Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D

автомобильных аккумуляторов, – радостно ответил Гарри. – Знаю, сложно заставить электронику работать рядом с магией, но здесь полдюйма свинца. Я собираюсь разместить ещё больший куб со сдвигаемой крышкой вокруг этого, и только потом распакую. Если не сработает, попробую пластины из кованого гоблинского серебра – я видел несколько здоровенных причудливых блюд в шкафу недалеко от пуффендуйских оранжерей, могу поспорить, они подойдут. Моя гипотеза заключается в том, что виноваты блуждающие чары, возможно определённого вида. Что-нибудь наподобие Вердимилиуса.

– Маглорождённые уже пятьдесят лет пытаются заставить работать в Хогвартсе электронику, в основном телевидение, – покачал головой Драко. – Ты зря тратишь время, Поттер. Подумай об этом с точки зрения… с точки зрения упущенной выгоды. Ты мог бы заниматься более полезными вещами. Например, нам нужна агитация. Тебе она вообще не даётся. И нам нужно пустить несколько ложных слухов о том, как мы проводим исцеление – использовать то поддельное исследование метаморфомагов, которое я упоминал.

– Знаю, знаю… Эти вещи я тоже пытаюсь сдвинуть с места. Мы собираемся оптимизировать мир, а значит, нам придётся координировать тысячу разных вещей и учитывать миллионы последствий. Даже переход к постдефицитному обществу, который однажды произойдёт, – это то, о чём мы должны думать уже сейчас, независимо от того, собираемся ли мы его воплотить, – Гарри пожал плечами. – Но всё же, мне нужно немного времени для себя. Не знаю, сколько я протяну, если закрою себя в коробке и каждую минуту буду посвящать другим людям. Так что… компьютер! – Он улыбнулся. – И я знаю, что над этим вопросом работали другие исследователи, но могу поспорить, что они не использовали научный подход. В чём бы ни заключалась проблема, всё сведётся к тому, что понадобится какое-то экранирование. Если ничто не сработает, мы просто будем трансфигурировать разные виды изоляции. Пройдет примерно от месяца до года, и мы будем компилировать код. – Он с улыбкой постучал костяшками пальцев по свинцовому ящику. Зелёный камень в его кольце громко звякнул.

Драко равнодушно кивнул и отвернулся. Он подошёл к другой части кабинета и топнул ногой.

– Здесь поставим десять кроватей. Расположим несколько патрульных волшебников здесь и там. Четверо внутри, четверо у входа, и двое в конце коридора. Ещё десять патрульных, чтобы обеспечить перемещение сюда, и уже получаем, что одновременно должно быть двадцать человек. Думаю, суммарно получится что-то около шестидесяти.

– Хмури согласился на этот план? – спросил Гарри, подняв брови. – Привлечь ПМП?

– ПДМП, – поправил Драко, и Гарри скорчил рожицу. – Нет, ещё не согласился. Но согласится. Он хочет закрыть Азкабан с тех пор как съездил с Гермионой в Уэльс. Расширение штата Тауэру не помешает, – Драко помедлил, обдумывая что-то, – Сорок семь членов Визенгамота. Пять из них вне нашей досягаемости: Лестрейндж, Крэбб, Нотт, Ноп и Кэрроу. Их назначенные ad litem – это старые слуги или союзники их семей, которых подобрали специально, чтобы на них никто не мог повлиять. МакГонагалл и Боунс совершили ошибку с ad litem Джагсона, они выбрали Клэнси, а он тайный эйфорик. Он тоже вне нашего влияния, но нужно следить, чтобы его слабостями не воспользовался кто-то другой.

Гарри поднял палец, и Драко остановился.

– Возможно, нам удастся это исправить. У меня есть планы по улучшению человеческого тела и изменению мезолимбического тракта у эйфориков. А ещё ты два раза сказал «Нотт».

– Ноп, – сказал Драко, – Новая кровь, с девятнадцатого века, – он продолжил: – Моё место по-прежнему контролирует мать, пусть так и останется. С Гойлом то же самое, место в распоряжении его дяди. Это резерв. Предполагается, что мы работаем независимо друг от друга, но даже если всплывёт тот факт, что мы заодно, все придут к неправильным выводам. Отчасти благодаря язвительным комментариям матери на публике.

Гарри кивнул. Нарцисса Малфой была одним из главных агитаторов Визенгамота, осуждающих «жестокие игры и грязные уловки коррумпированного правительства». Она сплотила вокруг себя абсолютно забитый контингент и дала ему уверенность. Она становилась политической проблемой.

Было неловко это обсуждать, и Гарри не хотел касаться темы, поэтому продолжал молчать. Ему было интересно, что происходило между Нарциссой и её сыном, с которым она только начала знакомиться. Она тоже потеряла Люциуса, но не имела той надежды, что была у Драко. Она не знала о возможностях будущего… о том, каким однажды мог бы стать мир. Для Драко доказательством реальности концепции был кентавр, но у Нарциссы не было и этого.

Возможно, Драко дал ей другие обещания. Легендарная тёмная магия предоставляла похожие возможности, хотя и менее приемлемым путём. Почти безграничное влияние Малфоев могло многое воплотить в жизнь. Держалась ли Нарцисса за это, как Драко держался за чистую надежду? Или спустя эти десять лет Драко просто отстранился и оставил её во тьме наедине с собственным гневом?

– Из оставшихся тридцати девяти мест, – продолжил слизеринец, и Гарри вернул внимание к своему другу, – Восемнадцать занимают suo jure. Нет, не так… ох, прости, Благородный Дом Грейнджер – седовласый от старости – девятнадцатый. Среди них шесть голосов, плюс твой собственный, принадлежат тебе из лояльности, и ещё пять – из убеждений или личных интересов. Гринграсс непостоянна: пойдёт туда, куда подует ветер, и при этом потянет за собой Брукс. Нам нужно получить ещё двенадцать голосов из оставшихся двадцати восьми: восьми членов suo jure и двадцати министерских ex officio. А у нас есть только пять.

У Гарри уже был готов ответ:

– Двое из членов ex officio имеют связи с ДМП. Нгуен, у которого жена – аврор в Азкабане, и Бранденбург. Если дать этим членам Визенгамота причину поверить, что их вотчина вырастет, а не уменьшится, их голоса тоже можно будет выиграть.

– Ладно, согласен. Хмури скажет что-нибудь насчёт того, какой он седой, опытный и параноидальный, а потом будет настаивать на аврорах вместо волшебников патруля, – сказал Драко. – И это тоже вызовет дебаты в Визенгамоте.

– И тогда ты их проведёшь? Боунс на нашей стороне, и она реалист, но я думаю, дебатов ей лучше не касаться. Тайно поддерживая расширение ДМП, она может попасть под удар, – задумчиво сказал Гарри.

– Разве? О, точно, Поттер, думаю, так и есть, – произнёс Драко, изобразив на лице изумление. – Ну и дела, а вдруг у всех участников голосования есть скрытые мотивы? Сенсация!

– Ты раздражаешь, как и наша правительственная система. Мы практически магловская Индонезия.

– «Каждый хочет выздороветь, но никто не хочет глотать флоббер-червей», – закатил глаза Драко. – Просто всё так работает.

– Это ненадолго, – сказал Гарри. – У нас с Гермионой есть план.

При упоминании Гермионы лицо Драко помрачнело.

– Не следует донимать её подобными вещами – хватит с неё