Я помню, любимая, помню… - Сергей Есенин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Русалка под новый год
Ты не любишь меня, милый голубь,Не со мной ты воркуешь, с другою,Ах, пойду я к реке под горою,Кинусь с берега в черную прорубь.
Не отыщет никто мои кости,Я русалкой вернуся весною.Приведешь ты коня к водопою,И коня напою я из горсти.
Запою я тебе втихомолку,Как живу я царевной, тоскую,Заману я тебя, заколдую,Уведу коня в струи за холку!
Ой, как терем стоит под водою —Там играют русалочки в жмурки, —Изо льда он, а окна-конуркиВ сизых рамах горят под слюдою.
На постель я травы натаскаю,Положу я тебя с собой рядом.Буду тешить тебя своим взглядом,Зацелую тебя, заласкаю!
<1915>Нищий с паперти
Глаза – как выцветший лопух,В руках зажатые монеты.Когда-то славный был пастух,Теперь поет про многи лета.А вон старушка из угла,Что слезы льет перед иконой,Она любовь его былаИ пьяный сон в меже зеленой.На свитках лет сухая пыль.Былого нет в заре куканьшей.И лишь обгрызанный костыльВ его руках звенит, как раньше.Она чужда ему теперь,Забыла звонную жалейку.И как пойдет, спеша, за дверь,Подаст в ладонь ему копейку.Он не посмотрит ей в глаза,При встрече глаз больнее станет,Но, покрестясь на образа,Рабу по имени помянет.
<1916>«Еще не высох дождь вчерашний…»
Еще не высох дождь вчерашний —В траве зеленая вода!Тоскуют брошенные пашни,И вянет, вянет лебеда.
Брожу по улицам и лужам,Осенний день пуглив и дик.И в каждом встретившемся мужеХочу постичь твой милый лик.
Ты все загадочней и крашеГлядишь в неясные края.О, для тебя лишь счастье нашеИ дружба верная моя.
И если смерть по божьей волеСмежит глаза твои рукой,Клянусь, что тенью в чистом полеПойду за смертью и тобой.
<1916>«В зеленой церкви за горой…»
В зеленой церкви за горой,Где вербы четки уронили,Я поминаю просфоройМладой весны младые были.
А ты, склонившаяся ниц,Передо мной стоишь незримо,Шелка опущенных ресницКолышут крылья херувима.
Не омрачен твой белый рокТвоей застывшею порою,Все тот же розовый платокЗастегнут смуглою рукою.
Все тот же вздох упруго жметТвои надломленные плечиО том, кто за морем живетИ кто от родины далече.
И все тягуче память дняПеред пристойным ликом жизни.О, помолись и за меня,За бесприютного в отчизне!
<1916>Исус-младенец
Собрала пречистаяЖуравлей с синицамиВ храме.
«Пойте, веселитесяИ за всех молитесяС нами!»
Молятся с поклонами,За судьбу греховную,За нашу;
А маленький боженька,Подобравши ноженьки,Ест кашу.
Подошла синица,Бедовая птица,Попросила:
«Я тебе, боженька,Притомив ноженьки,Молилась».
Журавль и скажи враз:«Тебе и кормить нас,Коль создал».
А боженька нашПоделил им кашуИ отдал.
В золоченой хатеСмотрит божья матиВ небо.
А сыночек маленькийПросит на завалинкеХлеба.
Позвала пречистаяЖуравлей с синицами,Сказала:
«Приносите, птицы,Хлеба и пшеницыНемало».
Замешкались птицы,Журавли, синицы,Дождь прочат.
А боженька в хатеВсе теребит мати,Есть хочет.
Вышла богородицаВ поле, за околицу,Кличет.
Только ветер по полю,Словно кони, топает,Свищет.
Боженька, маленький,Плакал на завалинкеОт горя.
Плакал, обливаясь…Прилетел тут аистБелоперый.
Взял он осторожненькоКрасным клювом боженьку,Умчался.
И господь на елочке,В аистовом гнездышке,Качался.
Ворочалась к хатеПречистая мати,Сына нету.
Собрала котомкуИ пошла сторонкойПо свету.
Шла, несла немало,Наконец сыскалаВ лесочке:
На спине катаетсяУ белого аистаСыночек.
Позвала пречистаяЖуравлей с синицами,Сказала:
«На вечное времяСобирайте семяНемало.
А белому аисту,Что с богом катаетсяМеж веток,
Носить на завалинкиСинеглазых маленькихДеток».
