Марина Цветаева. Письма 1933-1936 - Марина Ивановна Цветаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
(Описываю, как с Марса — или даже — Сатурна — но это со мной — та*к редко, та*к никогда.)
Мой родной, ведь это тоже была — операция, вскрытие письма было вскрытие нутра, и я так же честна и точна в своем описании, как Вы — в своем — и я тоже больше сегодня ничего не напишу Вам, кроме
Любящая Вас
М.
Впервые — Опыты. V. С. 52–53. СС-7. С. 570–571. Печ. по СС-7.
65-36. А.С. Штайгеру
S<ain>t Pierre-de-Rumilly
Haute Savoie
Ch*teau d’Arcine
13-го августа 1936 г., четверг.
Большое письмо, когда окрепнете: в нем много мыслей, и еще больше чувствований — много всего — вся я — а это (говорят) и здоровому — много. Будем ждать. Пока же — очередной Петербург[1748], и привет, и заверение в непрерывности моей памяти — и умоляю не писать, если трудно — и умоляю написать, если можно: как t°, боль, сон, хочется ли есть, можно ли читать, всё, всё, — но по слову обо всем, чтобы не уставать, п<отому> ч<то> я хочу во всем Вам быть радостью и силой, и никогда не сделаю Вам ни больно, ни вредно, и я готова целый месяц Вам не писать и даже о Вас не думать (оставить внутри) — если это нужно.
Мой мальчик родной. Вам сейчас надо вылежать — и отложить все мысли — на потом. Чувствуйте себя, пожалуйста, хотя бы на эти дни, в большом глубоком облаке (О Господи, насколько бы проще — подойти и взять за* руку — вместо стольких слов!). (Я вчера целый день переписывала Вам из записной книжки то* письмо.)
Если это Вас радует — и не утомляет — буду писать Вам понемножку каждый день. А большое письмо — когда по чести скажете: можно. А читать (книжки) Вам можно? У меня есть одна — чудная и очень легкая на вес.
Узнаете Петербург? М<ожет> б<ыть> на этом мосту — в детстве — стояли? Вчера, бродя по своему огромному замковому чердаку, вдруг вижу: какие-то снимки. Наклоняюсь; Тунское озеро[1749] — и двое юношей. И подпись: фотография С. Штейгера. Это — Ваш отец?[1750] Даже не знаю Вашего отчества.
Храни Вас Бог! Выздоравливайте, милый!
МЦ.
Впервые — Опыты. V. С. 53–54. СС-7. С. 571. Печ. по СС-7.
66-36. А.С. Штайгеру
S<ain>t Pierre-de-Rutnilly
Haute Savoie
Ch*teau d'Arcine
14-го августа 1936 г., пятница.
— Это моя самая любимая открытка[1751] — из всех присланных — п<отому> ч<то> она самая бедная. Эти открытки, кстати, все краденые — их было очень много, и я скромно выкрала лучшие — Вы как раз тогда мне написали, что по зимам жили в П<етербур>ге. Теперь мой улов кончен и буду посылать Вам здешние виды: замка и природы, но лучшего (внутреннего) замка, увы — нет. Я из всего него больше всего люблю кухню — решетчатую, сводчатую — и чердак: самое жаркое (день и ночь кипят котлы) и самое холодное: день и ночь шум деревьев и каких-то верхних потоков а, может быть — шум времен. Я здесь живу совсем без людей — хотя их сорок человек — с одними Вами. Отсюда часто ездят в Женеву, т. е. в Швейцарию, и это немножко растравительно, но я не завистлива и знаю, что в конечном счете блага распределены правильно: у меня такая сила мечты, с которой не сравнится ни один автомобиль. Мне только — просто — жалко, что я сейчас не могу быть с Вами, п<отому> ч<то> Вам наверно скучно и долго лежать. Не прошу: пишите — п<отому> ч<то> наверно сами напишете, когда сможете. Не утомляет ли Вас мелкость моего почерка: мне всегда так много нужно Вам сказать.
Храни Вас Бог!
МЦ.
<Приписки на полях:>
Кончаю перевод пушкинских Бесов. — Увлекательно. Замечаю, что пишу Вам как здоровому, — но это не эгоизм, а ужас перед физической болью, которой не могу помочь. Я о ней просто стараюсь не думать, п<отому> ч<то> иначе — отчаяние.
Наверху над замком совсем одна в брошенной мельнице живет гадалка. Соблазнительно. Но — страшно. И немножко — как-то — недостойно. И наверное не пойду. Если она — гадалка — она ко мне должна придти.
Я Вам обещала спокойные письма и, видите — слово держу.
Впервые — Опыты. V. С. 54–55. СС-7. С. 571 572. Печ. по СС-7.
67-36. А.С. Штайгеру
S<ain>t Pierre-de-Rumilly
Haute Savoie
Ch*teau d’Arcine
15-го августа 1936 г., суббота.
Милый друг, мне кажется — Вы не писали уже целую
