«Звезды», покорившие миллионы сердец - Серафима Чеботарь

Дети росли в атмосфере творческой и деятельной: с детства им прививали любовь к труду, чтению, искусству и языкам. Известно, что они ставили домашние спектакли, музицировали, часто бывали в опере. Елена училась в женской Рижской Ломоносовской гимназии, но покинула ее, так и не окончив, по настоянию родителей: и хотя этим и ограничивалось все формальное образование Елены, она, тем не менее, вовсе не была недоучкой: знала несколько языков, много читала и прекрасно разбиралась в музыке и театре. В 1912 году к ней посватался поручик Бокшанский – по легенде, Елена уговорила его жениться на своей старшей сестре Ольге, которая на всю жизнь сохранила фамилию первого мужа.

В 1915 году семья перебралась подальше от военных действий в Москву. С этого момента Елена, забыв о холодной Риге, считала себя настоящей москвичкой, очарованной пестрой и мудрой душой этого города. Нюренберги (или Нюрнберги, как все чаще пишет свою фамилию Елена) были в восторге от старой столицы, особенно от ее музеев и театров. Ольга и Елена пытались даже устроиться на работу в самый лучший и любимый театр – Художественный, однако туда берут только Ольгу. Со временем легендарная Ольга Бокшанская, сначала секретарь-машинистка дирекции театра, а затем бессменный секретарь Владимира Ивановича Немировича-Данченко, стала столь же неотъемлемой фигурой Московского художественного театра, как и оба его основателя. В прославленном «Театральном романе» Михаил Булгаков вывел ее в образе Поликсены Торопецкой.

Елена, по собственным воспоминаниям, «научилась печатать на машинке и стала помогать отцу в его домашней канцелярии, стала печатать его труды по налоговым вопросам». Осенью 1918 года она устроилась работать в РОСТА – только что образованное Российское телеграфное агентство, – а в декабре Елена впервые вышла замуж: ее избранником стал Юрий Мамонтович Неелов, сын знаменитого артиста Александринки (а позже не менее прославленного анархиста) Мамонта Дальского, нелепо погибшего за полгода до этого: он сорвался с подножки трамвая, когда ехал в гости к Федору Шаляпину… Молодых венчали в церкви Симеона Столпника на Поварской, и все говорили, что красивее пары в той церкви еще не видели.

Елена Булгакова в 1928 году

Евгений Александрович Шиповский, второй муж Елены Нюренберг

О первом браке Елены Сергеевны известно очень немного. Со временем многое забылось, документы и письма были утеряны или уничтожены, а сама она не любила вспоминать о первом муже. Известно лишь, что Юрий Неелов был военным офицером, и летом 1919 года он поступил в Шестнадцатую армию, действующую в составе Западного фронта РККА, где служил адъютантом командующего армией Николая Соллогуба.

В то же время в штаб Шестнадцатой армии поступил Евгений Александрович Шиловский: потомственный дворянин, он с детства избрал военную карьеру, окончил Кадетский корпус и Николаевскую военную академию Генштаба. В штаб 16-й армии он попал прямо из камеры ВЧК: сначала Шиловского арестовали как сочувствовавшего белому движению, но вскоре отпустили, так как на фронте была насущная необходимость в образованных офицерах. Уже скоро он стал членом Реввоенсовета и исполняющим обязанности начальника штаба этой же 16-й армии. Именно тогда он познакомился с Нееловым – и с его очаровательной женой, в которую немедленно влюбился. Начался бурный и страстный роман, приправленный войной, разрухой и чувством вины. Любовь Шиловского была настолько сильной, что он пошел на поступок, считавшийся недостойным офицера, – отбил жену у младшего по званию. Сначала он откомандировал Неелова в штаб Западного фронта, а затем того перевели еще дальше, на Южный фронт. Брак Неелова с Еленой тем временем был расторгнут.

Осенью 1921 года Елена Неелова стала Еленой Шиловской, а уже через несколько месяцев у супругов рождается сын, названный в честь отца Евгением. Второй сын, Сергей, родился в 1926 году.

Семья могла быть образцом для любого: счастливая, дружная, беспечная, любящая, хлебосольная. Елена Сергеевна не имела никаких проблем ни с продуктами (когда вся страна жила или впроголодь, или по карточкам), ни с бытом (хозяйством занималась прислуга). К Евгению Александровичу вполне законно применяют характеристику, данную Булгаковым мужу своей романной Маргариты: он и правда был «молод, красив, добр, честен и обожал свою жену». К тому же образован, талантлив, обаятелен, благороден и занимал весьма немалые посты: с 1922 года он работал в Военной академии имени Фрунзе – сначала начальником учебного отдела, а затем помощником начальника академии, с 1928 года служил начальником штаба Московского военного округа, которым командовал небезызвестный Иероним Уборевич. Его жена Нина Владимировна, в прошлом актриса, дружила с Ольгой Бокшанекой, жившей вместе с Шиловскими, и через нее – со многими актерами МХТ.

Любовь Евгеньевна Белозерская

Михаил Афанасьевич Булгаков

В доме военспецов в Ржевском переулке, куда в начале 1929 года вселились Уборевичи и Шиловские, постоянно проходили музыкальные вечера, артистические встречи или домашние «приемы» для семей военных, и везде блистала Елена Сергеевна, признанная одной из первых красавиц Москвы. Мнения знавших ее расходятся, насколько и в чем была она красивой, но в том, что Елена Сергеевна была полна непреодолимого обаяния, привлекавшего к ней любого, – сходятся все. Один из ее знакомых вспоминал: «Когда Елена Сергеевна входила в гостиную, дамы наши вздрагивали и спешили отвлечь внимание своих мужей». Всегда элегантно и со вкусом одетая, тщательно причесанная, с маникюром – что редкость среди тогдашних высокопоставленных жен, – и благоухавшая духами от Герлена, она ко всему прочему была на редкость внимательной и благожелательной собеседницей.

Однако какой бы счастливой ни выглядела со стороны жизнь Шиловских, Елене Сергеевне, как и будущей булгаковской Маргарите, словно чего-то не хватало: «Мне иногда кажется, что мне еще чего-то надо, – писала она сестре, которая тогда вместе с труппой МХТ была в Европе. – Ты знаешь, как я люблю Женей моих, что для меня значит мой малыш, но все-таки я чувствую, что такая тихая, семейная жизнь не совсем по мне. Или вернее так, иногда на меня находит такое настроение, что я не знаю, что со мной делается. Ничего меня дома не интересует, мне хочется жизни, я не знаю, куда мне бежать, но хочется очень. При этом ты не думай, что это является следствием каких-нибудь неладов дома. Нет, у нас их не было за все время нашей жизни. Просто, я думаю, во мне просыпается мое прежнее «я» с любовью к жизни, к шуму, к людям, к встречам и т. д. и т. д. Больше всего на свете я хотела бы, чтобы моя личная жизнь – малыш, Женя большой – все осталось так же при мне, а у меня кроме того было бы еще что-нибудь в жизни, вот так, как у тебя театр».