Авианосцы адмирала Колчака - Анатолий Матвиенко

Выскочив на свежий морозный воздух, барон с удовольствием услышал раскаты грома. Сейчас линкоры закончат на западе и повернут пушки на прусский ландвер. С юго-запада по прусской группировке ударят танки, а «железная дивизия», известная тем, что всегда выполняет успешно даже самый невозможный приказ, ударит в лоб. Окружение и разгром трети войск кенигсбергской группировки означают, что Восточная Пруссия обречена… Даже если Хан в очередной раз выкинет мерзкий фокус.

Кавказский генерал отправился в расположение 312-го Полтавского полка, в первую линию окопов у самого вислинского льда. Если германцы опомнятся, ударят из гаубиц, здесь — самое пекло. Однако не похоже, ныне туго кайзеровским орлам. По чести говоря, Хану Нахичеванскому надоели до чертиков пошлые насмешки Врангеля, отводимые глаза начальников дивизий. Он сейчас им покажет, как воюют настоящие кавказские мужчины. Аллах не оставит своей милостью.

На западном берегу стихли взрывы, однако прямо напротив землянки штаба полка поднялось облако невиданного ранее цвета — зеленоватое, не похожее на привычный дым. Что ж у них такое горит, рассуждали офицеры, когда генерал догадался первым:

— Это газы, господа. Какое у нас направление ветра?

Аллах и правда не оставил в беде. Слабая поземка тянулась с востока, а зеленая смерть поползла по германским позициям.

— Ждем, пока облако рассеется. Форсируем реку и берем врага на штыки. — Хан вдруг окончательно решился, удивив в первую очередь себя самого: — Я поведу вас в атаку.

Через полтора часа пехотный полк в полном составе, обнажив участок обороны, ринулся на лед. Солдаты и офицеры поскальзывались, падали, снова вставали и бежали дальше. С германской стороны не проснулся ни один пулемет, оружие русских тоже молчало. В первых рядах, размахивая шашкой и смешно выбрасывая кривые кавалерийские ноги, бежал генерал Хан Нахичеванский.

Глава седьмая

Неожиданный успех русских в Брусиловском прорыве и Привисленской операции имел внешнеполитическое продолжение. В Мадьярии началось восстание под руководством националиста Михая Каройи, пытавшегося провозгласить независимость страны от Австрии. Редкий случай, когда военное и внешнеполитическое руководство Российской империи отреагировало быстро и согласованно. Николай Второй объявил о признании Правительства Национального Спасения Каройи единственной законной властью в стране. Оборонявшие Будапешт войска пришли в смятение, так как в их рядах числилось множество офицеров австрийского происхождения. Под давлением русских войск, не вступивших, впрочем, в открытые бои, венграм удалось сравнительно бескровно выдворить австрийцев на коронные территории.

Дивизии Юго-Западного фронта вошли в Будапешт на правах союзников, на которых местные смотрели с настороженностью, переходившей в откровенный страх. Однако без русских Каройи обойтись не смог. Только с высочайшего позволения российского Императора он имел шанс восстановить суверенитет над восточными районами или хотя бы частью их, а также получить защиту от румынских территориальных претензий. Таким образом, главный союзник германского кайзера ссохся от великой империи до малого королевства. Кроме собственно Австрии, Габсбурги удержали еще западную часть Чехословакии.

Япония объявила войну Германии и аннексировала китайские колонии. Французы и англичане без церемоний поделили африканские немецкие владения. Таким образом, к февралю 1915 года кайзер обладал мощным флотом и самой сильной в Европе сухопутной армией, зато практически остался один против всего мира. Австрия мало уже чем могла помочь. Она кое-как сдерживала сербов от продолжения наступления да ожидала нападения Греции и Италии, посматривавших — не урвать бы себе кусочек габсбурговой плоти напоследок.

Главной слабостью России была ее чрезвычайно растянутая линия фронта — от Адриатического моря до Балтики и вокруг Восточной Пруссии. Столь протяженной зоны военных противостояний история не знала. Кайзеровский Генштаб сочинил несколько способов прорыва фронта на весенне-летнюю кампанию 1915 года.

Напрашивалось решение атаковать русские позиции вдоль балтийского побережья и деблокировать Восточную Пруссию, повторив февральскую попытку. Генералы поняли, что главной причиной той неудачи явилась недооценка противника. Совершенной неожиданностью свалилось на головы германских полководцев уничтожение эскадры броненосцев и, как следствие, мощный артобстрел изготовившихся к атаке частей.

