Обманутые надежды, или Чего не прощает любовь - Юлия Шилова

– Что значит почти?

– Он в надёжном месте.

– С ним по-плохому нельзя. Он ни в чём не виноват. Он тоже не имеет к этим драгоценностям никакого отношения. Он приехал ко мне посмотреть Казань.

– Насмотрится он ещё на Казань, если будет вести себя хорошо и делать то, что ему велено.

– А что он должен делать?

– Он знает.

– Как это знает? Что он вообще должен знать?

– Я же сказал, что он знает. Это тебя не касается. Ты лучше о себе побеспокойся.

Голова кружилась, встать не было сил, и я решила пока остаться в горизонтальном положении.

– Да вы что тут, с ума посходили, что ли?! Человек приехал ко мне, и, значит, я несу за него ответственность. И это не просто человек. Это мой любимый, близкий и дорогой человек.

– И давно ты по иностранцам шерстишь? – усмехнулся сидящий на стуле Влад.

Но я никак не отреагировала на его оскорбление.

– Влад, уходи. Я тебе ничего не должна. У меня ничего нет. Я не виновата в том, что твой дед бросил тебя вместе с матерью на произвол судьбы.

Мне чужого не нужно. Если бы я знала, где драгоценности, то обязательно бы их тебе отдала. Но, увы, вынуждена тебя разочаровать. У меня их нет. Я живу на те деньги, которые получаю в своей фирме. Я тебя не знаю и никогда не вспомню о том, что ты сюда приходил. Уйди, пожалуйста, из моей квартиры и из моей жизни. Я тебе ничего не должна. Верни мне Жана. Он приехал в Казань в первый раз, и мне хочется, чтобы об этом городе у него остались самые хорошие и светлые впечатления.

– Мне наплевать, какие у него будут впечатления, – тут же перебил меня Влад, – глубоко наплевать.

Не успела я ему возразить, как услышала громкий стук и тут же подняла голову.

– Что это?

– Всё нормально. Просто мои ребята ищут сокровища.

– Их здесь нет.

– Откуда тебе знать?!

– Да я уверена!

– Ты же утверждаешь, что тебе о них вообще ничего не известно. Допустим, я тебе верю. Я сказал, допустим. Возможно, твоя полоумная бабка соорудила себе тайник и переложила все драгоценности туда. Куда-то же она должна была их положить!

Я с трудом села и с ужасом стала наблюдать, как люди Влада громят мою квартиру. Они двигали мебель, выкидывали все из шкафов, заглядывали везде, куда только можно заглянуть, и даже стучали по стенам.

– Тут ничего нет, – глухо произнесла я и перевела взгляд на Влада.

– Да ты успокойся. Не переживай так сильно.

Сейчас мы проверим, есть тут что или нет.

Не прошло и минуты, как к Владу подошёл один из мужиков, демонстративно постучал по паркету.

– Влад, внешний обыск ничего не дал. В принципе, этого и следовало ожидать. Не дура же она – сокровища в шкафу держать. Нужно снимать паркет, смотреть стены. У неё в ванной и на кухне пластиковый потолок. Его бы тоже не мешало снять. Одним словом, нужно ломать всё, что ломается, и отдирать всё, что отдирается.

– Да вы что! – схватилась я за голову. – А кто мне потом ремонт будет делать?! Это же кучу денег стоит!

Влад усмехнулся:

– Дорогая, ты должна думать не о ремонте, а молить Бога о том, чтобы нашлись эти драгоценности. Потому что, если в квартире не найдётся тайника, я буду спрашивать их с тебя. А если ты по-прежнему будешь водить меня за нос, то тебе уже никакой ремонт не потребуется. На том свете ремонт не нужен. Собирайся.

– Куда?

– Поживёшь пока в другом месте.

– Я никуда не пойду из своей квартиры, – замотала я головой.

– Я два раза повторять не буду. – В голосе Влада появилась угроза. – Мои ребята не смогут эту квартиру за одну ночь проверить. Бабка твоя слишком хитрая была, и уж если она тайник замуровала, то наверняка его так просто не отыщешь. Возьми всё самое необходимое. Уже поздно. Закроешь квартиру и поживёшь пока в другом месте. А с завтрашнего дня мои ребята приступят к поискам.

– Как же так, – окончательно растерялась я, – они начнут стучать, всё ломать. Соседи, когда поймут, что в квартире чужие люди, сразу вызовут милицию. Может, лучше не надо?

– Никто никакую милицию не вызовет, – тут же рассеял мои опасения Влад. – Ребята наденут строительные комбинезоны и сойдут за рабочих. В случае чего отговорка будет одна: ты заказала бригаду и делаешь капитальный ремонт. Да не смотри ты на меня так!

– Я не смотрю, – отвела я глаза в сторону.

– Милицией хочет меня напугать! Да не боюсь я милиции! Понятно?! Не боюсь. Не в том возрасте. Это в детстве, когда я плохо себя вёл, мать постоянно говорила мне, что сейчас придёт дядя милиционер и меня заберёт. Тогда мне и правда было страшно. А сейчас мне уже не страшно, а смешно. Меня ни чёртом лысым, ни милицией, ни даже твоей бабкой-колдуньей не напугаешь! Собирайся, я сказал!

Я вздрогнула и направилась к шкафу.

– А надолго я уезжаю? – осторожно спросила я.

– Не знаю, как получится. Я же сказал, чтобы ты взяла самое необходимое.

Немного помолчав, Влад закурил сигарету и усмехнулся:

– Может быть, на всю жизнь.

– Это не смешно. Что значит – на всю жизнь? У меня на работе отпуск всего на неделю.

– На черта тебе вообще работать. С такими-то драгоценностями. – Влад замолчал и внимательно посмотрел на меня.

– Я не понимаю, о чём ты.

Взяв пакет, я попыталась найти среди вываленных из шкафов вещей самое необходимое. Хотя и не понимала, что именно мне нужно. Хочется упасть на пол и забиться в истерике.

– Ты что так долго копаешься?! – послышалось за моей спиной. – Ты хочешь к своему французу или нет?!

– Что? – Я резко повернулась, отчего сразу же закружилась голова.

– Давай быстрее. Там тебя твой француз ждёт, – издевательски произнёс Влад и гадко оскалился. – Если, конечно, он ещё не умер от разрыва сердца. Когда мои ребята его из квартиры выводили, он чуть было в штаны не наложил. Смотрел, как тупой баран, и повторял: «Где Тома? Где Тома?» Как будто Тома придёт и его спасёт. Ну мы его немного по череёушке погладили, чтобы он про Тому забыл и быстрее нитками шевелил, а то у нас время поджимало.

– Ты что говоришь? Жан здесь совсем ни при чём! Разве можно так с иностранцами обращаться? Ты только представь, какое у него впечатление останется о стране и о нашем городе, когда он к себе домой вернётся! Он же это всем рассказывать будет.

Влад хитро прищурился и посмотрел на меня:

– А с чего ты решила, что он к себе домой вернётся?

– Как это? – Я вздрогнула и почувствовала, как сильно забилось сердце.

– Так это.

– Ты что говоришь?! Ты думаешь, что ты говоришь?! – Я бросила пакет с вещами на пол и захлопала глазами. – С ним так нельзя. Он гражданин другой страны. У него там семья. Жена, ребё – нок и куча родственников. Они это так не оставят.

– Жена, ребёнок, говоришь…

– Ну да.

– А что же ты с женатыми иностранцами таскаешься?!