Хаски и его учитель белый кот. Том III - Жоубао Бучи Жоу

Не успели они пройти по лесу и нескольких шагов, как Наньгун Сы вдруг остановился:

— Хм?

— Что случилось? — спросил Цзян Си.

— Мандариновое дерево... — Наньгун Сы огляделся вокруг и увидел, что везде, куда бы ни упал взгляд, виднелись покрытые белыми цветами мандариновые деревья. — Откуда тут мандариновые деревья? Изначально здесь были посажены несущие дух дракона сосны[216.6]...

Не успел он закончить, как какой-то остроглазый молодой заклинатель указал туда, где на поверхность земли пробился горный родник:

— Посмотрите туда! Там кто-то есть!

Люди посмотрели в указанном направлении и в самом деле увидели, что рядом с весело журчащим источником, в густой тени мандаринового дерева, спиной к ним сидел мужчина, который что-то собирал на земле.

Нахмурившись, Сюэ Чжэнъюн спросил:

— Это человек или призрак?

— Пойду посмотрю, — предложил Мо Жань.

Его навыки цингуна были превосходны, так что, старательно прячась за деревьями, он в считанные секунды обошел загадочного мужчину...

И был поражен...

Потому что теперь он смог в деталях рассмотреть его лицо.

Это был отец Наньгун Сы, последний глава Духовной школы Жуфэн...

...Наньгун Лю.

Что за дела? Наньгун Лю ведь был зарезан, а потом накормлен плодом линчи? Триста шестьдесят пять дней после этого он должен был гнить заживо, испытывая все муки растянувшейся на год смерти. Но почему сейчас этот мертвец не только выглядит потрясающе живым, так еще как ни в чем не бывало в самом прекрасном расположении духа сидит рядом с горным ручейком...

Моет мандарины и складывает их в плетеную корзину?!

Свет полной луны серебристой пылью лег на беспокойные воды горного источника, подсвечивая лицо Наньгун Лю отраженным почти неземным сиянием. С мечтательным видом напевая незатейливую песенку, он неспешно, один за другим, обтирал помытые мандарины и складывал их в стоявшую рядом корзину.

— Юношеские годы — лучшее время в твоей жизни, копыта резвых коней увидят цветы на краю света...

Высоко закатав рукава, он опустил в прозрачную воду обнаженные до предплечья руки, на которых, вопреки ожиданиям, не обнаружилось уродливых рубцов, свойственных всем проклятым плодом линчи.

Мо Жань удивленно вскинул брови. Было совершенно очевидно, что с Наньгун Лю что-то не так. Скорее всего, этот человек также был превращен в шашку Вэйци Чжэньлун, но при этом он разительно отличался от восставших из могилы трупов и очевидно смог сохранить большую часть своего сознания. Исходя из его поведения, можно было с уверенностью сказать, что он практически ничем не отличался от живого человека.

— Так что там? — встревоженно спросил Сюэ Чжэнъюн, едва завидев быстро возвращающегося Мо Жаня.

Взглянув на Наньгун Сы, Мо Жань прошептал:

— Это Наньгун Лю.

Так как в толпе были те, кто ненавидел Наньгун Лю, многие заклинатели тут же выхватили мечи из ножен:

— Эта скотина! Я сейчас же убью его!

Взгляд Наньгун Сы потускнел, а лицо стало пепельно-серым. Опустив голову, он так и не проронил ни звука.

— Это все выглядит очень подозрительно, — поспешил вмешаться Мо Жань. — Очевидно, что Наньгун Лю также находится под контролем Вэйци Чжэньлун, но, как ни странно, у него нет шрамов, свойственных отравленным плодом линчи. Я думаю, не стоит лезть на рожон и пытаться разобраться с ним.

Чу Ваньнин чуть подумал, а потом спросил:

— Можно ли отменить действие плода линчи?

Так как этот вопрос был в компетенции Гуюэе, на него ответил сам великий мастер Хуа Биньань:

— В целом это возможно, но довольно хлопотно. Я не думаю, что после того как Сюй Шуанлинь заставил Наньгун Лю проглотить плод линчи, он стал бы тратить столько времени и сил, чтобы помочь ему избавиться от его проклятья. Это было бы совершенно бессмысленно.

— В любом случае, раз Наньгун Лю здесь, значит Сюй Шуанлинь также должен быть в этом храме, — сказал Цзян Си. — Мы все-таки не напрасно проделали весь этот путь.

В разгар обсуждения Цзян Си вдруг краем глаза заметил длинную колышущуюся тень. Обнаружив, что глава Цзян вдруг замолк, люди проследили за его взглядом и увидели, как из рощи вышел бывший глава ордена Жуфэн, несущий на спине большую плетеную корзину мандаринов. Хотя в руке у него был деревянный посох, Наньгун Лю шел легкой походкой совершенно здорового человека. Когда он подошел ближе, то все увидели, что на его лице сияет счастливая улыбка.

Изначально Наньгун Сы не хотел смотреть на отца, но в конце концов не смог удержаться от того, чтобы взглянуть на него хотя бы одним глазком. Его ресницы затрепетали, словно подхваченный ветром хлопковый пух… Он и сам не мог сказать, что чувствует сейчас. Это ненависть, терпкая смесь любви и жалости или что-то совсем иное?

Подняв глаза, Наньгун Сы теперь не знал, как отвести взгляд. Фигура отца была похожа на рыболовный крючок: стоило его заглотить и соскочить было уже невозможно.

В этот момент кто-то не смог совладать со своими эмоциями и громко крикнул:

— Наньгун Лю! Сегодня ты расплатишься по долгам своей кровью!

С характерным свистом оперенная стрела полетела в сторону Наньгун Лю, грозясь пробить ему затылок.

Было уже слишком поздно, чтобы кто-то успел остановить его, но, к счастью, охваченный эмоциями заклинатель оказался плохим стрелком. Отклонившись от цели, стрела попала прямо в корзину на спине Наньгун Лю, пробив лишь несколько мандаринов.

В этот момент многие из свидетелей данной сцены принялись мысленно сыпать ругательствами в адрес этого скорострела. Но так уж повелось, что в большой толпе всегда найдется тот, кто совершит глупость, испортив все дело. Теперь уже не имело значения, кто выпустил стрелу в спину Наньгун Лю, важно было то, что он заметил их присутствие и медленно повернул голову.

Увидев среди безлюдного горного леса такое большое сборище людей, Наньгун Лю на миг обомлел, но потом как ни в чем не бывало, с тем же блаженным выражением на лице, пошел в их сторону.

Когда он приблизился, многие заклинатели схватились за мечи. Множество пар глаз бдительно следили за каждым его движением. В какой-то момент Наньгун Лю, казалось, ощутил напряжение людей перед ним и, замедлив шаг, остановился в дрожащей тени раскачивающихся под порывами ветра деревьев.

— Господа…

Стоило ему нарушить тишину, как десятки заклинателей вмиг потеряли всякую сдержанность и невольно выступили вперед, а особо нервные даже вытащили из ножен свои мечи.

Но в ответ на эту явную агрессию Наньгун Лю