Григорий Явлинский - Виктория Колобова

Однако и сами «бункерцы» тоже чувствовали себя неуютно. Они не привыкли к конкуренции. Прежде они были единственными и любая критика в их адрес была бессмысленна. Как выяснилось, бессмысленной она оказалась и сейчас, хотя раздавалась очень и очень громко.

Союзным правительством была создана специальная комиссия под руководством академика А. Аганбегяна для оценки альтернативных программ. В комиссию вошли независимые эксперты. Они тщательно изучили наработки отдельных групп. И А. Аганбегян выступил с итоговым докладом на Президиуме Совета Министров СССР. Он подверг резкой критике программу, которую готовила правительственная группа и выступил в поддержку программы Г. А. Явлинского. Он категорически возражал против объединения этих программ. Об этом же говорил и С. Шаталин: «Я по-прежнему убежден, что для страны риск перехода к рынку меньше, чем расплата за топтание на месте. И опасно сейчас тратить время на совмещение заведомо несовместимых программ. У них попросту разные группы крови: в правительственном варианте под флагом рынка можно заметить камуфляж административной системы, мы же изложили общие правила предрыночного поведения в условиях Союза Суверенных Государств. Наша группа предложила сначала стабилизировать финансово-денежную систему и только затем постепенно «отпускать» цены. Это начнет создавать условия для конкуренции всех рынков, начнет приучать их бороться за потребителя, а не существовать отдельно от него. Речь идет о новом типе политической и экономической организации нашего Союза. Правительство имеет другую точку зрения»[37].

Мнение С. Шаталина, доклад А. Аганбегяна были выслушаны широкой общественностью. Президиум, заслушав доклад, рекомендовал группе Рыжкова — Абалкина в максимально возможной степени использовать рекомендации для уточнения правительственной программы. Комиссия, состоящая из независимых экспертов, на этом прекратила свою деятельность. Ее замечания, отправленные в «бункер», «осели» в долгом ящике стола. Похоже, что в «бункере» уже сформировались устойчивые традиции в отношении к деятельности различных независимых экспертов. Эта традиция «перекочевала» и на отношение к группе «Шаталина-Явлинского»: мели Емеля — твоя неделя.

В обеих группах уже было абсолютно ясно, что одной синтетической программы нет и не может быть. Сейчас часто приходится слышать и читать в газетах утверждение, что между различными программами нет разницы, они все похожи. Может быть, какие-то и похожи, их нынче как грибов после дождя, но тогда бой разгорелся нешуточный. Различие было не только в последовательности осуществления мероприятий, но и в методике подхода к реформе как таковой. Столкнулись два разных, взаимоисключающих мировоззрения.

Пожалуй, самым главным нервом спора стало то, какое понятие, какой смысл вкладывали оппоненты в слово «Союз», каким они видели его в будущем. В вопросе о необходимости сохранения Союза обе группы были единодушны с той лишь разницей, что каждая имела свое представление о его будущем. Этой-то разницы многие «судьи», которые все программы под одну гребенку причесывают, ни тогда не понимали, ни сейчас не понимают.

Когда в прессе обсуждались недостатки и преимущества программы «500 дней», в массовом сознании возобладала очень примитивная дилемма: за программу — против Союза или, что примерно то же самое, за демократов — против коммунистов, за Ельцина — против Горбачева. Если Г. Явлинский заодно с Ельциным — Явлинского поддерживают, если он примкнет к Горбачеву — обрушивают на него весь свой «благородный» гнев. Если Явлинский не с Ельциным и не с Горбачевым, то его перестают понимать, записывают во фрондеры и начинают ненавидеть, потому что все непонятное, как правило, вызывает у примитивных людей раздражение и злобу.

В преддверии президентских выборов 1996 года в прессе была опубликована статья В. Трушкова «Кандидат — его призвание», в которой говорилось: «Детище Явлинского имело две принципиальные особенности. Во-первых, в нем по дням распланирован переход от социалистической экономики к капиталистической, на что в сумме отводилось 500 дней. Во-вторых, это был воинствующе антисоветский документ. В нем отсутствовало даже упоминание об СССР. А ведь бумага эта сочинялась за полтора года до «Беловежской сделки на троих». Когда эта программа использовалась в качестве тарана, крушащего Советский Союз, социализм, КПСС и даже лично Горбачева, она всеми связывалась с именем С. С. Шаталина».

Читая это, я думала, что, как ни парадоксально, главными оппонентами Явлинского были не Рыжков, не М. Горбачев и не какой-то другой человек и даже не человек вовсе. Как подтверждает приведенная цитата, многие люди не обладают способностью четко и ясно мыслить. Там, где нужен трезвый рассудочный подход к изучению вопроса, преобладают пафос, патетика, эмоциональная напряженность. Это мысль — настроение, мысль — состояние, мысль — ощущение. Ощущать-то и корова может. Неужели, прочитав программу, так трудно было понять, что она рассчитана на Союз, но не тот, что имели в виду М. Горбачев и Н. Рыжков, а другой Союз? Программа «500 дней» предполагала не вертикальное соподчинение Центра и республик, но равноправное членство всех республик.

Программа «500 дней» ориентировалась на создание Экономического Союза Суверенных Республик. Идея Экономического сообщества, пожалуй, одна из самых главных идей Г. Явлинского. Впоследствии он еще не раз будет обращаться к ней. Эта идея предполагала сохранение единого экономического пространства СССР, что значительно облегчало создание условий для свободной предпринимательской деятельности. А свободная предпринимательская деятельность, в свою очередь, создавала условия для формирования среднего класса. Собственно говоря, именно эту цель и преследовала программа. Но это была лишь одна из целей. Главная же цель — изменить механизм управления: с плановой на рыночную экономику на основе Договора суверенных республик об экономическом союзе.

Особое внимание уделялось равноправию всех видов собственности.

«Программа предусматривала начало приватизации государственных предприятий, систему мер по облегчению социальных последствий реформ. Для сокращения дефицита бюджета предлагалось урезать помощь развивающимся странам, сократить расходы на вооружение и госаппарат.

С другой стороны, программа была построена как изложение технологии последовательных экономических преобразований буквально день за днем. Ведь успешное реформирование экономики возможно только в том случае, когда руководители страны могут управлять политическими событиями, а не шарахаться из стороны в сторону. Это возможно только при ясном понимании того, что должно быть сделано сегодня, завтра, через неделю, через месяц.