<1916>Мечта
(Из книги «Стихи о любви»)
1В темной роще на зеленых еляхЗолотятся листья вялых ив.Выхожу я на высокий берег,Где покойно плещется залив.Две луны, рога свои качая,Замутили желтым дымом зыбь.Гладь озер с травой не различая,Тихо плачет на болоте выпь.В этом голосе обкошенного лугаСлышу я знакомый сердцу зов.Ты зовешь меня, моя подруга,Погрустить у сонных берегов.Много лет я не был здесь и многоВстреч веселых видел и разлук,Но всегда хранил в себе я строгоНежный сгиб твоих туманных рук.
2Тихий отрок, чувствующий кротко,Голубей целующий в уста, —Тонкий стан с медлительной походкойЯ любил в тебе, моя мечта.Я бродил по городам и селам,И искал тебя, где ты живешь,И со смехом, резвым и веселым,Часто ты меня манила в рожь.За оградой монастырской кроясь,Я вошел однажды в белый храм:Синею водою солнце моясь,Свой орарь мне кинуло к ногам.Я стоял, как инок, в блеске алом,Вдруг сдавила горло тишина…Ты вошла под черным покрываломИ, поникнув, стала у окна.
3С паперти под колокол гудящийТы сходила в благовенье свеч.И не мог я, ласково дрожащий,Не коснуться рук твоих и плеч.Я хотел сказать тебе так много,
Что томило душу с ранних пор,Но дымилась тихая дорогаВ незакатном полыме озер.Ты взглянула тихо на долины,Где в траве ползла кудряво мгла…И упали редкие сединыС твоего увядшего чела…Чуть бледнели складки от одежды,И, казалось, в русле темных вод, —Уходя, жевал мои надеждыТвой беззубый, шамкающий рот.
4Но недолго душу холод мучил.Как крыло, прильнув к ее ногам,Новый короб чувства я навьючилИ пошел по новым берегам.Безо шва стянулась в сердце рана,Страсть погасла, и любовь прошла.Но опять пришла ты из туманаИ была красива и светла.Ты шепнула, заслонясь рукою:«Посмотри же, как я молода.Это жизнь тебя пугала мною,Я же вся как воздух и вода».
В голосах обкошенного лугаСлышу я знакомый сердцу зов.Ты зовешь меня, моя подруга,Погрустить у сонных берегов.
<1916>«Грубым дается радость…»
Грубым дается радость.Нежным дается печаль.Мне ничего не надо,Мне никого не жаль.
Жаль мне себя немного,Жалко бездомных собак.Эта прямая дорогаМеня привела в кабак.
Что ж вы ругаетесь, дьяволы?Иль я не сын страны?Каждый из нас закладывалЗа рюмку свои штаны.
Мутно гляжу на окна.В сердце тоска и зной.Катится, в солнце измокнув,Улица передо мной.
А на улице мальчик сопливый.Воздух поджарен и сух.Мальчик такой счастливыйИ ковыряет в носу.
Ковыряй, ковыряй, мой милый,Суй туда палец весь,Только вот с эфтой силойВ душу свою не лезь.
Я уж готов. Я робкий.Глянь на бутылок рать!Я собираю пробки —Душу мою затыкать.
<1923?>«Цветы на подоконнике…»
Цветы на подоконнике,Цветы, цветы.Играют на гармонике,Ведь слышишь ты?Играют на гармонике,Ну что же в том?Мне нравятся две родинкиНа лбу крутом.Ведь ты такая нежная,А я так груб.Целую так небрежноКалину губ.Куда ты рвешься, шалая?Побудь, побудь…Постой, душа усталая,Забудь, забудь.
Она такая дурочка,Как те и та…Вот потому СнегурочкаВсегда мечта.
<1924>Памяти Брюсова
Мы умираем,Сходим в тишь и грусть,Но знаю я —Нас не забудет Русь.
Любили девушек,Любили женщин мы —И ели хлебИз нищенской сумы.
Но не любили мыПродажных торгашей.Планета, милая, —Катись, гуляй и пей.
Мы рифмы старыеРаз сорок повторим.Пускать сумеемГоголя и дым.
Но все же были мыВсегда одни.Мой милый друг,Не сетуй, не кляни!
Вот умер Брюсов,Но помрем и мы, —Не выпросить нам днейИз нищенской сумы.
Но крепко вцапалисьМы в нищую суму.Валерий Яковлевич!Мир праху твоему!
<1914>Цветы
