Журнал «Вокруг Света» №09 за 2009 год - Вокруг Света

Но именно «нестандартные» взгляды Ямамото дали японскому флоту к началу войны сильные авианосные силы, которые задали жару американским линейным кораблям в Пёрл-Харборе. С таким трудом и затратами построенные сверхгиганты «Ямато» и «Мусаси» не успели даже дать ни одного залпа по своим главным противникам и бесславно были потоплены авиацией противника. Поэтому неудивительно, что в годы Второй мировой войны дредноутная лихорадка сменилась авианосной гонкой: только в американском флоте на день окончания войны числилось 99 «плавучих аэродромов» различных типов.

Интересно, что, несмотря на то что авианесущие корабли — авиатранспорты и затем авианосцы — появились и достаточно хорошо проявили себя еще в Первую мировую войну, в межвоенный период большинство морских держав относились к ним, мягко говоря, прохладно: адмиралы отводили им вспомогательную роль, а политики не видели в них для себя пользы — ведь линкоры позволяли «торговаться» на переговорах или же активно проводить в жизнь дипломатию канонерок.

Отсутствие четких и определенных взглядов на развитие авианосцев не позволило им получить должного развития — будущие владыки океанов пребывали в то время практически в зачаточном состоянии. Не развивались специальные техника и оборудование, не оформились взгляды на то, какие размеры, скорость хода, состав авиагруппы, характеристики полетной и ангарной палуб нужны для этих кораблей, на состав авианосной группы и способы использования авианосцев.

Первыми, еще в 1922 году, «настоящий» авианосец ввели в боевой состав флота японцы. Это был «Хосё»: стандартное водоизмещение — 7470 тонн, скорость — 25 узлов, авиагруппа — 26 самолетов, оборонительное вооружение — четыре 140-мм и два 76-мм орудия, два пулемета. Британцы же, хоть и заложили свой «Гермес» на год раньше, ввели его в строй на два года позже. А в последнее предвоенное десятилетие созданием полноценных авианосных сил всерьез занялись американцы. Пытались строить современные авианосцы Франция и Германия. Доставшийся нам от последней недостроенный «Граф Цеппелин» уже после войны стал жертвой советских летчиков, отрабатывавших на нем бомбометание.

По мере же совершенствования самолетов корабельного базирования и технических средств обеспечения всепогодного и всесуточного применения, таких как радиолокационные станции и системы радиопривода, а также за счет улучшения характеристик авиационного оружия и совершенствования методов и способов применения палубной авиации, еще недавно «игрушечные» и неуклюжие авианосцы постепенно стали наиболее серьезной силой в борьбе на море. И вот в ноябре 1940 года 21 «Суордфиш» с британского авианосца «Илластриес» ценой потери двух самолетов потопил в Таранто три из шести находившихся там итальянских линкоров.

За годы войны класс авианосцев постоянно расширялся. Количественно: на начало войны имелось 18 авианосцев, а за следующие несколько лет было построено 174 кораб ля. Качественно: появились подклассы — большой авианосец, легкий и эскортный, или патрульный, авианосцы. Начали подразделять их и по предназначению: для нанесения ударов по кораблям и береговым объектам, для борьбы с подводными лодками или обеспечения действий десанта.

А мы все слышим

Широкие возможности и стремительное развитие радиолокации сделали ее одной из главных технических новинок Второй мировой войны, определивших дальнейшее развитие военной техники в трех стихиях.

Разумеется, развитие столь сложной и «наукоемкой» отрасли началось задолго до войны. С начала 1930-х годов в Германии, СССР, Великобритании и США развернулись научноисследовательские и опытно-конструкторские работы по «радиообнаружению» объектов, прежде всего в интересах ПВО (дальнее обнаружение самолетов, наведение зенитной артиллерии, радиолокаторы для ночных истребителей). В Германии уже в 1938 году создали станцию дальнего обнаружения «Фрея», затем «Вюрцбург», а к 1940 году германская ПВО располагала сетью таких станций. Тогда же южное побережье Англии прикрыла сеть РЛС (линия Чейн Хоум), обнаруживавших вражеские самолеты на большом расстоянии. В СССР к началу Великой Отечественной войны уже были приняты на вооружение «радио улавливатели самолетов» РУС-1 и РУС-2, создана первая одноантенная РЛС «Пегматит», авиационная РЛС «Гнейс-1», корабельная «Редут-К». В 1942 году в войска ПВО поступили станции орудийной наводки СОН-2а (поставлявшаяся по ленд-лизу английская GL Mk II) и СОН-2от (отечественная копия английской станции). Хотя количество отечественных станций было невелико, в ходе войны по ленд-лизу СССР получил больше РЛС (1788 для зенитной артиллерии, а также 373 морских и 580 авиационных), чем выпустил у себя (651). На радиообнаружение смотрели как на вспомогательный способ, слишком сложный и пока еще ненадежный.

