно, какая постоянная возня с этими кремневыми ружьями! То вспышка, то порох на полке подмокнет, то осечка, то кремень притупится и не дает полной искры, то огниво собьется — словом, пропасть неудобств, которые уничтожает пистон. Наконец, сколько досады производят страстному промышленнику на самой охоте кремневые ружья! Мало — подвергают его опасности при встрече с хищными зверями. Надо (иметь) смелость сибирского охотника, чтобы, не надеясь вполне на выстрел винтовки, идти, и идти одному, например, на медведя!

Станемте разбирать подробнее условия выстрела из кремневого ружья, чтобы взвесить сейчас мною сказанное: 1) нужно, чтобы кремень был всегда острый, довольно значительной толщины, чтобы не изломался при ударе об огниво, завернут в курок крепко, чтобы не сдал назад при том же случае; 2) огниво должно быть хорошо закалено, то есть не слишком мягко и не слишком твердо, давало бы много искр и удобно расположено относительно кремня и полки; 3) чтобы ветер при спуске курка не отнес искры в сторону, мимо полки, чтобы искры упали на порох на полке, ибо и в тихую погоду они могут расположиться так, что не попадут на порох; 4) чтобы порох как-нибудь не стряхнулся с полки или бы его не сдуло ветром раньше спуска курка; 5) чтобы он имел непременно сообщение посредством затравки с пороховым зарядом в стволе; 6) чтобы самая затравка была расположена так, чтобы выгодно сообщалась с порохом в дуле и на полке. Кроме того, она от частовременного употребления ружья скоро разгорает; наконец, 7) чтобы порох был всегда сух на поле, что трудно уберечь в ненастное время, и проч.

Конечно, и в пистонном замке должны быть свои аккуратности и предосторожности, как и в самых пистонах; но все несовершенства этого рода — нуль в сравнении с вышеописанными. Пистон может дать осечку только тогда, когда он подмок, когда из него вывалился ударный состав, когда засорилось отверстие в брантке, или когда порох не попал в это отверстие и, следовательно, не имеет сообщения с пистоном, или же, наконец, когда курок слаб и не в состоянии разбить пистона. Но все эти невыгоды не есть случайность, каждую из них охотник должен видеть ранее и предупредить ее. Нужно только внимание, одно внимание, тогда как в кремневом ружье и случай играет важную роль.

Кроме того, пистон еще придает силу заряду при выстреле, тогда как в кремневом ружье часть силы пороха теряется бесполезно чрез затравку. Самый выстрел из последнего происходит не так быстро, как в пистонном ружье; кремневое как-то сначала зашипит, как бы задумается, палить или нет, потянет и тогда уже разразится громом, что весьма неудобно при стрельбе дичи на лету и на бегу[6]. Словом, тьма преимуществ пистона перед кремнем, но сибиряки-промышленники еще не скоро с ними познакомятся, а жаль!.. По моему мнению, лучше пистоны заграничные с литерою В или граненые, но последние несколько велики и потому не всегда пригодны к нашим ружьям.

D. ПРОЧИЕ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ОХОТЫ

Едва ли нужно говорить о том, что кожаный патронташ в мире охотничьем всегда будет иметь свое значение.

Много придумано было в последнее время различных охотничьих препаратов, как-то: кожаные кишки для дроби, всевозможных устройств пороховницы, дробовницы и другие вещи, но все они далеко не удовлетворяют тем потребностям, которые вполне может доставить только один патронташ. В нем все заключается: порох, дробь мелкая и крупная, даже можно положить картечь и пули — и все это в одном месте. Носить его удобно и легко. Между тем как при нынешних модных устройствах нужно навздевать на себя пропасть различных принадлежностей. В одно место положи пороховницу, в другое — кишку с дробью, в третье — истонницу, в четвертое — пыжи. Да этак, пожалуй, и карманов недостанет! Ну где же тут ловкость, где удобство? Если придется бежать, что часто случается на охоте, все это трясется, выскакивает из своих мест, колотит тебя в разные части тела — словом, беда да и только! Если заряжать придется, туда слазай, другое отверни, третье сними, четвертое вытащи… просто надо иметь немецкое терпение! То ли дело патронташ, начиненный дома, на досуге, не торопясь, когда заряды сделаны верно по ружью, аккуратно. Нужно зарядить — вынь только патрон: тут и пыжи, тут и порох, тут и дробь — словом, что только потребно. Быть может, многие охотники со мной не согласны будут в этом отношении; пожалуй, скажут, что я отсталый охотник, совсем не слежу за нововведениями, как сибиряк-промышленник; скажут, что я пристрастен к старине и проч., и проч. Я за это на них нисколько не посетую, не мешая им следовать за модой, и все-таки буду держаться в этом случае старинки, сознаваясь в пристрастии только не к патронташу собственно, а к удобству; потому что вовсе не желаю нашивать в своем охотничьем костюме пропасть карманов и кармашиков, а уж тем более возвращаться с охоты избитому, исцарапанному[7].

Но не будем спорить о вкусах, поговорим лучше о сибиряках в этом отношении; сибирский промышленник не употребляет ни того, ни других. Он надевает на себя через плечо широкий ремень, называемый натрускою, к которому привешены всевозможные принадлежности охоты, а именно: спереди небольшая роговая пороховница, которая кладется за пазуху; тут же заткнуты два готовых заряда в костяных трубочках. Заряды эти называются скороспелками, они употребляются только в экстренных случаях, равно как и прокатные пули, которые промышленник, охотясь, носит во рту, всегда в запасе, по две и по три. Прокатными пулями называют такие, которые нарочно сделаны так, чтобы они прокатывались в дуло винтовки сами собой, для особого какого-нибудь случая, чтобы ими можно было скорее зарядить винтовку. Сзади к ремню прикрепляется ремешком же кожаная каптурга (мешочек особого покроя), в которой хранятся пули или дробь; тут же прикрепляется и отвертка, и мешочек с запасными кремнями — все это затыкается сзади за пояс, равно как и ножик, без которого сибиряк никуда не ходит, не только что на охоту, почему ножик прикрепляется уже не к ремню, а к поясу, равно как и огниво, с кремнем и трутом, и маленькая медная чашечка (с наперсток) с горючей серой: это для того, чтобы можно было добыть огонь и во время самого сильного ненастья, когда ветошь, гнилушки, береста, хворост — словом, все горючее, что обыкновенно служит посредником при добывании в сухую погоду живого огня посредством загоревшегося от искры трута, — промокает совершенно, так что нельзя развести огня обыкновенными средствами, при этом употребляемыми; тогда-то вот и прибегают к сере, которая в этом случае играет важную роль, тем более весною или осенью, когда, промокнув до костей, наколачивая зубами, захваченный холодною темною ночью, поневоле захочешь согреться около огонька, но в том-то все и дело, что его-то и трудно добыть в такую погоду. Если же есть с собою горючая сера — половина беды: тогда стоит только зажечь трут посредством кремня и огнива, положить его в чашечку на серу, подуть — последняя тотчас загорится живым огнем и — дело в шляпе: огонь может быть разведен, несмотря на ненастье. Все эти принадлежности, пожалуй, покажутся неудобными и неловкими, а между тем посмотрите, как скоро сибиряк-промышленник заправляет (заряжает) свою винтовку! Употребляя это выражение, многие зверовщики вообще заряд называют заправом.