Тысячи ночей у открытого окна - Монро Мэри Элис

– Неужели это вы, миссис О’Нил? – церемонно произнес он, имитируя великосветское произношение. – Я с трудом узнал вас без мокрой губки в руке.

Фэй поджала губы, стараясь сдержать улыбку, и расправила юбку. Она лениво оглядела серый фланелевый костюм Джека, накрахмаленную белоснежную рубашку и галстук черно-красной расцветки.

– О нет, джентльмен, которого я вижу перед собой, не может быть доктором Джеком Грэхемом. Куда делись джинсы со свитером? Подумать только, какие на нем шикарные туфли!

– Всего лишь обычная униформа, – парировал Джек с живым блеском в глазах, – которую положено носить во время лекций, встреч с важными людьми, а также для того, чтобы произвести впечатление на очаровательных соседок. Ну, как вы меня находите?

Она критически осмотрела его, но в душе не могла не признать, что ей понравилось то, что она увидела. Деловой костюм сидел на высокой стройной фигуре Джека как влитой, он выглядел почти таким же гламурным и привлекательным, как модель со страниц глянцевого журнала. Даже непокорные темные кудри, которые небрежно торчали в разные стороны, когда она видела его в последний раз, были зачесаны назад и тщательно уложены.

– Оказывается, вы все время водили меня за нос, уважаемый сосед. На самом деле вы сущий франт. Да, думаю, это точное определение.

– Боже, ну какой же я франт? Вы мне льстите. – Он принялся откровенно изучать ее наряд. – Что ж, получите ответный комплимент. Сегодня утром вы выглядите совершенно сногсшибательно, миссис О’Нил!

– Благодарю вас, – ответила Фэй с легким кивком, отчаянно пытаясь перевести разговор в другое русло, – уж очень все это было похоже на флирт.

– Значит, сегодня ваш первый день на новой работе?

Она кивнула, сжав от волнения губы.

– Не очень хорошее начало. Няня опоздала, а мне еще надо найти дорогу к метро. Я вся на нервах.

– Метро здесь называют «труба». Но если вы спешите, то лучше поймать такси. Пойдемте со мной.

У нее было достаточно денег, чтобы позволить себе роскошь поездки на такси, но, взглянув на часы, она поняла, что у нее не остается выбора, как только последовать совету соседа.

Джек взял ее за локоть и провел до конца квартала. Она чувствовала его сильные пальцы на своей руке и, когда он ловко удержал ее, не позволив угодить в рытвину в асфальте, поняла, что кто-то явно учил доктора Грэхема хорошим манерам. На следующем углу, где начиналась большая магистраль, движение было еще более оживленным. Джек поднял руку, зажал нижнюю губу зубами и издал громкий свист, которым, наверное, мог бы гордиться любой житель Нью-Йорка. В мгновение ока из потока машин вынырнуло такси и подрулило к обочине.

– Карета подана, мадам.

– Вы тоже поедете?

– Нет, мне сегодня надо читать лекции в Оксфорде. – Он наклонился и сунул водителю несколько купюр. – Отвезите леди, куда она скажет.

– Не стоит этого делать, – сказала Фэй, открывая кошелек.

– Считайте, что это мой вам подарок в честь первого дня на новой работе. Мы же друзья, забыли?

Друзья. На сей раз, когда он произнес это слово, Фэй ему поверила. И у него была такая милая заразительная улыбка!

– Я помню, – ответила она и улыбнулась в ответ. – Благодарю, доктор Грэхем.

Он слегка поклонился, и его темные глаза вспыхнули.

– Джек.

– Хорошо, Джек, – сдалась она.

– Удачи вам сегодня, Фэй, – добавил Джек, закрывая дверцу машины. Такси тронулось с места и рвануло вперед по лондонским улицам.

В восемь тридцать она уже шла по устланному коврами холлу лондонского офиса «Лео Барнетт», прислушиваясь к гулу голосов, телефонным звонкам и стуку клавиатуры. Здесь чувствовалось биение жизни, ее бешеный ритм. Сердце Фэй забилось быстрее в радостном предвкушении.