Американский средний танк М4 («Шерман») с 60-трубной пусковой установкой Т34 «Каллиоп» для 116-мм реактивных снарядов. Такие установки ограниченно применялись американцами с августа 1944 года

Между тем с самого начала войны роль радио локаторов в системе ПВО росла. Уже при отражении первого налета германских бомбардировщиков на Москву 22 июля 1941 года использовались данные от станции РУС-1 и опытной станции «Порфир», а концу сентября в Московской зоне ПВО работали уже 8 станций РУС. Те же РУС-2 сыграли важную роль в ПВО осажденного Ленинграда, станции орудийной наводки СОН-2 активно работали в ПВО Москвы, Горького, Саратова. Радиолокаторы не только превосходили оптические приборы и звукоулавливатели по дальности и точности обнаружения целей (РУС-2 и РУС-2с обнаруживали самолеты на дальностях до 110—120 километров, позволяли оценить их количество), но и заменяли сеть постов воздушного наблюдения, оповещения и связи. А приданные зенитным дивизионам станции орудийной наводки позволяли повысить меткость стрельбы, перейти от заградительного огня к сопроводительному, сократить расход снарядов на решение задачи отражения воздушных налетов.

С 1943 года обычной практикой в ПВО страны и в войсковой ПВО стало наведение истребительной авиации станциями дальнего обнаружения типа РУС-2 или РУС-2с. Летчик-истребитель В.А. Зайцев от 27 июня 1944 года записал в дневнике: «Дома» знакомились с «Редутом», радиолокационной установкой… Позарез нужна была точная оперативная информация. Теперь она будет, держись, фрицы!»

Хотя недоверие к возможностям радиолокации проявлялось постоянно и повсеместно, наблюдателю с биноклем привыкли верить больше. Генерал-лейтенант М.М. Лобанов вспоминал, как в зенитном артиллерийском полку на вопрос об использовании данных радиообнаружения ответили: «А черт их знает, правильные они или нет? Не верится, что самолет за облаками увидеть можно». Советник премьер-министра Черчилля по науке, профессор Ф.А. Линдеманн (виконт лорд Черуэлл), отозвался о разработке радиолокационного бомбардировочного прицела H2S коротко: «Это дешевка». Между тем H2S дал британским бомбардировочным силам не только прицел для бомбометания при ограниченной видимости, но и навигационное средство. Когда в узлах этого локатора со сбитого в феврале 1943 года под Роттердамом бомбардировщика («роттердамский прибор») разобрались германские специалисты, рейхс маршал Геринг с удивлением воскликнул: «Мой Бог! Британцы действительно могут видеть в темноте!» А в это время подчиненная ему германская ПВО уже давно с успехом использовала несколько типов радиолокаторов (надо отдать должное, германские инженеры и военные сделали много для широкого практического внедрения радиолокации). Но теперь речь шла о ранее недооцененном СВЧ-диапазоне — союзники раньше начали освоение сантиметрового диапазона длин волн.

А что во флоте? Первая морская РЛС появилась в 1937 году в Великобритании, а уже через год такие станции стояли на британских кораблях — линейном крейсере «Худ» и крейсере «Шеффилд». Радар получил и американский линкор «НьюЙорк», а германские конструкторы установили свою первую корабельную РЛС на «карманном линкоре» «Адмирал граф Шпее» (1939 год).

В американском флоте к 1945 году были разработаны и приняты на вооружение более двух десятков РЛС, использовавшихся для обнаружения надводных целей. С их помощью американские моряки, например, обнаруживали субмарину противника в надводном положении на расстоянии до 10 миль, а самолетные РЛС, которые появились у союзников в 1940 году, обеспечивали обнаружение подлодок на дистанции до 17 миль. Даже идущая на глубине в несколько метров «стальная акула» обнаруживалась бортовым радаром патрульного самолета на расстоянии не менее 5—6 миль (причем с 1942 года РЛС сопрягалась с мощным прожектором типа «Лей» с дальностью действия более 1,5 километра). Первый же крупный успех в морском бою был достигнут с помощью радиолокации в марте 1941 года — тогда англичане разнесли в пух и прах итальянский флот у мыса Матапан (Тенарон). В советском флоте уже в 1941 году на КР «Молотов» стояла отечественная РЛС «Редут-К», правда, для обнаружения воздушных целей, а не надводных (для последней цели в советском ВМФ предпочитали тогда оптику и теплопеленгаторы). В годы войны на кораблях советского ВМФ использовались преимущественно РЛС зарубежного производства.