Коды новой реальности. Путеводитель по местам силы - Роман Фад

Однако в дальнейшем между учеными начались разногласия, вызванные дешифровкой иероглифов, выбитых на граните. Эрик фон Заузе прочел их как перечисление всех титулов фараона. Иван Армяков настаивал, что в иероглифах заключен иной смысл, на что указывает неоднократно повторяющийся символ Инпу – бога загробного мира, который никоим образом не может иметь отношения к титулам фараона.

Со временем спор двух ученых перерос в откровенную перебранку и завершился потасовкой. Скандал в Академии наук дошел до императора Николая I, который в высочайшем рескрипте не только выразил свое недовольство поведением двух ученых мужей, но и повелел передать изваяния сфинксов архитектору Константину Тону для его проекта по украшению Петербурга.

В июльский полдень 1834 года состоялась церемония открытия гранитного спуска к Неве напротив здания Академии художеств. Едва успел попечитель изящных искусств великий князь Константин Павлович произнести приличественную случаю речь, как из толпы выступила некая мрачная личность. Это был ученый Армяков. Подбежав к изваянию одного из сфинксов, установленных на каменных постаментах спуска, он страшным голосом прокричал: «Не допущу!» – и, выхватив из-под сюртука огромную кувалду, с яростью обрушил ее на тысячелетнюю египетскую древность»[16].

Спустя 150 лет в руки аспиранта Семена Цибика попадают записи Армякова. После их исследования ошарашенный студент продолжает изучать наследие ученого и схему расшифровки древнеегипетских иероглифов. Он приходит к выводу, что надписи, выбитые на гранитных основаниях сфинксов, являются страшным заклинанием фараона-чернокнижника. «Я – тот, кто закроет Свет и откроет путь Тьме» – гласил текст на граните. Далее в строгом соответствии были выстроены символы мрачных божеств Инпу, Сета, Нефтиди и обители мертвых – Абидоса, что в целом составляло сложную магическую формулу заклятия. А завершалось оно так: «С исходом ста тысяч Лун будет нарушен покой владык молчания и разрушены предначертания богов. Откроют глаза и выйдут наружу те, кого видел Я, и придет царство Тьмы. Да будет так! Великий Инпу маат хаперрасенеб ипувера Абидос атум птаххотеп!»

В 1938 году было в первый раз официально зарегистрировано то, что гранитный спуск со сфинксами место нехорошее. При реставрации гранитной облицовки Университетской набережной произошла драка между рабочими комсомольской бригады.

При разборе дела милиция столкнулась с тем, что рабочие находились под гипнозом. Таинственный голос внушал им, что необходимо совершить жертвоприношение. Разумеется, никто не принял всерьез подобные оправдания, и вердиктом прозвучало одно: саботаж.

Однако не так давно было замечено, что именно у гранитного спуска со сфинксами регулярно всплывают тела утопленников, а не в каком другом месте. Никаких подводных вихревых потоков и течений в данном месте не обнаружено, и наукой объяснить подобный факт не представляется возможным.

Кстати, кандидат исторических наук Семен Цыбик перенес некое страшное потрясение, был частично парализован, а в феврале 1998 года уехал на постоянное место жительства в Израиль.

Что же на самом деле написано на гранитных изваяниях сфинксов? Есть ли негативная энергетика, исходящая от этих великанов? Обладал ли таинственной силой и колдовскими знаниями фараон Аменхотеп? Ведь лица сфинксов являются портретными изображениями этого фараона!

Сведений о его правлении осталось до обидного мало. Кроме того, особенность изучения иероглифов такова, что их не всегда удается толковать однозначно – постоянно остается недосказанность и возможность тайного смысла. Многие рукописи были в свое время утеряны в период расхищения гробниц ворами. Сохранилась информация о том, что Аменхотеп интересовался запретными знаниями и учениями, увлекался чернокнижием и колдовством, создав свой собственный колдовской культ и разработав определенные ритуалы жертвоприношения. Правда, четких свидетельств этому нет – одни предания. Хотя… египетский народ проклял своего фараона, потому что считал его причиной нападений на людей, восставших из гробов мумий. Имя Аменхотепа попало в разряд ненормативной лексики, и произносить его вслух считается кощунством.

Совсем недавно мне удалось поговорить с несколькими учеными-египтологами, утверждающими, что вся эта история придумана от начала и до конца и на самом деле никаких страшных и мистических событий, связанных с этими изваяниями, в действительности не было. Легенды и мифы бывают придуманы для украшения книг, а мы с вами стараемся разобраться в том, что есть в действительности. Так что приходится развенчивать подобные сказки, несмотря на их красоту.

