Укрощенная львица - Анхелика Фернандес

Антонио застонал и одним мощным движением поднял ее в воздух. Марианна судорожно вздохнула, когда его губы проводили дорожку от ее шеи к груди. Дыхание стало учащеннее, а сердце пустилось в бешенный ритм.

Она уже не помнила, как они оказались на диване, как его руки умело доставляли удовольствие. Только затуманенные взгляды и жаркие стоны отдавались в ее памяти. А потом два разгоряченных тела слились. Марианна вцепилась ему в плечи, чувствуя, как поднимается на небеса наслаждения.

Глава восьмая

По случаю дня рождения старшего брата Антонио и главы мафиозного клана, Армано Вирджиило, в особняке была организована роскошная вечеринка. Марианна с утра наблюдала, как шли подготовки: на террасе установили фонтаны шампанского, огромные зеркальные столы, итальянские певцы устанавливали свои музыкальные инструменты, а повара и официанты бегали, волнуясь и боясь оплошностей.

Вот уже неделю она была с Антонио. Эта неделя просто потрясла ее. После работы, Антонио уделял ей время. Они гуляли на пляже по вечерам, дурачились, как дети, в море и целовались под луной. Романтично. Но не в их случае. Марианна представить не могла, что мужчина, которого раньше она так яро ненавидела, стал ей дорог. Он… нравился ей, даже больше, она начала ему симпатизировать.

За эту неделю он ни разу не накричал на нее, а старался угадывать любое ее желание. Дело даже было не в том, чего хотела она, а в том, что Антонио явно получал удовольствие от этого. Он был совсем другим. Нежным, ласковым и… страстным. Обрывки из их страстных ночей снова предстали перед ее глазами. Марианна вспыхнула и дернулась, от чего Фиджеральдо Пакалини, известный кутюрье, который шил платья для семьи Вирджилио, недовольно буркнул:

— Сеньрита, стойте ровно и не шевелитесь. Я и так тружусь изо всех сил, чтобы платье не лопнуло на вас.

Марианна стояла в примерочной комнате в узком белом платье в итальянском стиле, которое никак не застегивалось.

И никто ничего не говорил.

Элизабет, жена Армано, которая несколько дней назад прилетела вместе с мужем. Эта миловидная женищна оказалась интересной собеседницей. Они часто сидели возле бассейна, разговаривая и делясь своими переживаниями. Элизабет никак не могла стать матерью, хотя прожила уже с мужем около трех лет. А Марианна, взяв с нее обещание никому не говорить, рассказала всю правду их с Антонио отношений. Шок на лице женщины сменился злостью. Она пообещала ей помочь и дать возможность поговорить с братом. Сейчас она напряжено следила за каждым движением модельера.

— Втяните живот, — сказал Фиджеральдо, изо всех сил дергая застежку вверх. Выражение его лица было неодобрительным.

— Я и так стараюсь, — ответила Марианна, вздрогнув, когда замок защемил кожу на ее спине.

— Еще, — настаивал модельер.

Она вскрикнула, —   замок снова захватил кожу.

— Ой! Мне больно.

Фиджеральдо недовольно всплеснул руками:

— Dio! Если бы я знал, что вы такая полная, то выбрал бы обычный балахон, а не это изысканное создание. Вы что никогда не сидели на диете?

— Нет, — тихо прошептала Марианна, — Я всегда считала себя стройной.

— Послушайте, синьор Пакалини, — вмешалась Элизабет, — Пусть она наденет что, — нибудь из моих платьев.

Мужчина покачал головой:

— Не сравнивайте себя, синьора, с ней. Вы просто образец того, какой должна быть модель. А этой синьорите только мешок будет впору. Боже мой! Давайте снимем платье, пока оно не лопнуло на вас.

Слезы подступили к ее глазам. Ей не стоили напоминать, что она набрала лишний вес. Она и так знала, ведь Антонио беспощадно кормил ее всеми сицилийскими вкусностями, налегая на сладости и торты. Но не так уж сильно, как возмущался модельер.

— Синьор, — пробормотала Элизабет, — Не следует быть столь прямолинейным.

— Вы всегда просили меня говорить только правду, — обратился он к жене Армано, — Так вот, вашей подруге абсолютно не подойдет никакое из моей превосходной коллекции платье. Единственное, что я могу предложить, то это мешок. Боже! Такая вечеринка, столько знаменитостей, а тут эта…

— Заткнись немедленно, иначе я тебя сам заткну, — громкий голос Антонио прозвучал так угрожающе, что все вздрогнули. В черном смокинге с красной розочкой в кармане он выглядел настолько привлекательным, что Марианна почувствовала себя недостойной идти с ним в паре.

— Тони, не надо, — Элизабет мягко взяла деверя за рукав, — синьор Пакалини уже уходит.

Модельер побледнел и что-то бормоча, принялся собирать свои вещи. Антонио посмотрел на Элизабет:

— Почему ты позволяла ему с ней так говорить?

— Я вмешивалась, просто синьор Пакалини не был в настроении, наверное, — неуверенно пробормотала женщина.

— Я уйду и больше никогда не звоните мне, синьора, — выкрикнула писклявым противным голосом модельер. Видно, что его сильно задел Антонио и его тон, — Но вы хоть всю Сицилию обыщите, но не один из уважающих себя модельеров не будет сшить одежду на вашу подругу. Она, выражусь негалантно, настоящая корова. Пусть она похудеет, а потом…

Звук пощечины заставил модельера замолчать. Он прижал руку к горящей щеке. Марианна испугалась от вида Антонио. Его налились кровью, а кулаки сжались. Весь он был напряжен и источал такой гнев, что казалось, он может убить, не задумываясь.

— Извинись перед ней, если не хочешь, чтобы твои мозги оказались посредине комнаты, — угрожающе приказал Антонио. Модельер повернулся к ней и прожег ее таким взглядом, что Марианна не выдержала, слезла со стула и убежала, оставляя позади мужские крики и хлопки пощечин.

Она бежала так долго, пока у нее не перехватило дыхание. Она остановилась возле спальни, которую делила с Антонио, и вытерла набежавшие слезы. Ее губы изогнулись в слабой улыбке.

Это было похоже на сцену из фильма, —   Антонио Вирджилио, прекрасный принц, прискакал на белом коне, чтобы спасти принцессу от злодея.

Марианна точно не могла сказать, когда именно она полюбила его так сильно. Девушка как-то упустила тот момент, приведший к тому, что теперь ее сердце безвозвратно принадлежало ему.

Она сама испугалась той лавины чувств, которая сейчас обрушилась на нее. Она полюбила того, кого надо ненавидеть. Но как бы она не призывала ненависть, но она не придет, потому что на ее месте куда более сильное чувство. Любовь. Любовь.

Марианна не ожидала, что сможет открыться ему. Человеку, который насильно привязал ее к себе, но как сладок был плен. Она хотела не только его тело, но и его душу. Так все, — таки, когда она его полюбила? Может, тогда, когда он поделился с ней трагедией своей семьи или когда спас ее? Или…