Свою роль сыграла переменчивая военная фортуна. Корабельный снаряд по случайности угодил в сложенные к атаке баллоны с отравляющим веществом. Как назло, ветер дул на запад, а у находившихся там частей не было средств защиты: предполагалось употребить хлор как оружие наступательное, вытравливая врага из щелей, что тараканов, в то время как русские химию не пользовали. Далее произошла страшная вещь, объясняемая то ли азиатской дикостью, то ли сумасшествием. Целый русский полк перешел Вислу по льду и начал без разбора колоть штыками германских солдат — мертвых от хлорного удушья, раненых и оглушенных от артобстрела либо просто шокированных «неправильным» началом боя, в первые минуты которого не раздалось ни единого выстрела.

Отступали русские неорганизованно. От пулеметной стрельбы вдогон на висленском льду полегло не менее батальона, столько же осталось в германских окопах — хлебнувших хлора или погибших в рукопашной, да два десятка выживших отравленных попали в плен. Но они перекололи бригаду и около батальона соседей!

Среди жертв хлора похоронная команда нашла тело в форме русского генерала. Если страшная гибель тысяч пехотинцев привнесла смятение в солдатские ряды, то здесь задумались командные чины. В кайзеровской армии на передовой воюют офицеры не выше майора, остальные управляют. Русские нарушили все правила и победили.

После корабельного артобстрела, хлора, атаки безумцев и работы полевых гаубиц собранная под Данцигом армия атаковала вполсилы. Пара захваченных на восточном берегу плацдармов не продержалась долго — туда снова полетели снаряды с линкоров, а затем ударили мобильные резервы русских. Корпус ландвера, назначенный наступать с прусской стороны, сложил оружие, предрешив тем самым судьбу Кенигсберга.

В германском Генштабе отдавали себе отчет, что после весенней распутицы можно прорваться в Восточную Пруссию и вернуть ее, для этого перебросить еще войск с Западного фронта, а к Балтийскому заливу направить гораздо большие силы флота открытого моря, дабы не допустить повторного поражения. Но к тому времени Кенигсберг неизбежно падет. Стратегическая ценность района после безжалостного хозяйничанья русских станет близкой к нулю: повальная депортация германского населения и заключение его в лагеря в Закарпатье — наглядное тому свидетельство.

Пока германские штабные стратеги двигали линейки по картам, втыкали в них острые циркули, пачкали цветными линиями и всячески издевались над безответными на бумаге русскими дивизиями, в Лондоне произошли незаметные пока события, довольно круто поменявшие ход войны.

Начиная с ноября четырнадцатого года на столичных приемах засверкала новая звезда — русская баронесса Ольга фон Врангель, вздорная и ветреная блондинка лет двадцати пяти. Она не любила о себе распространяться, говорила лишь, что муж много старше ее; они расстались.

Британские кавалеры обозвали русскую an exotic prize (экзотический приз) и открыли сезон охоты. Какие бы ни были у нее отношения с супругом, сам факт наличия такового есть гарантия отсутствия хлопот — никто не обвинит в совращении девственной леди. Да и случись беременность, в первую очередь отвечает законный муж, как бы далеко он ни находился от жениных прелестей во время зачатия.

Ольга флиртовала охотно, но не пускала никого ближе четко установленного рубежа обороны. Увы, чересчур далекого от вожделенной цели. Джентльмены заключали пари, тратили несметные суммы, пытаясь произвести впечатление, — тщетно. Глядя на их усилия, русский посланник в Лондоне посмеивался: направь они толику растраченной амурной энергии на войну, британцы маршировали бы уже у здания Рейхстага.

В январе счастье, кажется, улыбнулось юному сэру Энтони Идену из замечательной графской семьи, члены которой назывались одним из столпов Консервативной партии. Несколько намеков, взмахов ресницами, тайное послание, переданное суровым бородатым мужиком вида KAZAK, и Энтони удостоился свидания… Первого в его жизни настоящего свидания с настоящей взрослой и ослепительно красивой женщиной!

Впрочем, самого главного опыта, о котором втайне вожделел будущий граф, не случилось. Как и не прозвучало, что подобное невозможно в дальнейшем. «Вы же понимаете, сэр, я не такая, как многие предпочитают считать», — заявила баронесса. Замужняя женщина вдалеке от супруга может легко быть скомпрометирована, оттого обязана остерегаться неосторожных поступков. Разве что любовь — страшная вещь, иногда она толкает на самые необдуманные порывы… В общем, за тот вечер юноша услышал несколько «да», означавших твердое «нет», столь же решительное «нет», под которым подразумевалось «возможно да, но не сейчас», и десятки других слов, могущих значить все что угодно — от далеко идущих намеков до цен на мандарины в Шанхае. Вдобавок красотка не слишком хорошо владела английским и, не смущаясь, списывала на это любые свои обмолвки. Даже Yes и No могла перепутать!