Осень на Луне - владимир игорьвич кузнецов

утраты.

Та девушка ушла, она ушла, чтобы умереть, – так, она сказала, а я не смог ей солгать – я любил не ее.

Тот Человек-Голос…

Я видел, как ночью, в безлюдном парке – он рыдал, бегал и падал, катался по земле и выл… Он потерял свою Любимую, ту, которая была мне не нужна…

И вот, я снова увидел мою Любимую, для того чтобы расстаться с Ней навсегда – больше никогда…

Навсегда, окончательно и бесповоротно – я это знал, но каково было понять!

Я остался один в городе, в пустой квартире. Закрыл двери. Кончились все пути, все дороги…

Тюрьма, и страшнее Тюрьмы – Тьма без проблеска света. Я предал, я обманул, я убил, – я мерзкий, гнусный подлый, я…

Ноги мои подкосились, я упал на колени, и первые двое суток так и ползал на четвереньках. Из глаз моих, не переставая, лились слезы.

Жить таким, как я есть, – я не мог. Ничто меня не оправдывало, не за что было уцепиться… – это был конец, конец всему. Огромный черный камень моей вины, моего греха, моего отвращения к самому себе – раздавил меня.

Я лежал на полу… – «как ползает змея во прахе»…

Мой настоящий прадедушка

Сфера вращала сферу,Кривые иных мировНесли мне иную веру,Другую – желтую кровь.Но ТРОЕ крылатыхНад жертвенной чашей,А в чаше – АЛАЯ кровь!Не сомневайтесь! На небе нашемВспыхнуло Слово —ЛЮБОВЬ!!!

Почему?

Всем существом я пытался понять… – «Не так все, не может быть!»

Но все было так! – могила, ни намека на свет…

Еще и еще раз, напрягая все силы, я жег свое сознание – выхода не было, становилось только темнее. Вся Мировая Тьма навалилась, придавила, расплющила… И силы мои кончились…

Господи! Господи, сам я не могу ничего, не могу… – не могу жить. Господи!

Существовал только один выход, только одно – я понял ясно – только Бог.

Если Бог есть, только Он поможет мне, – или…

У меня не было никакого другого – «или», только – Бог!

Я твердил и твердил одно: «Бог – есть!»

Повторял всю ночь, весь день, а слезы все текли и текли из моих глаз…

Я знал о Кришне, о Будде… – не одну ночь просидел, изучая философские и религиозные трактаты. Йога, медитация, тайны западного оккультизма, бывало, будоражили мое воображение…

Но тогда я забыл все, зато вспомнил, что где-то в доме есть икона Спасителя! И еще – я нашел старый дедовский медный крестик!

Я вспомнил, кем был мой настоящий прадедушка – герой, кавалер орденов св. Георгия, он умер от ран, полученных на войне 1914 года, – истинный православный христианин!

Я молился! Я положил все свое богатство – крестик с иконой, рядом с собой на пол и – я умирал.

Я молился Иисусу Христу. В моем воображении проходили сцены из Евангелия, вспоминалось что-то давно забытое из раннего детства. Но мне становилось все хуже и хуже. Меня била мелкая дрожь, ледяной холод откуда-то из желудка подкатывал к сердцу. Я не узнавал свои сине-белые руки с исчезнувшими венами. Я проваливался во тьму, – я умирал…

Видимо, нигде никого не было, кроме меня: ничто не вторглось в мою глухую тишину – ни телефонный звонок, ни стук в дверь… Или – это я сам уже ничего не мог услышать…

– Господи, помоги! Мне плохо, как никогда в жизни! Так плохо еще не было! Господи, помоги! Господи! Помоги!

Ничего не происходило – пустота и молчание…

Я чувствовал, что Смерть моя стоит рядом.

– Господи, Иисусе Христе!

Никто не отзывался, – все замерло и застыло…

И тут очень тихо, но очень внятно, мне кто-то прошептал в правое ухо: «А что, если Ей сейчас еще хуже, чем тебе?» Пока эти слова проникали в мое, сжимавшееся в точку, сердце – «значит, Она умерла» – успел подумать я сам.

«НЕТ!» – сердце взорвалось и подбросило меня в воздух. В одном прыжке я взлетел с пола. Передо мной стояла моя бледная Смерть.

«Прочь, Старуха!» – я кинулся прямо на нее, она еле успела отскочить куда-то в стену. С разгона я ударился в дверь и вышиб ее вместе с косяком. Что-то сыпалось и падало – я бежал…

Бежал, бежал, ехал на такси и снова бежал. Бежал вверх по лестнице и стучал в дверь, и Она открыла, и я упал, и бился в рыданиях на пороге. И – с Ней, конечно, ничего не случилось – услышал что-то злое, и снова встал и сказал, что думал – умерла, а раз ТЫ жива, то больше мне ничего не надо. И бросился вниз по лестнице, снова бежал и бежал, и вдруг закричал…

Я закричал так, как не кричал никогда в жизни, разве что, когда родился. Я закричал:

«Люди! Люди!! Люди!!!»

Потом еще куда-то бежал, потом остановился, – некуда было бежать, ничего нигде не было, только – пустота! Такая, как никогда в жизни.

Я хотел, наверное, подумать, осознать себя – и для начала попытался подумать: «Я» – и тогда…

Раздался сильнейший взрыв, звук-удар, потрясший все мое существо. Еще один и еще…

Молния – острие чистой энергии – пробила меня насквозь, с хрустом распрямив позвоночник. И я весь оказался в центре огня, жаркого страстного, проникшего в каждую клетку – в центре столба света беспредельной яркости и силы!

Каким-то необычным способом увидел я сразу всех людей и то, что они крепко связаны друг с другом одной нитью.

А звук-удар, преобразившись, вместо «Я» сказал очень громко, очень ясно и совершенно неоспоримо:

«Мы! Мы!! Мы!!!»

Голос смолк, и я пропал, хотя никуда не делся – был там же, все помню, – а в теле моем поместился весь немыслимо огромный – «Мы». Некто неизмеримо больше меня, сильнее, умнее – непостижимо прекрасный и совершенный…

Первое, что «Мы» увидел: ветви всех деревьев склонились, а листья, уподобившись тысячам маленьких ладоней, зааплодировали. Кланялись и кланялись деревья, аплодировали листья, неутомимо приветствуя того, кто стоял перед ними. А потом воздух! – с такой нежностью, с такой лаской коснулся тела!

«Мы» выдохнул! – с этим мощным выдохом изверглась вся грязь, – весь никотин…

И как сладостен был вдох!

Было бесконечно прекрасное утро в самом начале осени…

Над Единственной Настоящей Истинной Землей всходило Божественное Солнце!

А потом был осенний день —

Один Единственный Настоящий День,

Той Осенью, которая на Земле.

И было —

Самое главное

Не напрасно умирали листья:«Ради Жизни Вечной жертва наша!»Понимая Светлую Истину,Они становилисьКраше и краше…Да! – не напрасно!И Дерево будет, и Лето придет…Ради ветра и Солнца —Этот прекрасныйЛистьев прощальный полет.

Видеть каждый листок на всех деревьях вокруг и все листья сразу… – Какое это зрение?! – видишь и проникаешь, сливаешься и понимаешь все! И можно благодарить все листья, не забыв своим чувством, своей лаской ни один трепещущий листок!

Как много Природы в городе! И каждая травинка переполнена бесконечной жертвенной любовью. Каждая ветка, каждый лист, радуясь и ликуя, отдает всем и