Журнал «Вокруг Света» №01 за 1992 год - Вокруг Света

Как у взрослых, так и у детей головы выбриты это показатель красоты у обоих полов. Выражение близкой дружбы у ребятишек одинаковые рисунки на теле или грим на лице, которыми они старательно украшают друг друга.

Достигнув зрелости, девочки начинают носить передник из металлических пластинок и использованных ружейных гильз. Это украшение весит около пяти килограммов! Такая юбка составляет одежду девушки до замужества. Считается, что это ослабляет половое влечение. Ведь если она забеременеет до брака, то унижение будет сопутствовать ей всю жизнь, потому что ей будет запрещено носить губную пластинку, даже если любовник женится на ней и уплатит положенный выкуп. В то же время такой передник, по другому поверью, помогает прельщать мужчин...

О себе сурма говорят: «Мы лучше других, ибо мы наслаждаемся свободой в лесу, у нас нет хозяев, эта земля наша, и мы можем вволю пить молоко. Мы не хотим отказываться от рисунков на теле, палочных боев, губных пластинок. Это наша жизнь. Мы верны своим традициям».

По материалам журнала «Нэшнл джиогрэфик» подготовил П.Павленко

В будни праздник жди, пускай дни черны...

Григорий Иванович Белоус растворил ставни, пустив в комнаты свет и звуки улицы. Утро мерцало от бликов листвы, послушной дуновениям ветерка. Порой небо затягивалось дымкой, которая временами прорывалась, обнажая желанную синеву. Прогромыхала бричка. Кони причудливо преломились в волнистом стекле. Таком же, видно, старом, как и сам этот чистый и еще добротный дом с вензелем над крыльцом — «построен в 1909 году».

Во дворе вальсировали голуби, каждый под свое воркование. Их белые, палевые и сизые подружки, курносо-хохлато-бантастые наперегонки с курами подбирали рассыпанное зерно.

— Соседские налетели. Так и корма не напасешься, — добродушно проворчал хозяин. — За бричкой моей приехали. Она крашеная, чистая. Атаман давеча все упрашивал детишек покатать, да я лучше сегодня так на праздник посмотрю. Накатался за семьдесят лет...

Официально праздник открылся в 9 утра. И вот... Издалека послышался цокот копыт, потом — нарастающий, лавинообразный, дробный галоп. Толпа заволновалась. Новый день и общее приподнятое настроение помогали забыть невеселые мысли, куда-то уходили заботы. Главное сейчас было — не пропустить, разглядеть. И свет больше не гас от набегов истаявших облаков. Вдруг каждый ощутил, что проснулась в нем любовь к ближнему. Жить — как раньше. Быть истинным христианином. Творить молитвы и соблюдать посты, совершать добро словом и делом. Трудиться в поте лица своего.

Впереди станичный атаман Левченко. Шашку наголо, вперед и вверх для приветствия. На белой черкеске, в орденах и медалях мечутся вспышки от солнца, перескакивают на кинжал, сбрую. Золото букв — «Терское казачество» — по голубым шелковистым волнам знамени. И волнение от встречи с дыханием прошлого. На сцене эти броские, будто степные цветы весной, сшитые по заказу за большие деньги костюмы и форма, могли бы показаться бутафорскими. Но не здесь. Не в этот день…

Хлебом и чарочкой встречали атамана Терского казачества Коняхина и его заместителя, начштаба Евдокимова,- дорогих гостей из соседних станиц.

— Господний день! Дабы отметить его, шли мы семьдесят с лишним лет. Нас убивали, нас топтали, нас унижали. «Вы казаки, а не люди», — говорили нам. Да, мы — казаки. Но мы — люди!.. От Украины и до Дальнего Востока нас 15 миллионов, — так начал речь Коняхин.

Спортивный самолетик, кружившийся, над станицей, вдруг спикировал над собравшимися. Шлейф листовок потянулся с чистого неба. Одну поймали рядом со мной, зачитали вслух. Детишки слушали, даже перестали сосать леденцовые петушки. «Дорогие станичники! Исполком Архонского станичного совета поздравляет Вас с праздником победы демократии, с престольным праздником Александра Невского, с праздником станицы — началом возрождения традиций и обычаев наших предков. Добра и радости Вам на многие лета!»

Когда зазывала пригласил народ на ярмарку и с трибуны сошли почетные гости, я подошел к председателю колхоза Дмитрию Михайловичу Калиниченко. Поздравил с возрожденным праздником. Его слова запомнились: — Казак без лошади — не казак. В первую очередь мы хотим привить любовь к лошади. Верховой езде обучить не только детей, но и взрослых...

