Интуиция. Burnt in the USSR - Александр Евгеньевич Цыпкин

Саша: Так и я о том, но перед совестью обычной человеческой, говорят, долгов неоплатных не имел. Разве что слыл излишне бережливым. На праздники всегда дарил то, чем торговал.

Семён: Ага, у меня до сих пор его стиральная машина на даче стоит.

Гриша: А у меня часы эти напольные.

Саша: Помните, мы смеялись, что все ждут, когда Федя купит кладбище и у всех будет закрыт достаточно дорогостоящий вопрос.

Артур: Как говорится, «место на кладбище купил, но похороны завтра».

Саша: Да он еще в школе таким был. Честным, но прижимистым таким, что нет слов.

Артур: В школе сразу видно, кто есть кто. Да, Гриш?

Гриша: Да ладно вам.

Все уходят. Остается Саша.

II. 1984 год

Саша: 1984 год, 917-я школа города Ленина. Наша школа.

Янина: В 917-й школе города на Неве завелся музей революции!

Саша: Будем честны – музейчик!

Янина: Так! Фокин! В 917-й школе завелся музейчик… Тьфу ты, у меня теперь из-за тебя «музейчик»! Завелся музей революции. Директор школы Янина Сергеевна Сухарева решила организовать на третьем этаже подотчетного учреждения место для коммунистической…

Саша: Молитвы!

Янина: Так! Я кому сказала?! Под названием… Под названием… Красный…

Саша: Красный угол!

Янина: Ну вот хорошо. Так, что за красный угол?! Это вообще из другой оперы! Угол – хорошо, а у нас будет – уголок. Уголок… Уголок Ленина.

Саша: Уголок Леннона!

Янина: Так! Уголок коммунизма.

Саша (себе под нос): Уголок сионизма. А назовите – уголок Октября.

Янина: Я тебе сейчас дам уголок Октября! Уголок Октября… а это хорошо. Основой экспозиции стала метровая гипсовая копия товарища Ленина…

Саша: …полученная Яниной Сергеевной в качестве взятки.

Янина: …полученная Яниной Сергеевной в качестве взят… Так, это что ты сказал?!

Саша: В качестве мзды.

Янина: В качестве чего?!

Саша: Мзды… С которой последователи симбирского студента тщательно боролись!

Янина: Я тебе сейчас…

Саша убегает.

Янина (в зал): Цель у мзды была тривиальной.

Появляется Скульптор.

Скульптор (в зал): Скульптор средней руки очень хотел, чтобы его сын учился в этой школе, нашел дверь к директрисе и чуть ли не сам предложил такой оригинальный ход, как установка памятника Ленину.

Янина (в зал): Янина Сергеевна, женщина практичная и с фантазией, подумала, что такое идолопоклонничество выделит ее среди других директоров и точно приведет к ремонту школы или по крайней мере того этажа, где будет находиться статуя.

Скульптор (в зал): Кстати, вопрос расположения вождя неожиданно стал камнем преткновения. Творец предложил стандартный памятник: Ленин куда-то показывает рукой.

Янина: И в какую сторону должен показывать Владимир Ильич?

Скульптор: В смысле, в какую?

Янина: Ну, на север, на юг или, не знаю, на восток может быть? Надеюсь, не на запад.

Скульптор: А это имеет значение?

Янина: А это я ва́с спрашиваю, Иван Дмитриевич. Вы же их много уже сделали. Должна же быть какая-то логика. Вот я слышала: мечеть и церковь строят в зависимости от сторон света. Может, с Лениным так же? Может, он должен всегда показывать на Зимний дворец. Знаете, не хотелось бы ошибиться. Могут же понимающие люди заглянуть.

Скульптор: Тучи над будущим сына скульптора начали сгущаться, но выход был найден! Я знаю, что делать! Можно его поставить на крутящуюся подставку и…

Янина: Вы предлагаете из Ленина сделать флюгер или все-таки карусель?

Скульптор: Нет, я просто подумал… а давайте…

Янина: Давайте – без давайте. Вы можете сделать Ленина без указующей руки?

Скульптор: Как без руки? Совсем?

Янина: Нет, разумеется. С руками, но пусть он их держит в карманах. Так избежим любых вопросов. Смотреть он, я надеюсь, может куда угодно. Сможете?

Скульптор: Да конечно!

Янина (в зал): Памятник В. И. Ленину занял свое место в просторной школьной рекреации.

Уходят Янина и Скульптор.

Появляется Саша.

Саша (в зал): Для чего нужны в школе рекреации? Правильно. Чтобы детишкам было где играть в футбол любым предметом, кроме кирпича.

Вбегают Артур, Семён, Костя. Играют в футбол и попадают мячом в статую, она качается, и от нее отваливается голова.

Саша (в зал): Пока голова летела вниз, за эти бесконечные доли секунды, футболисты стали верующими. Бог услышал детские молитвы, и голова Ленина упала в горшок с землей.

Артур (в зал): Вождь рос из почвы весьма органично.

Семён: Ну всё. Нам конец. За голову Ленина нам наши оторвут. Чего делать будем?

Артур: Повезло, что в горшок упал, хоть не разбился.

Семён: Офигенно повезло! Может, пойдем прямо сейчас к Янине, сдадим целую голову, пятерку получим. Артур, какое «повезло»!

Артур: Семён, ты тупой? Ее приклеить можно. Скол идеальный.

Саша: Нужен клей.

Семён: Побежали к трудовику!

Костя: Дебилы, какой трудовик?! Он спросит: зачем клей, или с нами пойдет, да и вообще не факт, что он у себя. Жева нужна. Есть у кого?

Семён: Крынкин, ты нормальный? Ты хочешь голову Ленина на жвачку приклеить?

Костя: Есть идеи лучше? Нет? Тогда слушай. До перемены десять минут. Здесь хоть уроков и нет, но народ будет. Пока ты там клей найдешь. На жвачке она день точно простоит, а я из дома клей завтра притащу. Вечером приклеим. У кого жева есть?

Все хором (кроме Сёмы): У меня нет.

Семён: У меня нет.

Артур: Сём, а ты чего в пол смотришь? Ты чего, жеву закрысить решил?

Семён: Это не простая жева – это «Дональд».

Саша (в зал): Надо отметить, что жевательная резинка «Дональд» в советское время приравнивалась к спортивной машине сегодня. За нее продавали душу, тело и прочие человеческие активы.

Костя: «Дональд»? Откуда?

Семён: Купил.

Артур: У кого, у этого козла Зайцева?

Появляется Зайцев.

Гриша: Э!

Саша (в зал): Гриша Зайцев был настоящим enfant terrible всей школы. Хулиган, драчун и, наконец, бессовестный и беспощадный спекулянт.

Гриша (в зал): Папа у Гриши был моряком и привозил Грише всякий зарубежный яркий хлам, который от бедности в СССР ценили дороже золота. Много чего продал Зайцев школьникам, но ничего не было притягательнее жевательной резинки «Дональд».

Саша: Заяц, дай жеву.

Заяц: Бабки есть?

Саша: Бабки у подъезда…

Заяц (уходя): Пока, неудачники.

Костя: Мы же договорились у этого барыги ничего не покупать.

Семён: Договорились. Я слово держу. Я не себе.

Артур: А кому?

Семён: Я Зое. Я хотел ее гулять позвать, она без «Дональда» не пойдет.

Артур: Вот ведь зараза продажная, люблю таких…

Костя: Сём, я все понимаю, но, блин,