Семейка Лампри. Танцующий лакей - Найо Марш

— Да, милорд, я обязательно их спрошу. — Детектив помолчал. — Значит, лифт пошел вниз, и что было потом?..

— Потом? — Лорд Чарльз машинально убрал монокль в жилетный карман. И сразу стала заметна его близорукость. Губы слегка подрагивали. — Потом… мы услышали этот ужасный крик его супруги.

— И вы догадались, милорд, что?..

— Ни о чем я не догадывался, — поспешно перебил его глава семейства. — Как это могло быть? Теперь, конечно, я знаю, что, когда лифт спустился вниз, она обнаружила… этот ужас и закричала. А тогда я был в полном неведении.

— Благодарю вас. — Детектив записал что-то в блокнот. Затем вскинул голову и посмотрел на лорда Чарльза поверх очков. — И что было потом, милорд?

— А потом я вышел на лестничную площадку с двумя моими мальчиками. Супруга и девочки — мои дочери — появились там же с другой стороны. Так что все мы там оказались одновременно. Кажется, и мой младший сын, Майкл, выбегал, но ненадолго. Вскоре к нам поднялся лифт.

— И кто там был, милорд?

— А кто там мог быть? — удивился лорд Чарльз. — Только мой брат, его супруга и мой сын.

— Леди Вузервуд начала кричать, еще когда лифт находился на первом этаже?

— Да. — Лорд Чарльз поморщился.

— И не прекращала, пока лифт поднимался до вашей лестничной площадки?

— Да.

— Затем лифт остановился, и что было дальше?

— Мы были в смятении. Не понимали, что заставило ее устроить такую ужасную сцену. Но не очень удивились, если честно. Потому что она… крайне неуравновешенная женщина. Точнее сказать, истеричка. — Лорд Чарльз замолк. — Затем лифт остановился, и Генри открыл дверь. Она выбежала из кабины, падая. Хорошо, что моей супруге удалось ее подхватить. А сын, один из близнецов — конечно, это выглядит странно, но я не могу сказать который — так и вышел из лифта молча. Может, он даже что-то сказал, но я не слышал. Не до того было. Потому что я заглянул в лифт.

— Можно представить, как это на вас подействовало, милорд, — посочувствовал детектив.

Лорд Чарльз кивнул:

— Да, я увидел брата. Он сидел в дальнем конце кабины. На месте глаза у него зияла рана. Я не сразу сообразил, что мой сын и леди Вузервуд заметили это, лишь когда спустились вниз.

— И кто вам об этом рассказал, милорд?

— Леди Вузервуд. После того как моей супруге удалось ее немного успокоить. Она говорила невнятно, сбивчиво, но все же мы поняли, что они обнаружили это не сразу.

— А сына своего вы не расспрашивали, милорд? — спросил детектив Фокс с невинным видом. Как будто забыл, что лорд Чарльз не знает, который из близнецов находился в лифте.

— Нет. На это не было времени.

— А кто-нибудь другой с ним разговаривал?

— Понятия не имею. — Лорд Чарльз насупился. — Поверьте, мне больше нечего вам сказать.

— Конечно, милорд. — Детектив снял очки. — И я благодарю вас за любезность и еще раз извиняюсь, что вынужден был потревожить в такое время. У меня осталось всего лишь два вопроса. Вы дотрагивались до вашего брата?

Лорд Чарльз вскинул голову:

— Ни в коем случае. Его унесли и положили в моей гардеробной.

— И в следующий раз вы увидели брата только в последние минуты его жизни?

— Нет. Я проводил к нему доктора Кантрипа и привел старую няню моих детей. Она помогала доктору, пока не приехала опытная медсестра.

— Я понял так, что до приезда доктора раненому никто помощь не оказывал.

Лорд Чарльз вместо ответа кивнул, затем, помолчав, добавил:

— Мы подумали, что лучше его не трогать. Боялись навредить.

— Да, я понимаю.

— У вас все, детектив?

— Почти все, милорд. Я только хотел узнать, имел ли ваш брат недоброжелателей.

— Недоброжелателей? — Лорд Чарльз пожал плечами.

— Дело в том, — пояснил Фокс, — что обычная антипатия вряд ли могла подвигнуть кого-то на подобное преступление. Вот я и спрашиваю: возможно ли, чтобы у кого-либо имелись причины желать лорду Вузервуду смерти?

Ответ последовал немедленно, как будто лорд Чарльз готовился к этому вопросу:

— Совершенно очевидно, что смерть брата была выгодна его наследникам. И первый из них я.

— Да, милорд, мне известно, что у вашего брата нет сыновей и вы — его наследник.

Глава семьи молчал, и детектив продолжил:

— Мне также известно, что супруги Вузервуд прибыли сюда в сопровождении шофера и горничной. Вы не могли бы назвать их фамилии, милорд?

