Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы - Федор Раззаков

8 июня 1965 года ушел из жизни один из самых любимых и почитаемых в народе артистов Петр Мартынович Алейников. Истинно Народный артист, которого высокие начальники никогда не жаловали и считали пьяницей и хулиганом. Проработав в кино более тридцати лет, Петр Алейников ушел из жизни простым артистом, так и не удостоенный никакого официального звания. По словам исследователя творчества П. Алейникова А. Бернштейна: «В душе Алейникова накапливалась горькая обида на кинематографических чиновников, партийных моралистов, которые не представляли артиста ни к званиям, ни к наградам (свою первую награду Алейников получил в 1968 году посмертно), всячески унижали его как личность».

Истоки алкоголизма Петра Алейникова надо искать в его детской беспризорности, в годах пребывания в колонии для трудных подростков…

В период работы в «Трактористах» в 1939 году Алейников нередко гасил эмоции с помощью водки, и кинорежиссер Иван Пырьев, при всем его уважении к актеру, резко осуждал подобную склонность…

В 50-е годы стали много говорить о ресторанном дебоширстве Алейникова, о том, что он появляется на эстраде в пьяном виде. В жизни актера начались длительные творческие простои, на какое-то время он ушел из семьи и неумеренно пил. В конце концов это и привело, без сомнения, талантливого киноактера к преждевременной кончине. Он умер, не дожив 33 дней до 51 года.

Незадолго до своей смерти в разговоре с Павлом Леонидовым Петр Алейников признался: «Мне не пить нельзя, если, понимаешь, я вовремя не выпью — мне хана: задохнусь я, понимаешь. У меня, когда срок я пропущу, одышка жуткая, как у астматика (и ведь отняли у Алейникова одно легкое перед смертью), — а выпью и отойдет, отхлынет. У меня, понимаешь, в душе — гора, не передохнуть, не перешагнуть, не перемахнуть. Боря Андреев — вон какой здоровый, а с меня чего взять-то? Иной раз думаю: неужто один я такой непутевый да неумный, а погляжу на улицу или в зал — ведь всем дышать нечем, всем, но они, дураки, терпят, а я пью и не терплю. У меня бабушка казачка была, вот я и буду пить, а не терпеть».

В дни, когда безвременно ушел из жизни Петр Алейников, Владимиру Высоцкому было уже 27 лет, и его стаж пьющего человека исчислялся 14 годами. Он был уже вполне сложившимся взрослым человеком, имевшим вторую семью и двоих детей. 25 июля он их окончательно «усыновил», официально зарегистрировав брак с Людмилой Абрамовой.

Алкоголиком себя Высоцкий не считал, хотя многие его близкие и друзья настоятельно советовали ему опомниться и всерьез заняться этой проблемой. Старый друг Артур Макаров как-то сказал ему, как отрезал: «Если ты не остановишься, то потом будешь у ВТО полтинники на опохмелку собирать». Высоцкий тогда на него обиделся и с пагубной привычкой своей не завязал. Вспоминая запои мужа, Л. Абрамова писала: «Исчезал… Иногда на два дня, иногда на три… Я как-то внутренне чувствовала его жизненный ритм… Чувствовала даже, когда он начинает обратный путь. Бывало так, что я шла открывать дверь, когда он только начинал подниматься по лестнице. К окну подходила, когда он шел по противоположной стороне улицы. Он возвращался. А когда Володя пропадал, то первое, что я всегда боялась, — попал под машину, в пьяной драке налетел на чей-то нож…»

Видя, как все глубже засасывает Высоцкого омут пьянки, родные и близкие его решились на последнее средство: они привлекли на свою сторону Юрия Любимова, человека, авторитет которого в те годы для Высоцкого был непререкаем. Любимов уговорил Высоцкого лечь в больницу еще раз. Лечащим врачом Высоцкого на этот раз был известный ныне врач-психиатр Михаил Буянов. О том времени его рассказ:

«В ноябре 1965 года я проходил аспирантуру на кафедре психиатрии Второго Московского мединститута имени Пирогова. Однажды меня вызвал Василий Дмитриевич Денисов — главный врач психбольницы № 8 имени Соловьева, на базе которой находилась кафедра:

— В больницу поступил какой-то актер из Театра на Таганке. У него, говорят, большое будущее, но он тяжелый пьяница. Дирекция заставила его лечь на лечение, но, пока он у нас, срывается спектакль «Павшие и живые», премьера которого на днях должна состояться (премьера — 4 ноября). Вот и попросил директор театра отпускать актера вечерами на спектакль, но при условии, чтобы кто-то из врачей его увозил и привозил. Мой выбор пал на вас… Не отказывайтесь, говорят, актер очень талантливый, но за ним глаз да глаз нужен. И райком за него просит… Все прежние врачи шли у него на поводу, пусть хоть один врач поставит его на место.

И направился я в отделение, где лежал этот актер. Фамилия его была Высоцкий, о нем я прежде никогда не слыхал.

В отделении уже знали о моей миссии. Заведующая — Вера Феодосьевна Народницкая — посоветовала быть с пациентом поосторожнее:

— Высоцкий — отпетый пьяница, такие способны на все. Он уже сколотил группку алкоголиков, рассказывает им всякие байки, старается добыть водку. Одной нянечке дал деньги, чтобы она незаметно принесла ему водки. Персонал у нас дисциплинированный, нянечка мне все рассказала, теперь пару дней Высоцкий напрасно прождет, а потом выяснит, в чем дело, и примется других уговаривать. Он постоянно путает больницу, кабак и театр.

— Так он просто пьяница или больной хроническим алкоголизмом?

— Вначале ему ставили психопатию, осложненную бытовым пьянством, но вскоре сменили диагноз на хронический алкоголизм. Он настоящий, много лет назад сформировавшийся хронический алкоголик, — вступила в разговор лечащий врач Алла Вениаминовна Мешенджинова, — со всем набором признаков этой болезни, причем признаков самых неблагоприятных. И окружение у него соответствующее: сплошная пьянь.

— Неужто домашние не видят, что он летит в пропасть?

— Плевал он на домашних. Ему всего лишь 27 лет, а психика истаскана, как у сорокалетнего пьяницы. А вот и он, — прервалась врач на полуслове.

Санитар ввел в ординаторскую Высоцкого. Несколько лукавое, задиристое лицо, небольшой рост, плотное телосложение. Отвечает с вызовом, иногда раздраженно. На свое пьянство смотрит как на шалость, мелкую забаву, недостойную внимания занятых людей. Все алкоголики обычно преуменьшают дозу принятого алкоголя — Высоцкий и тут ничем не отличается от других пьяниц.

— Как вы знаете, Владимир Семенович, в вашем театре готовится премьера. По настоятельной просьбе директора — Николая Лукьяновича Дупака — наш сотрудник будет возить вас на спектакли. Только прошу вас без глупостей.

— Разве я маленький, чтобы меня под конвоем возить?

— Так надо.

На следующий день мы с Высоцким отправились на спектакль — и так продолжалось около двух месяцев.