Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева

– Ну-у?! – вылупил глаза Серёня. – А говорят, там чертей зелёных ловят, ну, кто допился.

– Или слонов видят, – кивнул Петря. – Розовых.

– Кому черти, кому слоны, – заржал Колька, – а Ряхе майоры.

Поржали, и на этом инцидент был исчерпан и забыт. Андрей сделал вид, что не обратил внимания, ну, мало ли что спьяну сболтнут. Но Эркин знал, что ни слова брат не упустил и будет спрашивать. А рассказать о майоре – это рассказывать и о Бурлакове. Ну… ну, что ж, может, и к лучшему, чтобы так…

А разговор пошёл своим чередом. Не спеша, обстоятельно допили пиво. Большую кружку Эркина под шумок утащил Ряха, все этого презрительно не заметили, а сам Эркин и маленькую не допил. И уже стали расходиться, снова желая Андрею и Эркину здоровья и удачи, когда Колька сказал:

– Ну, счастливо, Мороз.

– Завтра с утра, – кивнул Эркин.

– Так ты ж с братом, небось, – удивился Колька.

– Вдвоём и придём, – улыбнулся Эркин.

– Придём, – сразу согласился Андрей. – А зачем?

– Курятник ладить будем, – объяснил Эркин.

– Замётано, – энергично кивнул Андрей.

И Эркин счастливо улыбнулся.

Уходили они не первыми, но и не последними. К удивлению Эркина, на улице уже смеркалось.

– Однако, засиделись мы.

– Ага, – Андрей с улыбкой оглядывал улицу. – Хорошая у тебя ватага.

– Да, – улыбнулся Эркин. – Я… знаешь, я не думал, что так может быть. Так хорошо.

Андрей кивнул. Они шли рядом по голубой от медленных сумерек улице. Вечер пятницы, преддверие выходных. Все добрые и весёлые, будто слегка хмельные. Андрей ждал, но Эркин сам не начинал разговора.

– Так что это за майор? – спокойно, даже небрежно спросил Андрей.

Эркин вздохнул.

– Ты помнишь, на выпасе ещё, в резервацию приезжали, ну, на переезд уговаривать. Только он тогда не в форме был.

– Ага-а, – протянул Андрей.

Он по-прежнему улыбался, но улыбка стала другой.

– А на этот раз кто свистел?

– Никто, – усмехнулся Эркин. – Он… словом, зуб у него на меня. Ещё с выпаса. Да и в тюрьме он ко мне цеплялся.

– Это когда ты в тюрягу попал?

– А на Хэллоуин, – Эркин стал перемешивать русские и английские слова. – Нас всех, кто в Цветном был, загребли. В грузовик и в тюрягу. Трое суток держали, допрашивали.

– Сильно били? – глухо спросил Андрей.

– Пальцем не тронули. Меня лейтенант Орлов, я запомнил, допрашивал. Ну, только название, что допрос, просто про свору спрашивал, про Хэллоуин. Нормально. Потом сказали, что необходимая самооборона, и отпустили, – Эркин усмехнулся. – Перетрухал я, конечно. На мне много трупов висело. За тебя, за Женю… отпустил я душу тогда.

– Понятно, – кивнул Андрей. – А майор этот?

– Ну, заявился он, как раз первый допрос был. Узнал и вцепился с ходу. Я только не понял, кто ему был нужен. И по тебе, и по… лендлорду, и по старшему ковбою. Ну, – Эркин зло усмехнулся. – ну и по мне… потоптался.

– Это как?

– А он знал уже, что я… спальник. Ну и начал. Зачем Бредли меня к Жене в постель подложил.

– Чи-го-о-о?! – изумился Андрей.

– То самое и есть. Сам не знаю, как смолчал.

– А Джонатан с Фредди ему зачем?

– Не знаю, – Эркин вздохнул. – Покуражился он надо мной, конечно… по-надзирательски. Страху я нахлебался… Как положено. Но… обошлось. Вспоминать неохота.

– Ладно, раз обошлось, – согласился Андрей.

Раз Эркин не хочет сейчас говорить, не надо. Но вот это прояснить, не откладывая.

– А зимой что было?

Эркин вдруг рассмеялся.

– А ничего и не было. Он меня на рабочем дворе в обед заловил. Иду я себе из столовой, тянусь на ходу потихоньку… и тут он! Нос к носу. Я вот до сих пор понять не могу, зачем он меня в профсоюз пригнал. А там… бригада подоспела. И старшой с ходу: где ордер? Нет ордера – и парня, меня, значит, нет. И всё!

Эркин подмигнул Андрею, и тот с удовольствием заржал. Но странно: обычно Эркин рассказывает подробно, со всеми деталями и так, что сам как видишь всё, а сейчас… что-то брат не договаривает. Что-то там ещё было. И в Хэллоуин, и зимой уже здесь. Что? Но… он просил не спрашивать его ни о чём, а сам… Андрей покосился на Эркина.

– Слушай, а… парк тут или ещё чего такое есть?

– Есть, – удивлённо кивнул Эркин. – На площади у Культурного Центра. Там для детей горки всякие, качели. Так и называется. Детский парк.

– Нет, – вздохнул Андрей. – Не пойдёт.

– А что?

– Да… посидеть, поговорить.

– Ну, – Эркин огляделся. – В чайной можно. Или ты пива хочешь?

– А ну его! А чайная… то, что надо.

Маленькая чайная нашлась быстро. Пятница, правда, народу много. Но место отыскалось, и удачное – в углу. Так что никто не подсядет и не помешает разговору. Им принесли четыре пузатых фарфоровых чайника. Два больших с кипятком и два маленьких с заваркой. Чашки, блюдца. И вазочку с кусками твёрдого колотого сахара.

– Пироги у нас отменные. С творогом и вареньем сегодня оченно хороши. Прикажете?

– Давай, – кивнул Андрей. – Тоже по такому и такому, – и когда половой побежал за пирогами, с усилием поднял на Эркина внимательные и серьёзные до строгости глаза. – Что было-то, брат?

Эркин сглотнул.

– Я… я не знаю, как тебе об этом сказать. Столько всего…

– Всё и скажи. Зимой майор этот опять про меня спрашивал?

– Он ни о чём спросить не успел. Я ж сказал, бригада прибежала. А там, в профсоюзе, Селезнёва была, Лидия Александровна, она у нас на заводе профсоюзом занимается. И Бурлаков. Председатель Комитета.

– Та-ак, – протянул Андрей и широко улыбнулся. – А вот и пироги, – но, как только половой, поставив перед ними пироги, отошёл, снова стал серьёзным. – И что Бурлаков?

И тут же выругал себя, что неосторожно спросил. Надо было сначала про Селезнёву, но не может он играть с Эркином.

– Он… председатель Комитета, в лагере у нас выступал, – Эркин остановился, глядя на Андрея, словно ждал его ответа.

– У нас тоже, – кивнул Андрей.

– Тогда… ты видел его?

– Ну, видел, – пожал плечами Андрей.

– Он… – Эркин не смог договорить.

– Ну? – Андрей внимательно смотрел на него. – Ну, профессор, доктор исторических наук, ну…

– Он твой отец, – тихо сказал Эркин.

Андрей заставил себя допить чашку, заесть пирогом, налить новую. Руки у него не дрожали.

– Это каким ветром тебе надуло?

Но ни его слова, ни вызывающе насмешливый тон не обидели Эркина.

– Это не ветер. Он… он пришёл к нам в тот же вечер, домой. Показал фотки. И попросил отобрать те, что на тебя похожи. Я смотрел, Женя, даже Алиса. И мы