— Горничная Тинкертон и шофер Гигл, — ответил лорд Чарльз.

— И долго они у них служат?

— Я думаю, Тинкертон состояла при супруге брата еще до ее замужества. То есть уже лет двадцать пять. Гигл тоже давно у них служит. Его отец был кучером нашего папы.

Фокс кивнул:

— Понимаю, старые слуги. И конечно, ваши собственные тоже были здесь?

— Да. Дворецкий Баскетт, кухарка и две горничные. Может быть, кто-то из них отлучался, я сейчас выясню.

Он потянулся к колокольчику.

— Спасибо, милорд, не надо. Вы перечислили всех слуг? — Да.

— Мне показалось, вы упоминали еще няню, милорд.

— Ах, няня. — Лорд Чарльз встряхнул головой. — Я совсем забыл о ней. Извините. Да, конечно, с нами живет няня, но на правах члена семьи. Мы ее не считаем служанкой.

— Спасибо, милорд. — Детектив на секунду замолк. — А теперь я был бы весьма признателен, если бы вы позвали дворецкого.

Баскетт вошел, демонстрируя свою непередаваемую походку дворецкого. Руки вытянуты вдоль тела, ладони чуть согнуты. Умение держать себя было важной особенностью его профессии. И Баскетт справлялся с этим превосходно.

Лорд Чарльз посмотрел на дворецкого.

— Баскетт, детектив Фокс хочет спросить вас о людях, которые сегодня вечером находились на половине слуг. Горничные все были на месте?

— У Этел сегодня выходной, милорд, а миссис Джеймс и мисс Блэкмор были на месте. — Баскетт перевел взгляд на Фокса. — Это кухарка и старшая горничная, сэр.

— Может быть, кто-нибудь приходил в гости на половину слуг? — спросил детектив.

— Да, сэр, — отозвался дворецкий. — Шофер лорда Вузервуда и горничная леди Вузервуд. Шофер побыл некоторое время в гостиной слуг, а затем пошел починить железную дорогу мистеру Майклу. Мисс Тинкертон была у миссис Барнаби, в ее комнате.

Детектив вопросительно вскинул голову.

— Это и есть няня, — пояснил лорд Чарльз.

— Благодарю вас, милорд. И все перечисленные были здесь в момент происшествия?

— Кажется, да. — Лорд Чарльз посмотрел на дворецкого. — Там больше никого не было?

Баскетт многозначительно молчал.

— Постарайтесь вспомнить, Баскетт, это важно для детектива.

Дворецкий кивнул:

— На кухне был еще один человек.

— И кто это был? — быстро спросил Фокс.

— Боже, — воскликнул лорд Чарльз, — он совершенно выпал из моей памяти!

— Кто, милорд?

Глава семьи Лампри посмотрел на дворецкого.

— Как его фамилия?

— Грамбл, милорд.

— И кто этот человек? — Фокс приготовился записать в блокнот.

— Судебный пристав.

— Благодарю вас, милорд. — Детектив закрыл блокнот. — А теперь я хотел бы поговорить с остальными слугами, если это возможно.

— Мы едем расследовать очередное дело из высшего света, сэр? — спросил дактилоскопист сержант Бейли, садясь в полицейский автомобиль.

— Какого еще высшего света? — пробормотал инспектор Аллейн.

— Ну, известно какого, сэр. Коктейли, балы, званые обеды, апартаменты и так далее.

— И наверняка запутанное дело, — подал голос фотограф сержант Томпсон, задвигая свои принадлежности под сиденье.

— Это верно, — согласился Бейли.

— Не будем гадать, — успокоил подчиненных инспектор Аллейн. — Приедем — увидим.

Автомобиль тронулся.

— Убитый гостил у своего брата, сэр?

— Да. У лорда Чарльза Лампри.

— Мне где-то попадалась фамилия Лампри, — произнес полицейский врач Кертис. — Только не помню, в какой связи.

— Мне кажется, он был компаньоном того самого Стайна, который покончил с собой, — подал голос Бейли.

Аллейн глянул на него.

— Вы правы. И Стайн оставил его со всеми долгами.

Бейли кивнул:

— Да, так оно и было, сэр.

— И насколько мне известно, лорд Чарльз не впервые попадает в подобную переделку, — продолжил Аллейн.

— Он, наверное, разорился, — сказал доктор.

Аллейн кивнул:

— Думаю, близок к этому.

— А как этот покойный, лорд Вузервуд? — спросил Бейли. — Он был богат?

Аллейн пожал плечами:

— Судя по его кентскому поместью, да. Оно огромное. Но когда имеешь дело с аристократами, ничего не ясно. Он с таким же успехом мог едва сводить концы с концами.

— И расправились с ним как-то ужасно, — проговорил доктор Кертис. — Всадили в глаз шампур. Я правильно понял, сэр?