Жизнь и Месть Чёрной Королевы (СИ) - Головач
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хотел получить послушную игрушку, душу которой в конечном счёте поглотит… Хах, всё яснее некуда…
— Именно, но Себастьян оказался быстрее. Снова, — жнец похлопал в ладоши, продолжая улыбаться. — Прекра-а-а-асный образец ловкости.
— Да уж… — я тихо вздохнула, грустно усмехнувшись.
Сама не понимаю, почему, но в этот момент мне стало очень больно… Больно, горько, обидно…
Сам же Михаэлис встал из-за стола, подошёл вплотную к Гробовщику и со всей силы вмазал ему кулаком так, что аж челюсть его затрещала.
— Лучше исчезни, — сдерживая весь свой гнев, сказал Себастьян, чьи глаза сейчас просто пылали алым светом.
— Вы пока не понимаете этого, но я помог вам. Помог обоим, — ответил Легендарный Жнец, с таким же хрустом и с лёгкостью вправив свою челюсть назад.
— Как ты ещё можешь говорить с выбитой и хрустнутой челюстью?! — спросила, было, я, но тут же, хлопнув себя по лбу, закатила глаза: — Ну, конечно, ваше вечное бессмертие и прочие таланты. Чёрт возьми…
Я глубоко выдохнула и, резко поднявшись из-за стола, не смотря на головную боль и некую слабость, быстрым шагом пошла в сторону выхода из кухни.
— С меня хватит на сегодня всех этих грёбанных «новостей»! — произнесла я также резко напоследок, хлопнув со всей силы дверью.
— Тебе повезло, что получил ты удар только в челюсть. А теперь убирайся, помогальщик, — Себастьян тут же выпустил Гробовщика и сам направился за мной, но затем, встав у двери, всё-таки помедлил.
Дальше я не слышала ни того, что Легендарный Жнец ответил, ни того, как он покинул квартиру Сефириоса. Я просто бежала до тех пор, пока не оказалась в нашей с демоном комнате. Потом, закрыв за собой дверь, медленно сползла по ней на пол.
— Почему… Почему именно я? — задаваясь этим вопросом, я чувствовала, как по моим глазам в который раз за этот вечер и ночь текли слёзы. — Неужели нельзя было выбрать кого-то другого, чёрт возьми?!
Но ответа не последовало. Ни от Бога, ни от Сатаны, ни даже от самого Клода.
Рухнув на кровать, совсем обессиленная после очередной новости, я уткнулась лицом в подушку.
Нужно выплакаться… Просто разрыдаться в чёртову подушку до тех пор, пока не начну задыхаться от усталости и не усну.
Пусть это и выглядело жалко, глупо, бессмысленно… Но я так и поступила.
Мне так отчаянно хотелось выпустить всю свою боль и обиду на свою хренову судьбу, которая опять просто напросто насмехалась надо мной, издевалась, как только было возможно…
Я ревела, что есть силы. Ревела и выкрикивала все возможные проклятья в сторону того же Клода или Гробовщика.
Я даже надеялась, что с каждым проклятьем этот седой хрыч икал, и шрамы на его теле обращались в швы, что медленно расходились, и его тело разваливалось на части, и потом он рассыпался как детский конструктор и с переломанной челюстью вздохнул бы:
— Поэ-поэе… Фа-а-а-ая фаось…
Однако легче мне от этих мыслей, увы, не становилось.
Мои рыдания длились несколько часов, и уснуть удалось только к пяти-шести часам утра.
Я даже не помню, как от усталости и бессилия просто провалилась в сон. Но знаю одно. Всё это время никто не решался меня побеспокоить, давая при этом побыть наедине со своей болью и выпустить все свои эмоции наружу, пусть даже и в виде рыданий.
Как минимум через час рыданий я смогла услышать скрип входной двери. Это уже означало, что Сефириос и Анателла вернулись и им Себастьян обязательно расскажет, в чём дело.
Не смотря на крепкий сон, голова моя раскалывалась после слёз. Руки немного болели, а ноги продолжали трястись, словно от холода. Было такое ощущение, словно меня после больших физических нагрузок или упражнений выпустили на мороз, и я никак не могла согреться.
Тем не менее, у меня получилось поспать несколько часов.
Я даже не слышала звонка Захара, на который наверняка ответил Себастьян вместо меня и поговорил с моим другом по поводу моего предложения помощи ему.
Завтрак мне тихонько занесла Анателла, которая, увидев мой воистину неприятный вид, только ахнула. Впрочем, её можно понять.
Глаза были красными, заплаканными, волосы взлохмачены, губы искусаны во время рыданий и опухли, халат, который был надет после душа, весь измялся и испачкан кровью, что вчера шла у меня носом.
В общем… Видок у меня был явно тот ещё.
Мне не хотелось подниматься ещё как минимум часа полтора.
— Ох, Регина… Скажу честно, ты выглядишь очень уставшей, — сказала девушка-ангел, ставя на столик поднос с завтраком, который она чуть не выронила.
— И это не удивительно… — отозвалась я сонным и чуть охрипшим голосом. — Особенно после того, что произошло вчера…
— Себастьян рассказал мне. Вот уж не думала, что жнец пошёл бы на такое… Он при этом ещё и мне намекал, что я должна приглядывать за тобой, пока не придёт время… Похоже, мы были пешками в руках жнеца, а не Отца.
— Похоже на то. Да и Клод… Оказывается, подгадил мне ещё до моего рождения и сделал абсолютно всё, чтобы…
— Да, я слышала… То-то ты мне показалась такой измученной, словно тебя демон мучил без конца.
— Он виноват во всём, что со мной творилось всю жизнь. Виноват в том, что я родилась такой… Виноват в каждом моём избиении, в каждом изнасиловании, в каждом грёбанном аборте…
Я непроизвольно сжала правую руку в кулак и выдохнула:
— Чёртов ублюдок…
— Но ты не жнец и не владеешь Косой Смерти. В таком случае ты бы могла легко избавиться от Клода, всего лишь одним взмахом по его груди и…
— Я бы убила Клода и собственными руками, если бы только могла.
— Хм… Может быть, кое-что и получится сделать в будущем. Но всё будет зависеть ещё и от нашего Легендарного Жнеца хитреца.
— Да уж… Гробовщик хитрец тот ещё… Чтоб его…
— Возможно, это прозвучит немного резко для тебя, но, может быть, тебе стоит его поблагодарить, — выдохнула Анателла, присев рядом со мной на кровати.
— Благодарить? За что? — я слегка гневно усмехнулась. — За то, что он смешал мою душу с частичкой души Сиэля? За то, что я с рождения была ещё куда более сладкой добычей для демонов? Или за то, что теперь наши с Себастьяном отношения для меня стали ещё более запутанными, чем раньше?
— Ну…