Она поднялась на лифте во внутреннее святилище компании, где ковры были роскошнее, а стены украшали оригиналы картин известных художников. Секретарша Бернарда, узнав ее имя, взглянула в ежедневник и бесстрастным голосом объявила о ее прибытии через интерком, а затем легким жестом руки показала, куда ей следовало направляться.

– Входите, – раздался знакомый звучный баритон. Голос был такой громкий, что, казалось, от него может обрушиться потолок, и в нем присутствовали вызывающие нотки, словно его обладателя вовсе не беспокоило, что о нем могут подумать. Когда-то, много лет назад, она воспринимала этот ревущий голос как боевой клич. Сейчас же от волнения у нее перехватило дыхание.

Открыв дверь, она вошла в огромный кабинет из стекла и стали. В рекламном бизнесе размер кабинета всегда говорит о статусе и полномочиях его владельца, и обширные владения Барри служили свидетельством тех высот, которых ему удалось достичь в карьере. Офис располагался в одном из немногих небоскребов в этом районе, а футуристический дизайн в стиле хай-тек свидетельствовал об устремленности в будущее. Это как нельзя лучше подходило рекламному агентству, которое славилось своими безупречными, креативными и крайне агрессивными кампаниями.

Бернард, восседавший, как король, за столом размером с небольшой автомобиль, был окружен аурой власти. Он откинулся на спинку высокого черного кожаного кресла и скороговоркой вещал что-то по телефону. Увидев Фэй, он поднял голову и помахал ей свободной рукой. Фэй изо всех сил старалась сохранять невозмутимый вид и улыбнулась в ответ, затем повернулась и подошла к окну. Из офиса открывался живописный вид на Лондон. По сравнению с холодной сталью и стеклом небоскреба исторический центр города со своим духом старины и романтики оказал на нее успокаивающее воздействие. Глядя на величественную панораму, она испытала душевный подъем и подумала о том, какой замечательный город стал ее новым домом.

– Привет, Фэй! Давненько мы не виделись.

Она обернулась и увидела, что Бернард выбрался из-за стола и шел к ней по ковру, разведя руки. Подойдя, он прижал ее к мощной груди и с нежностью обнял.

– Бернард, – тихо произнесла она, отступая на шаг, и улыбнулась, глядя ему в лицо. Он мало изменился, разве что прибавилось немного седины, но, надо сказать, ему это шло. У него были пронзительные черные глаза и внушительный нос с горбинкой – сочетание, которое многие находили несколько пугающим.

– Боже, как же приятно видеть тебя снова, – произнес он, пристально вглядываясь в ее лицо. – Выглядишь потрясающе.

Фэй пыталась сохранять спокойствие, но чувствовала, что он уже заметил все признаки напряженности и усталости, которые она видела утром в зеркале.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарила она.

– Как дети?

– Замечательно, благодарю. Просто замечательно, – ответила она, желая поскорее уйти от этой темы. Интересно, что ему известно про Тома? – Знаешь, я так благодарна тебе за то, что предоставил мне эту возможность. Особенно теперь, когда я…

– Черт, Фэй, мне не нужна твоя благодарность. Ты – мой главный козырь в этом проекте, друг, на которого всегда можно положиться… Ты мне нужна. Я с самого начала пребывания в Англии зондирую почву, пытаясь подобраться к контракту с чайной компанией «Хэмптон Ти». Они хотят выйти на американский рынок, а кто может помочь им сделать это, как не международное рекламное агентство с центральным офисом на Среднем Западе? Я искал первоклассного менеджера по работе с крупными клиентами, желательно родом из Америки, и тут услышал, что ты в данный момент свободна. – Он пожал широкими плечами. – Вот и решил позвонить. Что в этом такого?

Фэй понимала, что Бернард намеренно скромничает, и испытывала чувство благодарности и преданности, которые и были ему нужны. Что ж, он получил, что хотел.

– Ты же знаешь, я сделаю все, что в моих силах.

– Знаю? Да я на это рассчитываю, Фэй. Но должен сказать тебе, это задача не из легких. Многие охотятся за этим контрактом, и конкуренция будет жесткой.

Она слегка скривила губы.

– Моя самая сложная задача сейчас – это найти хорошую няню для детей, – произнесла она, и в этом была доля правды. – По сравнению с этим все остальное ерунда.