«Звезды», покорившие миллионы сердец - Серафима Чеботарь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, сам Матисс во многом служил ей образцом для подражания. Прекрасно знавший цену деньгам и умевший с ними обращаться, он обладал редким тактом – зная, что кому-то нужны деньги, он никогда не унижал человека подачкой, но находил способ помочь так, чтобы не обидеть.
А. Матисс. Лидия Делекторская
А. Матисс. Одалиска. Синяя гамма, 1937 г.
Одной из последних масштабных работ Анри Матисса был проект часовни Четок в Вансе, с которым связана интересная история. После войны Матисс встретился с одной из сиделок, которая ухаживала за ним после операции и иногда позировала художнику – Моник Буржуа. Оказалось, что она после перенесенного туберкулеза постриглась в монахини под именем Жак-Мари в доминиканском монастыре. Сестра Жак-Мари показала художнику свои эскизы для витражей новой монастырской часовни. По собственному признанию, он увидел в этом «поистине небесное предначертание и некое божественное знамение» и сам взялся за оформление капеллы, отказавшись от гонорара. Он всегда с удовольствием работал не за деньги, для него было радостью помогать другим, и он умел делиться этой радостью. «Матисс потому и Матисс, – говорил Пикассо, – что у него внутри есть солнце!»
Его теплом Лидия грелась до последнего дня, но и она сама поддерживала горящий в нем свет. Последние дни художника были очень тяжелыми; чтобы как-то отвлечь его от гнетущих мыслей, Лидия не без умысла заметила: «Завтра вы попросите у меня карандаш и бумагу». «Дайте мне бумагу и карандаш», – ответил Матисс и начал рисовать. На следующий день он умер на руках у Лидии. Это случилось 3 ноября 1954 года.
Сразу после его смерти она собрала чемоданы и уехала. На похороны ее не пригласили.
Лидия Делекторская просила разрешения вернуться в СССР, но ей не позволили. Тогда она переехала в Париж и продолжала скупать и дарить советским музеям произведения Матисса, хотя прекрасно знала, что искусство Матисса и его соратников было объявлено «социально вредным» и в рамках борьбы с космополитизмом убрано из музеев подальше в запасники. Но Делекторская верила, что со временем все политические ярлыки с картин будут сняты. «Однажды я поняла, что какой бы ни был в России политический режим, кто бы ни стоял у руля государства, многие люди там по-настоящему любят Матисса, – писала она. – И я испытала глубокую потребность поделиться с ними сокровищами, принадлежащими мне одной, и безотлагательно, не дожидаясь, пока уйдет одно или несколько поколений, познакомить их с одной из важных сторон творчества художника». В основном благодаря именно усилиям Лидии Делекторской в российских музеях хранится одно из наиболее полных собраний творчества Матисса, включающее картины, рисунки, скульптуру и коллажи разных лет, а также уникальные книги, иллюстратором и дизайнером которых был Матисс, – так называемые livre d’art, чей тираж составлял считанные экземпляры. Все свои дары – не требуя за них ни благодарности, ни признания, – она считала данью памяти Матисса, искренне уверенная, что ему самому было бы приятно знать, что его работы находятся в российских музеях. Со временем она подарила музеям и все то, что связывало ее с художником: платья и украшения, в которых она позировала для его картин, личные вещи и письма. В Эрмитаже пришлось даже создать специальный архив ее имени, потому что ее подарки было невозможно разбросать по разным отделам.
Пабпо Пикассо
И в Советском Союзе, и во Франции Делекторская считалась одним из виднейших специалистов по творчеству Матисса: к ней обращались, когда требовалось мнение эксперта при реставрации или определении подлинности его работ, ей присылали на рецензирование книги и монографии о его творчестве. И хотя там до недавнего времени почти ничего не говорилось о ней самой, Делекторская не добивалась признания – ей было довольно того, что она имела счастье долгие годы жить рядом с великим человеком. Первым, кто признал ее роль как музы Матисса, был искусствовед Раймон Эсколье, который написал в одной из своих книг, что главной вдохновительницей Матисса «благодаря великолепной пластике, красоте и выразительности лица, благодаря уму и характеру остается Лидия Делекторская». Со временем она сама написала о Матиссе две монографии: «Как бы легко и просто. Анри Матисс. Живопись 1935–1939» и «Анри Матисс. Наперекор стихиям. Живопись и иллюстрированные книги. 1939 – 1943 годы». Третья, охватывавшая последний период творчества художника, так и осталась незавершенной. Труд Лидии Делекторской был по достоинству оценен ее второй родиной: французское гражданство она получила с формулировкой «за заслуги перед культурой Франции» – и немало гордилась и гражданством, и такой формулировкой.
Лидия Николаевна дружила со многими искусствоведами и критиками, художниками и музыкантами. Ее называли своим другом Пабло Пикассо и Святослав Рихтер, Луи Арагон и Константин Паустовский. Когда Паустовский впервые приехал в Париж в составе советской писательской делегации, Лидия Николаевна, которая высоко ценила его литературный талант, специально пришла к нему в гостиницу, чтобы получить автограф. После долгих прогулок по Парижу Паустовский заметил: «А почему бы вам не попробовать перевести меня на французский?» Делекторская запомнила эту фразу: со временем она перевела почти всего Паустовского. «Я подарила Франции Паустовского, а России Матисса!» – гордилась она.
На долгие годы оторванная от России, она продолжала любить ее: с интересом прислушивалась ко всем новостям, опекала приезжавших из СССР туристов и эмигрантов, собрала значительную коллекцию русского народного искусства, которую после смерти завещала Франции.
В последние годы она тяжело болела, почти никого не принимала – словно боялась, что друзья отвлекут ее от тех дел, которые ей еще надо завершить. Не желая никого обременять даже после смерти, она заранее сделала все распоряжения относительно своей будущей судьбы – даже заказала надгробный камень, который заранее установили над ее пока еще пустой могилой на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Лидия Николаевна скончалась в 1998 году. Согласно ее последней воле, она была захоронена под заранее приготовленным надгробием. Усилиями ее родственников через несколько лет прах Лидии Делекторской перевезли в Россию – ныне она покоится на кладбище Павловска. На памятнике выбиты слова Пикассо: «Матисс сохранил ее красоту для вечности»…
Симона де Бовуар
В тени Сартра
Она была достойна гораздо большего, чем провести жизнь в тени мужа, играя навязанную им роль. Но, сделав раз и навсегда выбор между любовью и свободой в пользу первого, она так яростно защищала второе, что весь мир поверил ей. Утонченная интеллектуалка и дерзкий философ, борец за права всех угнетенных и великолепный литератор – она сознательно предпочитала играть лишь вторые роли, но только когда на первом месте был великий Сартр. Вся ее жизнь была великим служением – но кому, философии или любви?