Есть одна очень интересная книга «Петербургские сфинксы. Солнце Египта на берегах Невы»[17]. Оттуда можно почерпнуть достаточно много интересного и… разочароваться в мифе. Надписи на сфинксах были переведены египтологом Виктором Солкиным. Как утверждает ученый, они носят следы переделок, связанных с уничтожением имени Амона в эпоху амарнских репрессий. Позже надписи были восстановлены, но с потерей качества изображения иероглифических знаков и с внесением в изначальный текст ошибок и искажений смысла. Но никаких устрашающих надписей там нет. Не буду приводить все переводы, сделанные Виктором Солкиным, но смысл примерно следующий: «Царь Верхнего и Нижнего Египта, Нембаатра, сын Ра, Аменхотеп, властитель Фив, возлюбленный Амоном Ра» (Восточный сфинкс, надпись на груди и меж лап).

Или вот еще надпись со стороны Невы (Восточный сфинкс): «Да живет Хор, бык мощный, воссиявший в Истине, Обе владычицы, установивший законы, умиротворивший Обе земли, царь, великий творениями, владыка чудесного, никогда не делалось подобного предками, открытого лишь отцу его Амону, Владыке престолов Обеих земель, поместивший в сердце знание, подобно Тоту, царь Верхнего и Нижнего Египта, владыка обеих земель, Неб [маатра, наследник Ра, сын Ра, Аменхотеп, властитель Фив, которому дана жизнь подобно Ра в вечности]».

Так что жителям Санкт-Петербурга не стоит бояться страшных проклятий фараона Аменхотепа… Они отсутствуют в надписях.

Часовня Ксении Блаженной на Смоленском кладбище

Часовня Святой Ксении Блаженной – действующая православная часовня в Санкт-Петербурге. Расположена в Василеостровском районе на Смоленском кладбище. Пожалуй, это одно из самых светлых и энергетически «чистых», «положительных» мест силы Санкт-Петербурга.

Ксения Петербургская, умершая в конце XVIII или в начале XIX века, была похоронена на Смоленском кладбище. На её могиле насыпали земляной холмик. Люди, почитавшие Ксению, верили в чудодейственную силу земли с ее могилы и брали по горстке с собой. Холмик насыпали много раз, и каждый раз его разносили. Позже на месте холмика положили каменную плиту, которую люди также разбирали по камушкам. В третьей четверти XIX века над могилой построили маленькую часовенку. В 1902 году по проекту архитектора А. А. Всеславина была возведена обширная каменная часовня в псевдорусском стиле.

Ксения Петербургская печется о бедноте, о мещанстве, о среднем и ниже среднего классах, о тех, для кого она была единственным воплощением живой веры. Она заступница нищих, надежда чиновничества, утешение вдов и сирот, покровительница кротких семей, душа окраинного Петербурга; к ней приходили со всего города студентки, влюбленные, школьницы, страшащиеся экзаменов; к ней прибегали, молясь за больных детей, призывников, мужей… «Скорая помощница» – звали ее в Питере. И действительно, молящийся Ксении не успевал и домой прийти, как в жизни его наступал счастливый поворот.

Никто не знает ни даты ее рождения (приблизительно относимого к 1719–1730 годам), ни даты смерти (случившейся в самом начале XIX века). Известно, что в миру она носила имя Аксинья Петрова и была женой полковника Андрея Федоровича Петрова, певчего при дворе Елизаветы Петровны. Когда Ксении было 26 лет от роду, Андрея Федоровича настигла внезапная смерть без покаяния. Событие это настолько потрясло Ксению, что она тут же отказалась от собственной личности, всем знакомым говорила, что умерла раба Божия Ксения, а Андрей Петрович, напротив, жив и здоров… Тут же она оделась в одежду мужа (и проходила в ней еще несколько лет, а когда она истлела, никогда не надевала ничего, кроме красной юбки и зеленой кофты: цвета формы Преображенского полка). Дом свой Ксения Георгиевна, двадцатишестилетняя вдова, весь полностью отдала стоявшей у нее на квартире Параскеве Антоновой, а все имущество раздала нищим. С тех пор откликалась она только на имя «Андрей Федорович»: так окликали ее все торговки Петербургской стороны, знавшие, что если блаженная Ксения у кого отведает пирожка или яблочка, у того весь день торговля будет удачна.