Когда-то в Архонке было более тысячи лошадок. Все на них делали: пахали, сеяли. Урожай свозили, так на многие сотни метров обозы вытягивались. Труд на земле всегда казаки уважали...

...Народ веселился. Соревновались хоры. Отец Виталий из Покровской церкви Владикавказа заметил: «Я интересовался, все певцы — выходцы из Полтавы. Там всегда хорошо пели. Знаю, сам с Украины».

В парке, на месте бывшей церкви, совершили молебен, божественную литургию и водрузили крест. Бог даст, снова построят храм во имя князя Александра Невского.

Для контраста поискал дикое место. Но на многие километры вокруг — поля. Зрелые. Местами убранные и запаханные. И с новорожденной зеленью рапса. В ложбинке заприметил знакомую бричку, что уронила дышло. Пофыркивали кони. Их острый дух смешивался с запахами трав...

Вечером огромное, как рай, застолье.

«Ну-ка, ребята, споем «Конь боевой»...» — «За туманом!»... — «С той криницы воду брала!» — перекликаются голоса молодых. — «Черный ворон», для атамана».

И спели так, что вправду шапку снимешь...

Станица Архонская В.Семенов, наш спец.корр. Фото автора

Пятиконечные из созвездия Лиры

Идея этой экспедиции на Камчатку оказалась поначалу совершенно фантастичной. Организована была экспедиция директором Всесоюзного экспедиционного объединения «Рубежи» Владимиром Бурлаковым и журналом «Вокруг света» для того, чтобы вступить в контакт, образно говоря с неким Космическим Разумом. Описываемые события можно отнести в разряд странных, загадочных и сегодня даже вряд ли объяснимых, но они произошли, и это факт. О них и пойдет речь. Географические названия тех мест, где побывала экспедиция, изменены. Надеемся, что читатель поймет, почему мы это сделали.

Приглашение

Ночное фиолетовое небо на горизонте зазеленело, и огромное солнце вынырнуло из-за гряды гор, опаляя оранжево-красными лучами каменистую равнину с редкими деревьями. Они торчали из земли толстыми коричневыми столбами, которые наверху заканчивались двумя изогнутыми ветками, наподобие рогов. Вокруг ни звука, ни шороха. Задыхаясь от нестерпимой жары и едва передвигая ноги, я двинулся к одному из них, чтобы перевести дух под его голубоватой тенью. Наконец, прислонившись к стволу, облегченно вздохнул. Раздавшееся откуда-то сверху жужжание заставило меня повернуть голову, ставшую внезапно тяжелой. Над горизонтом, на ровной зелени неба мерцало, увеличиваясь в размерах, желтое пятно. Оно стремительно приближалось, пока не замерло на камнях метрах в ста желтым клубящимся облаком. Через несколько секунд оно приняло четкие очертания старинной арфы, но высотой с двухэтажный дом. Жужжание прекратилось, послышался мелодичный звон и... передо мной возникли две фигуры в белых одеяниях наподобие туник. Ростом они были выше деревьев. Большие круглые головы, явно несоразмерные с телом, были с отливающими красной медью короткими жесткими волосами; пустые, с тарелку, глаза без зрачков на невыразительных лицах, вместо рта узкая щель, нос едва выступал еле заметным треугольником.

Одежда полностью скрывала их фигуры, но именно от нее я не мог отвести глаз. Только что она была ослепительно белой и вдруг начала переливаться голубым и сиреневым с разными оттенками.

— Мы приветствуем тебя на планете Дотуми созвездия Лиры.

Я вздрогнул. Раскатистый металлический голос грянул буквально с неба. Однако лица их оставались неподвижными, щель рта даже не дрогнула. Но страха я не ощущал.

— Меня зовут Каной, мою спутницу Линея. Мы давно были с тобой в контакте, но ты не знал этого. Многие из людей на Земле и не подозревают, что мы наблюдаем за ними. И открываемся им только после их физической смерти, когда они переходят в иное энергетическое состояние. Ведь и ты тоже умер, и теперь продолжишь свое существование на прекрасной Дотуми...

...В уши ворвался гул самолета, и я открыл глаза. На меня внимательно смотрел бородатый Володя Стрехач.

— Ну и здоров ты спать, — с усмешкой произнес он. — Аж, бедного, аж в пот бросило. А в экспедиции бодреньким был.

Я вытер мокрый лоб и неожиданно для самого себя засмеялся, ощутив в душе огромную и непонятную радость.