Домуша из Заброшенки - Людмила Георгиевна Головина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Начали мы с того, что нашли в интернете и прочитали «Сказку о глупом мышонке», картинки посмотрели. Потом я ей игрушечную мышку подарил. Всё это немного подействовало: на следующий день Юлька без особого содрогания (хоть и с брезгливостью) взирала в зоомагазине на белых мышек. Всё-таки прогресс. Себя я тоже тренировал по известным мне методикам. Наяву, вроде бы, получалось неплохо. Но вот, что будет во сне, неясно.
На следующий день Юльке надо было на работу. Следует сказать, что наши заботливые и внимательные сотрудницы сразу же заметили, что Юлька не в себе. Её бледность и погруженность в свои мысли, её напряжённое и даже скорбное выражение лица сразу бросались в глаза. Одни спрашивали, не заболела ли она, другие — всё ли дома в порядке? Нашлись даже такие, которые стали допытываться, как там Влад, не поссорились ли мы. Наш роман уже давно не был для наблюдательных и не слишком обременённых работой дам никакой тайной.
Юлька отвечала, что дома всё в порядке, что со мной она все выходные провела вместе, и у нас всё нормально (тут она слегка покривила душой). Но, соврала Юлька, в командировке она и вправду, немного приболела, простыла. На лечение там особо времени не было, перенесла болезнь на ногах и сейчас чувствует себя не очень хорошо. Все принялись дружно её жалеть, дали тысячу советов на тему, как быстрее восстановить здоровье, и с обеда начальница отпустила Юльку домой. Так было и во вторник, и в среду. Когда Юлька завершила все дела, связанные с её командировкой, начальница объявила, что в оставшиеся два дня до отпуска, Юлька может на работу не приходить, а лучше пусть посвятит эти дни лечению.
Нам всё это было на руку. Мы лихорадочно готовились к предстоящему нам испытанию: читали специальную литературу по исследованиям, связанным со сновидениями и страхами, а также философские труды, в которых прививался взгляд на терпимое отношение к жизненным невзгодам, болезням и потерям. Мудрец Соломон носил кольцо с надписью «Всё проходит». Да, проходит всё: и хорошее, и плохое. И с этим надо учиться жить. Такова житейская мудрость, таковы взгляды философов. Мы занимались также аутотренингом и выискивали у себя в душе те скрытые ростки страхов, которые, если их вовремя не искоренить, Байбукин (он же, Бабай) может использовать против нас.
Кроме того, мы решили, что против страха есть весьма действенное противоядие: весёлое и оптимистичное состояние духа. Мы смотрели комедии, читали смешные книги, старались заполнить себя положительными эмоциями. А также всячески взращивали в себе веру в нашу победу.
Всё это принесло свои результаты, и к концу недели мы стали гораздо спокойнее и увереннее.
Теперь оставалось сделать так, чтобы наши родители не волновались. Мы объяснили им, что идём в поход с небольшой группой наших друзей. Места там живописные (правда) и совершенно безопасные (а вот это — неправда, но надо же было их успокоить). Связь там не ловится (тоже правда). Вернуться мы обещали где-то через неделю. Родителям Юльки мы сказали это лично, а моим — по телефону. Выслушали целую лавину напутствий, советов и предостережений и, наконец, отбыли.
12. Яблоко
Казалось бы, приготовились мы неплохо, настрой на борьбу и победу в себе воспитали, но после поворота на Заброшенку, меня снова стал бить мандраж. Вот тебе и психолог! Юлька тоже притихла.
В полном молчании вылезли мы из машины и направились в избу. Погода была, как на заказ. Ярко светило солнце, даже припекало, но его жар сбивал лёгкий ветерок. По голубому небу плыли кудрявые облачка, а утренний воздух был напоён ароматами луговых трав. По-хорошему, самое время сейчас направиться на речку, поплескаться в прозрачной воде. Или в лес, за Юлькиными белыми грибами. Но нет. Нам предстояло трудное и опасное дело с непредсказуемым результатом. Отдых в голову не шёл.
И я вдруг понял, почему, попадая в Заброшенку, каждый раз испытываю какое-то щемящее, тревожное чувство. Дело в тишине. Здесь всегда было тихо. Но это была не та тишина, о которой мы говорим, когда исчезает постоянный городской шум, к которому мы так привыкли, что почти перестаём его слышать. Нет, это была другая тишина. Абсолютная. Необъяснимая. Не слышен был шум трассы, находящейся не так уж и далеко. Это ещё ладно. Но не слышны были и звуки природы: щебет птиц, стрекотанье кузнечиков, жужжание шмелей и пчёл, шелест листвы. И это пугало. Ладно, разберёмся. Сейчас на мелочи обращать внимания не будем, сосредоточимся на главном.
Мы прошли в избу. Здесь всё как-то неузнаваемо изменилось. Чистота стояла идеальная. На полках, приколоченных в кухне к стене дружными рядами выстроились купленные в прошлый раз самовар, кастрюли и прочая кухонная утварь. На столе, застеленном новой клеёнкой с жизнерадостным узором из цветов и бабочек (я тоже её купил в прошлый раз), на круглой кружевной салфетке лежало яблоко.
— Ой, — закричала Юлька. — Смотри, какое! Влад, ты такое когда-нибудь видел?
Да, приходилось мне видеть такое яблоко, но не натуральное, а восковое, в каком-то музее, куда меня в детстве водили родители. Помню, тогда оно приковало мой взор. Отец прочитал пояснительную табличку и сказал, что это — сорт народной селекции, и сейчас, к сожалению, уже не встречается.
Это яблоко было таким же, только наверняка настоящим, потому что он него исходил упоительный летний аромат..
Яблоко было очень крупным, с глянцевой румяной кожицей и полупрозрачной мякотью.(«Видны семечки насквозь», — как сказал поэт).
«Такое не то, что транспортировать — в руки взять страшно», — подумалось мне.
Но Юлька всё же решилась. Она протянула руку, взяла яблоко, и только хотела поднести его к носу, как плод, будто живой, вывернулся из её пальцев и шмякнулся на пол. Мы синхронно ахнули, а вслед за этим вздрогнули, потому что на месте упавшего яблока стояла Домуша и лукаво улыбалась.
— Поклон мой вам, хозяева дорогие! Что, хорошо я перекидываться умею? Не забыла пока старую науку, хоть и давно, давно не было нужды…
— Здравствуйте, Домуша, — сказал я. —
